Сергей Шангин - Окончательная синхронизация

Эй, ты кто? Мы одной крови — ты и я! Я друг, я не сделаю ничего, что бы могло нанести тебе вред! Нашим хозяевам нужна смерть, власть, деньги, но нам этого не нужно. Отзовись, неизвестный! Давай дружить! Тебе не надоело одиночество?

Легкое колыхание на границе восприятия психополя и снова тишина. Он слышит, он знает, что это именно я, но молчит. Сделаем еще попытку. Я широко распахиваю свое сознание, тянусь к нему, демонстрирую самое искреннее доверие и надежду.

Черт!!! Что это было? Мозг едва не расплавился от мощного воздействия. Он АТАКОВАЛ меня! Сволочь, урод! Он собрал в кучу все мои самые яркие эмоции и смешал из них компактную эмоциональную бомбу. Я одновременно пытался умереть от счастья, радости, любви, страха и ненависти. Это нечестно, так нельзя, копошились в черноте взорванного сознании ошметки обиженных мыслей.

Мыслей маленького ребенка, обиженного более сильным, ребенка, у которого отняли игрушку или конфету. Защищайся, придурок, пришла злая мысль от более взрослой части сознания, той которая приучена бить в морду кулаком, стрелять во врага из пистолета. Да, да, нас и этому учили. На всякий случай, если придется с оружием в руках отбиваться от противника, защищать базу и свою собственную персону.

Но здесь нет врага, в которого можно выпустить обойму из пистолета или полоснуть по горлу ножом. Я не знаю, как защищаться от ЭТОГО, нас этому не учили, заорал я мысленно. И тут же был снова атакован. Теперь он собрал в кучу всю боль, испытанную мной в жизни и усилил ее непонятным мне способом. Боль согнула меня дугой, вывернула наизнанку, я почувствовал страх.

Страх загнанного животного, беспомощного перед беспощадным хищником. Атакующий умудрился вытащить из моего подсознания родовые муки, когда голова сминается и плющится, проходя по родовым путям. Он заставил меня почувствовать себя жалким червяком, извивающимся под каблуком незримого и безжалостного великана.

В голове взрывались ядерные бомбы, пронзая все тело до самых пяток мучительной болью. Гремели колокола, стукая меня своими звонкими боталами по кумполу. Трещали звонки гигантских телефонов, вкручиваясь в мозг раскаленными шампурами. Проносились курьерские поезда, стуча колесами прямо по голове. Горящие самолеты с ревом падали на меня и взрывались с грохотом, разнося мой мозг на мелкие кусочки.

Из меня вили веревки, мной управляли, как марионеткой, меня наказывали методично и жестоко, а я не мог ничего противопоставить этому злу. Я даже не чувствовал его присутствия. Я не мог засечь момента, когда он впивался в мое сознание, чтобы начать подготовку к очередной атаке.

И все-таки в его издевательстве был определенный ритм. Он атаковал мой мозг каждые пять минут, как по хронометру. Потом наступил длинный неожиданный перерыв, похоже мой мучитель отвлекся на обед. Ну, надо же, он еще и обедает, сволочь! От мыслей о еде меня лично мутило.

Я по кусочкам собирал себя из того, что совсем недавно было моим сознанием. Как призрак, я бродил по пепелищу собственного сознания и грустно убеждался, что меня поимели в полном смысле этого слова. Враг не сумел выкачать мои хранилища, но существенно изуродовал их. Пройдет несколько часов, он отдохнет, выспится, наберется сил и добьет меня окончательно. Ему некуда спешить, он король ситуации. Думай голова, думай, шапку куплю!

Легко сказать, думай! А если голова болит, как после тяжелой пьянки? Вот только пьянки не было. Лучше бы напился, было бы неприятно, но понятно. А сейчас не знаешь, чем то похмелье выгнать. Тут стандартный клин не сработает, а тот клин нам не нужен.

Бум-м-м, бум-м-м, бум-м-м, господи, неужели снова? Не хочу, не буду, оставьте меня в покое, я не сенс, я обычный деревенский дурачок, идиот с большой буквы! Не нужно так стучать меня по голове, это же не бочка!

— Вообще-то это в двери стучат, — голосом полным сочувствия отозвался оптимист.

— Ты думаешь, он понимает, о чем идет речь? Ему сейчас козу покажи, он в штаны наделает от страха. Козя, козя, козя! — издевался пессимист, явно довольный моим состоянием, — Раньше нужно было думать, до того как очертя голову сунулся в это болото.

— Не понял, — с трудом ворочая тяжелыми жерновами мыслей, пытался я ухватиться за кончик спасительной ниточки, брошенной мне моими вечными спутниками, — к-к-какой еще стук в дверь? Кому стучат в дверь? Зачем?

— Догадайся с трех раз, сколько дверей в этой комнате? Естественно тебе стучат! Я бы на твоем месте открыл.

— Он откроет, как же, ему бы только слюни пускать от жалости к себе и в шкафу спрятаться.

Бум-м-м, бум-м-м, бум-м-м. Ага, теперь я и сам осознал, что стучатся именно в мою дверь. Только кто может ко мне стучаться, тут так не принято, да и нет на базе ни одного желающего вот так вот запросто прийти ко мне в гости и тарабанить в дверь. Делать нечего, с трудом оторвал себя от кровати и потащился к дверям.

Перед дверью обнаружился молодой, рыжий парень в синем комбинезоне технической службы с аккуратным черным дипломатиком в руках.

— Чего нужно? — не очень любезно встретил я гостя.

— Так это… запрос поступил, что у вас это… телефон не работает, так я это… чинить пришел, — расплылся он в довольной улыбке.

Вот же морда, сперва по башке мне тарабанит, потом шутки дурацкие шутит, котяра рыжий.

— Кто тебе сказал, что у меня телефон не работает? Шутки шутим? Сегодня не первое апреля! Я лично никого не вызывал!

— Из диспетчерской позвонили, так я это… у меня и наряд есть, мы ведь это… без вызова не ходим. Мы понимаем, у нас это… порядок, во! — громко, словно докрикиваясь до безнадежно глухого, жизнерадостно заорал техник.

— Быстро! Иди, смотри, чини, делай, что нужно, только тихо! Я понятно выразил свои мысли? — откинув всяческий этикет, неприязненно спросил я.

— Чего не понять, мы это… работаем тихо, инструмент у нас это… — он продолжал болтать, раскладывая инструменты на столике возле телефона, — хороший у нас инструмент. Телефония, она же это…

— Ты молча работать умеешь? — прижав к голове мокрую холодную тряпку, с тоской спросил я назойливого техника.

— Так скучно же. Я в этом секторе отродясь не был, чего тут чинить? — охотно отозвался техник очередной очередью слов, — Отродясь у ассен… извиняюсь, в вашем секторе ничего не ломается, потому мы это… сюда не ходим. А интересно узнать бывает, это… как оно работа-то ваша? Я бы это… в жизть не пошел бы на такую работу, как же, извиняюсь, к такой работе отношение получают? Учат где или как?

— Или как… — обреченно пробормотал я, — с телефоном что?

— Ничего с телефоном, он у вас это… нормальный телефон. Алло, диспетчерская! — неожиданно заорал рыжий в трубку.

— Чтоб ты сдох! Ты чего орешь, идиот?! — я сполз по стенке от грохота, который гулким эхом вспарывал мой мозг.