Сергей Шангин - Окончательная синхронизация

Мы покачали головами, как китайские болванчики. Дело ясное, что дело темное. С нашими способностями хорошо выступать против живых и дышащих, а против мертвых железяк мы бессильны.

Куратор, морщась от боли, подполз к точке старта и внимательно осмотрел траву и ветки.

— Поищи палочку не очень толстую и ровную, с метр не больше, — попросил он меня.

Куратор осторожно ощупал палкой пространство перед собой, мягко пригибая траву и отодвигая листья. Потом подтянул себя на проверенное место, не прекращая при этом как бы поглаживать землю перед собой.

— Если землю не трогали, то она пружинит, корешки, иголки, мелкие веточки, как матрас в ней. Если ее лопаткой саперной ковырнуть, то, как бы ни старался сапер, а связь нарушишь с соседними пластами, упругость земля потеряет, — пояснил он, — для обычного человека разницы нет, наступит и прости-прощай, тут навык нужен.

Через полчаса маленькими шажками мы продвинулись метра на четыре вглубь бурелома, оказываясь по мере продвижения в темном лиственном туннеле. Эва шла сзади, вглядываясь в травы, стараясь не пропустить ненужную живность. Не хватало еще быть укушенным каким-нибудь теплолюбивым гадом у самых врат рая… или ада?

— Левее, она двигалась левее, — предупредила Эва, продолжавшая держать картинку змеи.

Куратор без слов повернул в указанном направлении. Еще несколько метров и мы без слов поняли, что нашли то, что искали. В древесном гроте на небольшом пятачке открытого пространства скопилось не меньше сотни змей самого разного вида и размера. Они переплетались причудливыми клубками, переползали с места на место, шипели и шелестели, скользя по траве. Видок не для слабонервных.

— Им там что, медом намазано?

— Не медом, а теплом, — шепотом пояснила Эвелина, — змея существо холоднокровное, погодка сегодня прохладная, вот они все сюда и сползлись погреться.

— Мда, может вы их как-нибудь того… прогоните? — поинтересовался куратор, — Не очень приятно слушать этот оркестр, который ползает на уровне твоего лица.

— Попробую.

Эвелина опустилась на землю и вошла в уже знакомое нам состояние. Я тихонько «присоединился» к ней, стараясь научиться непонятному для меня искусству. Пустое занятие — странные образы, полунамеки, вспышки света, глухие ритмы барабанов, — это нечто совершенно другое, нежели то, чему я обучен. Этому не научишь, это колдовство, таинство, искусство. Кто же научил тебя этому искусству, милая Эва?

Змеи, подчиняясь безмолвному приказу, послушно заскользили прочь, веером расходясь в стороны. Они скользили мимо нас, осторожно огибая ботинки и не делая попыток атаковать. В какой то момент мы оказались со всех сторон окружены пестрой рекой. Как маленькие островки мы возвышались над потоком смерти. Одно неверное движение, срыв в действиях Эвы и мы реальные покойники.

Куратор стер пот со лба, когда несколько отставших гадюк проползли прямо возле него. Коротко выдохнув, он подполз поближе к месту отдыха змей и начал осторожно прощупывать полянку палкой. Сюрпризов не обнаружилось или они спрятаны слишком хорошо, в любом случае нам самим предстоит узнать это, ступив на полянку. Двум смертям не бывать, а одной не миновать, — куратор сплюнул в траву, и отдал нам приказ расчищать поляну, искать, что подогревает ее снизу.

После усердных трудов удалось раскопать металлическую рукоятку. Мы с Эвой потянули ее, и вместе с дерном вверх поднялась металлическая крышка размером с амбарные ворота. Если бы не гидроподъемники нам этот фокус ни за что не удался бы. Но механизмы работали идеально, без скрипа и шума крышка весом в добрую тонну легко откинулась вверх.

Перед нами открылся ряд ступеней уходящих вниз. Не очень-то похоже на бандитский схрон, тут поработали профессионалы. Жаль, на крышке не выбит год изготовления, интересно было бы узнать, когда это чудо техники сотворили. Все чистенько, стерильно, не чувствуется присутствия человека. Такое впечатление, что по этим ступенькам не ступала нога человека с момента их изготовления. Вымыли и закрыли, как подарок для именинника.

Сделали факел из пучка травы и палок, чтобы хоть как-то осветить путь во мгле. Сюда бы фонарик помощнее, а мы как пещерные люди с факелами лазим по пещерам. Хорошо хоть сыростью и тленом не пахло, особенно тленом — очень не хочется увидеть истлевшие трупы и прочие призраки жизни. Хватит ли факела, сколько мы еще будем топать по странному бетонному коридору без малейших признаков дверей, проводов, вентиляции? Как гроб, право слово, аж жуть пробирает. Вот закроется сейчас входной люк, и останемся мы тут как в ловушке. Словно в ответ на мои мысли за нашей спиной раздался звук похожий на тяжелый вздох, пламя факела взметнулось и погасло. Свет в конце тоннеля потух.

— Похоже люк закрылся, — прошептала Эва дрожащим голосом.

— Похоже на то, — спокойно подтвердил куратор, — может, факел снова зажжем, а то в темноте как-то скучно?

Я щелкнул зажигалкой и вернул жизнь огненному язычку, освещавшему наше странное убежище.

— Назад дороги нет, значит идем вперед, — скомандовал куратор, — выше нос, раньше смерти не помрем, — приободрил он захандрившую Эву.

Еще несколько шагов по изогнутому коридору и путь преградила стальная дверь без малейших признаков ручки или замка. Назад нельзя, вперед не пускают, кругом гладкие бетонные стены и блеск полированный стали. Должна же она как-то открываться, если это дверь, а не технологическая затычка. Типа строили, строили и передумали дальше строить — заткнули стальной плитой и мама не горюй! Без автогена не пройдешь, может даже и с ним не пройдешь.

А ведь как умно придумали — заходишь просто без затей, проходишь определенную точку, и вход закрывается. Все ребята — пожалуйте бриться!

Мы попинали по двери ботинками, постучали палками по стенкам — результат нулевой. С тем же успехом можно было стучаться головой.

— Подождите, — прервал наши метания куратор, — я кажется знаю, что это такое. Вероятность маленькая, но выбирать все равно не из чего. По крайней мере можно проверить. Отойдите в сторонку, чтобы не мешаться. Если я ошибаюсь, то на этом наше путешествие и закончится, — довольно мрачно пошутил он.

Мы послушно отошли. Куратор сел в более удобную позу, прижал руки к животу.

— Ууу-гр-р-р-кха-а-а-а, — издал он утробный звук, смешно округлив губы и вытянув лицо вверх, как волк в полнолуние.

В ответ тишина.

— Подзабыл или не та система, еще попробую, — поморщился он недовольно.

Куратор выл, квакал, ухал по совиному, издавал вовсе неприличные звуки, заставляя нас корчится от с трудом скрываемого смеха. Мы не понимали цели его музыкальных опусов, и поэтому открытие двери было для нас полной неожиданностью.