Сергей Шангин - Без царя в голове

Полковник сделал шаг назад, вытянулся по стойке смирно и отдал честь Меньшикову:

— Служу Отечеству, Ваше Величество!

— Принято, а ты, лейтенант, все размышляешь?

— Никак нет, Ваша св… э-э-э… Ваше Величество. Служу отечеству!

В голосе Ивана звучала странная тоска, еле уловимая и для постороннего слуха практически незаметная. Не сказать, чтобы Иван покойников не видал или в живого человека не стрелял, всяко было. Только там все однозначно — это враг, стреляй в него, пока он тебя не пристрелил. На войне, как на войне. А вот так, безоружного и связанного…

— Кстати, в связи с освободившимися вакансиями, — бодро продолжил Меньшиков, искоса глянув на Ивана, — предлагаю вам, полковник, занять мое место тайного советника. Точнее это приказ. А ты, Волгин, вполне можешь после заварухи выйти в полковники. Подучиться придется, факт, но остальные качества в норме.

Делая столь щедрые предложения, новоявленный царь, не сводил глаз с Ивана, оценивая степень воздействия своих слов на простого солдата. Кто не с нами, тот против нас — простая истина любого переворота.

— Есть… Есть… — рявкнули полковник с Иваном, так, что за дверями на мгновение прервались в пробивании стены.

— Вот и славно, — довольно улыбнулся Меньшиков, словно не трон получил, а открытку на Рождество. — Вооружайтесь, господа, придется прорываться с боем.

Он гостеприимно повел руками, указывая за спину полковнику и Ивану. Обернувшись они увидели открытый хорошо освещенный изнутри тайник, набитый до отказа разнообразной воинской амуницией. Все, что душа пожелает, для убийства ближнего своего. Вот только броня простенькая, без усилителей, вещь полезная, но супротив экзоскелетона слабовата.

Да грех жаловаться — пуля не пробьет, лазер отразит, а под бластер мы соваться не будем, себе дороже. Главный вопрос, куда прорываться? — думал Иван, спешно экипируясь и прикидывая, сколько боезапаса с собой утащить сможет. Гранат побольше, вот эту пушечку, ничего, что тяжелая, зато убойная жуть. Та-а-а-к, а батареи к той пушечке где? Взять пяток или не дотащу?

— Волгин, — засмеялся Меньшиков, — ты все это на себе тащить собираешься или транспорт вызовешь?

— Как же иначе, Ваше Величество? Ведь прорываться придется, с боем, так сказать. В таком деле лучше взять лишка, чем потом пустым затвором щелкать.

— Положи все на место, лейтенант. Бери только то, что под одеждой спрятать можно. По минимуму. Я понятно выражаюсь?

— А… как же… там же…

— С боем прорываться будем в крайнем случае, а пока обычным шагом, не привлекая всеобщего внимания. У нас на рожах не написано, что мы враги, мы такие же, как все, дошло?

— А вдруг…?

— Вот на вдруг и возьми что-то небольшое и бесшумное: игломет, парализатор, минибластер, световую гранату, баллон с дурман-газом, фантомные шутихи.

— Шутихи? — удивился Иван. — Боюсь там шутить не намерены, лучше бы гранатку.

— Иван, шутиха та больше пользы принесет, чем все твое оружие. Вот смотри.

С этими словами Меньшиков вытащил пакет с шутихой, повернул его гладкой стороной к Ивану и что-то нажал, потом швырнул шутиху в сторону. Пакет взорвался неяркой вспышкой и в облаке дыма Иван с удивлением увидел себя самого, удирающего куда-то в сторону стены. Не то чтобы фигура была точь-в-точь, как Иван, но черты угадывались. Туманная фигура спокойно пробежала сквозь стену и пропала.

— Теперь представь, что ты кого-то преследуешь, он забегает за угол, ты за ним, а он бежит по коридору дальше. Твои действия?

— Конечно, за ним побегу, ясен пень, он же… А-а-а, понял, здорово придумали. А можно так целый истребитель зашутить? — загорелся идеей Иван.

— Можно, только кто будет вагон кидать, и где ты его держать в истребителе будешь? Все, на разговоры времени нет. По коридорам идем деловито, сосредоточено, никого не узнаем, никому не улыбаемся, пусть думают, что мы свои. Лучше десяток своих удивить, чем одному чужому открыться.

— Куда дальше, Ваше Величество? — спросил, закончивший экипировку полковник.

Иван восхитился — по виду полковника и не скажешь, что он вооружен до зубов. А в арсенале существенно поубавилось легкого оружия.

— Ты сперва на тело ленты наматывай с кармашками, чтобы прижимало и ничего не вываливалось, — пояснил полковник, откидывая полу сюртука.

Через пару минут новый царь любезно пригласил их в потайной ход, Иван сильно удивился бы, не откройся прямо из кабинета Меньшикова ход к Аливандеру. Уж больно хитер граф, ой, точнее царь. Царь умер, упокой его душу, господи!

— Кстати, Волгин, вижу бог тебя силушкой не обидел, — остановился, шагнувший было в проход Меньшиков.

— Что есть, того не отнять, — Иван поиграл плечами, топнул ногой, согнул руку в локте, демонстрируя бицепс.

— Вот и славно, — удовлетворенно кивнул граф, — ты царя-то взвали на плечо, с собой заберем. Не гоже врагам Его Ееличество, хоть и мертвое, оставлять. Выполнять, лейтенант, — рявкнул граф, видя Иваново замешательство.

Да и как тут не замешкаться? То убивают при всем честном народе и списывают на естественные потери, поясняя глубокие корни далеких стратегий. А потом труп с собой забирают, как самое дорогое. Не стыковочка, есть от чего задуматься и в ступор впасть.

— И Вельде тоже? — Иван прикинул, как он попрет два мертвых тела и тяжко вздохнул.

— Нет, этот предатель нам не нужен, — Меньшиков выхватил минибластер и всадил второй заряд в труп Вельде.

Мертвое тело дернулось, выгнулось дугой, словно и не умирало, затем безвольно обмякло и распласталось на полу. Иван призадумался, глянул на Вельде, потом на косо ухмыляющегося графа и, приняв решение, пошагал к царю. Царь оказался неожиданно грузным. Неожиданно, потому что будучи в сознании царя, Иван той тяжести не отмечал, считая ее вполне нормальной.

— Предлагаю начать выдвижение, — строго, по-военному, предложил полковник, намекая на шатающуюся в проеме дверь.

Меньшиков согласно кивнул и первым шагнул в тайный проход.

— Как там наши друзья у Селима поживают, — на ходу поинтересовался Меньшиков.

— Вот черт, так и знал, что забуду, — выругался Иван. — Тут столько всего навалилось, совсем из головы вылетело. Господин полковник, вы меня на всякий случай за плечо придерживайте, пока я с ребятами на связи буду, боюсь, занесет меня куда с таким грузом на закорках.

— Давай-давай, — поторопил полковник, — и забудь про полковника, я для тебя Михалыч.

Иван взял на заметку, но отвечать полковнику не стал, так как в голове уже звенел напряженный крик другого полковника, Врубель костерил Ивана во все тяжкие, за его длительное молчание.

— Волгин, Волгин, лейтенант, твою мать через коромысло, Иван, отзовись!