Сергей Лукьяненко - Кей Дач. Трилогия

На Таури сады не могли служить признаком роскоши. Комплекс правительственных зданий окружало желтое песчаное поле, усыпанное разноцветными каменными глыбами. Кусочек пустыни, которой никогда не было на этой планете. Мертвый и красивый… эстетика президента Таури была столь же своеобразной, как и его сексуальные вкусы.

— Этот мир мой, — сказал Грей.

Глупо сковывать себя политическими играми, когда являешься владыкой Вселенной.

— Командира оперативной группы ко мне, — приказал Грей, не оборачиваясь к коммутатору. — Министра пропаганды. Политконсультанта… нет, его не надо.

Он давно не смещал правителей такого уровня, как президент Таури. Но твердо собирался сделать это сразу после разговора с Шегалом.

Далеко от Горры, вне зоны контроля орбитальных баз, бывший имперский эсминец, ставший прогулочной яхтой Матери Семьи, лег в дрейф.

Лика Сейкер и Кей Дач стояли у навигационного экрана. Дач сам просчитывал курс, и Лика не стала предлагать услуги своего навигатора.

— Только с дозаправкой, — сказал Дач. — Либо на Рухе, либо на Фиернасе.

— Не думаю, что анклав Империи безопаснее Руха, — заметила Сейкер. — Скорее, с вероятностью шестьдесят пять процентов…

— Оставь свои расчеты, Лика. Погоню возглавляет Лемак, не так ли?

— Судя по заявлению Императора, да.

— У него старые счеты с мршанцами. Он не сунется на Фиернас.

— Возможно. Но СИБ в анклавах всегда имеет большую настороженность к транзитным кораблям…

— Я решу по дороге, Лика.

Сейкер смирилась:

— Ты подумал о документах?

— Да. Имя любое, возраст около сорока, профессия — коммивояжер, продающий сельскохозяйственную технику. Пластических операций не надо, хватит гель-масок. Томми будет моим учеником — в мелких фирмах это принято. Гражданство Каилиса — мы оба знакомы с этой планетой.

— Учти, я не смогу обеспечить фундамент для бумаг. Первая же серьезная проверка выявит липу.

— Понимаю. Но для дозаправки нужно не более суток.

— Я бы сказала — шесть часов… если ты не собираешься дегустировать молодые вина в барах.

— Коммивояжер, желающий покинуть Фиернас в период разлива вина, вызовет подозрения. Уверяю тебя, их космодромы сейчас забиты под завязку. СИБ завалена работой выше головы. За сутки они ничего не успеют проверить, даже если захотят.

— Тебе виднее. — Сейкер помолчала. — Я хотела бы дать тебе хороший корабль, этот, например, но единственное, что никогда не сумеют идентифицировать — «Кузнечик».

Дач кивнул. Серия малых катеров «Кузнечик» выпускалась на десятках планет и сотнями тысяч. Предназначенные для перелетов в пределах системы, они все же имели гиперпривод… с запасом топлива на один прыжок. Когда-то Империя всячески поощряла их выпуск — считалось, что в случае войны население сможет самостоятельно эвакуироваться в ближайшие миры. Сейчас, в годы мира и военной мощи человечества, в этом не было необходимости. Но корабли продолжали выпускаться. Они были очень дешевы, на удивление надежны, и многие мелкие фирмы использовали их в качестве служебных машин для рядовых сотрудников.

— Конечным пунктом укажи Юлианну, — попросил Кей. — Фиернас будет вполне логичным пунктом дозаправки, а летящие к Граалю уже могут быть под наблюдением.

— Значит, все-таки Фиернас. — Лика покачала головой. — Мне не нравится эта идея, Кей.

— Ну так считай, что я хочу напоследок выпить хорошего вина.

— Это твой путь, Кей. Хорошо.

Она щелкнула тумблером питания пульта, не позаботившись записать проложенный курс. В компьютере не должно было сохраниться следов расчета.

— И почему я тебе помогаю, Дач?

— Из-за человечества.

— Нет. Так же как ты идешь к Граалю не из-за него.

— Интересная мысль. — Кей поднял глаза. — А почему же?

Сейкер только улыбнулась и покачала головой.

Тюремная камера казалась уютной. Рашель это не радовало — почти домашняя обстановка лишь подчеркивала ту важность, которую придавали ее пленению.

Сегодня с ней уже во второй раз разговаривал следователь. Рашель поймала себя на том, что почти обрадовалась его приходу, и разозлилась.

Вежливый тон и мягкие манеры были ловушкой. Все было ловушкой. Полуоткрытое окно камеры, за которым начинался сад (вот только ветер не в силах пробиться сквозь барьер силового поля), дорогая мебель, хороший видеоэкран, на котором в каждом выпуске новостей мусолят лишь одну тему, — все было ловушкой.

— Мы же понимаем, что произошло, — сказал следователь. Он был в штатском, молодой (по крайней мере внешне), очень-очень обаятельный. — Два негодяя тебя подставили. Использовали, точнее, использовали твою сестру. И бросили, удрав с планеты.

Рашель молчала.

— Погибла госпожа Фискалоччи, — задумчиво продолжил следователь. — Как ты думаешь, она подверглась давлению со стороны Кея?

— Нет.

Следователь оживился:

— Ты можешь помочь нам понять происходящее, девочка. Ты тоже жертва, и суд учтет это. Понимаешь?

— Нет. Вы не поймете.

— Почему же? Я хочу помочь тебе, Рашель. Мы все хотим тебе помочь. Таури в шоке от случившегося…

Рашель только улыбнулась, поворачиваясь к экрану. Там захлебывался словами неподражаемый комментатор общепланетарного канала Олег Синицын:

— Нынче слово «Таури» на устах всей Галактики. Злодейское покушение на Императора, успешно предотвращенное СИБ, стало самой модной новостью сезона. Ежедневно к нам направляется до трех туристических лайнеров. Владельцы отелей серьезно подумывают о повышении цен и постройке дополнительных корпусов…

Следователь поморщился. Его красивое лицо мгновенно утратило приветливость.

— Девочка, я могу только просить тебя о помощи, ты понимаешь это?

Рашель кивнула.

— Но ведь все меняется. Срок расследования не ограничен. Тебе скоро шестнадцать лет, ты получаешь все гражданские права… и всю полноту ответственности. У тебя может выйти очень-очень печальный день рождения.

— Вы не поймете… то есть не поверите.

— Но почему?

— Вы меня любите? — вопросом ответила Рашель.

Следователь поперхнулся:

— Ну, знаешь ли… В той мере, как человек должен любить ближнего своего.

— Это совсем не то, — серьезно сказала Рашель. — Понимаете? Совершенно не то. Веришь только тогда, когда любишь.

— Что ж, я постараюсь тебя полюбить. — Следователь слегка улыбнулся.

— Вам нельзя. — Рашель покачала головой. — Вы на службе.

— У тебя будет очень грустный день рождения, — помолчав, сказал следователь.

Вячеслав Шегал был в форме — случай редкий. Охрана провела его в заросший цветущими вишнями внутренний дворик президентского дворца. Здесь было тихо, в воздухе плыл сладкий запах. На замшелой гранитной глыбе над маленьким прудом сидел Император.