Сергей Лукьяненко - Кей Дач. Трилогия

Минут через десять они просто вынуждены были нырнуть в одну из лавок. Здесь оказалось прохладно, а обслуга, к радости Кея, не страдала назойливостью, прием, срабатывающий еще лучше, чем избыточная вежливость.

Томми прилип к похожей на стеклянный гроб витрине, где был выставлен подлинный боевой костюм булрати эпохи Смутной Войны. На взгляд Кея, в костюме было слишком много бронированных элементов, чтобы самонадеянные булрати тех лет его носили, и слишком много декоративной резьбы, чтобы он служил боевым. Оставив мальчика любоваться костюмом, надетым почему-то на манекен человека, Кей прошел к стене, где висели ритуальные ножи различных кланов. Разумеется, фальшивые, но выполненные очень искусно. Один из продавцов тенью возник за спиной:

— Интересуетесь?

— Да. Мне нужен нож клана Шивукима Ахара. Но подлинный.

— Мы не имеем права торговать подлинными ножами, — вежливо сообщил продавец, не спеша, однако, отойти.

— Никто не имеет. Но их продают.

В лице продавца алчность боролась с осторожностью.

— Вы сможете зайти завтра вечером?

Кей покачал головой.

— Тогда… увы. — Похоже, продавец испытал искреннее облегчение. Законы Империи были строги к тем, кто нарушал межрасовый мир.

Томми, оторвавшийся наконец от витрины, подошел к ним:

— У вас есть руепп , мистер?

Продавец оживился:

— Руепп? Конечно. Отличный сувенир с Урсы для молодого человека. Будет что вспомнить, да?

Кей молча уплатил — сумма оказалась не столь уж большой, и Томми стал обладателем десятисантиметрового шарика из радужного стекла.

— Предмет одного из религиозных культов булрати, — сказал продавец с такой гордостью, словно был центральной фигурой этого культа. — Очень хороший психостимулятор, хоть наши ученые и отрицают это. Занимаетесь «джень», юноша?

— Занимался.

— Прекрасно. Взгляд на руепп в состоянии медитации позволяет заново пережить приятные воспоминания, вернуться назад во времени… если верить, конечно.

— Спасибо, — мрачно сказал Томми, разглядывая цветной шарик. Кей положил руку ему на плечо, тихонько спросил:

— Что, Артур неудачно пошутил?

Томми поднял глаза:

— Нет, наоборот. Мистер, а у вас есть булратские тренажеры? Чтобы стать сильным?

Продавец расплылся в улыбке:

— Конечно, юноша.

Кею пришлось уплатить и за сплетенный косичкой упругий шнур, единственным достоинством которого был сочный зеленый цвет и возможность носить его вместо пояса. Он так и не понял, на что пошли его деньги — на издевку двух мальчишек друг над другом или робкие жесты их зарождающейся дружбы.

Выйдя из лавки, Томми вопросительно посмотрел на Кея. Тот предложил:

— Найдем «Утро» и послушаем местную звезду?

— Ага, — с видимым удовольствием согласился мальчик. — И возьмешь мне колы. Две бутылки.

Они нашли бар без труда, впрочем, это оказался и не бар, а крошечный уютный ресторанчик. Кей долго веселился у входа, прочитав полное название заведения: «Утро в сосновом бору». Томми не понял причины его смеха. Лишь вечером Артур просветил его насчет древнего полотна и даже нашел репродукцию в компьютерной энциклопедии искусства.

Тогда Томми признал, что Дач был не слишком уж неправ, хохоча при взгляде на сложенную из грубых бревен эстраду, где в сопровождении двух булрати-подростков, игравших на деревянных трубах, пела Алла — молодая самка-булрати.

Кто-то в «Утро» обладал тонким чувством юмора.

Артуру стало хуже на вторые сутки после старта с Урсы. С утра он чувствовал себя неплохо, болтал с Томми и, попросив у него руепп, долго всматривался в радужную глубину шарика. Кею пришлось просмотреть все данные кибердиагноста, чтобы убедиться — чуда не предвидится. Мальчик умирал, медленно — потому что больше половины его крови было замещено универсальным гемоликвосом, — но неотвратимо — эксперименты армейских медиков разрушили не только костный мозг, но и почки.

По крайней мере у Кея появилась легкая уверенность, что до Грааля они успеют добраться. Он позволил себе выспаться и провел несколько спокойных часов в рубке — наедине с серой тьмой гиперпространства в экранах и ровным голосом корабля, дочитывающего старую книгу.

Томми ворвался в рубку, когда корабль, прервав чтение, сообщил:

— У нас неприятности, Кей. Мальчики…

— Артур умирает! — схватив Дача за руку, закричал Томми. — Кей, он совсем умирает!

— Он не может умереть совсем, — стряхивая его руку, заметил Кей. — Успокойся.

Но мальчик был по-своему прав.

Возможно, Андрей, побывавший в своей жизни и врачом, и убийцей, смог бы объяснить происходящее. У Кея не было его опыта, а кибердиагност лишь излагал симптомы, не рискуя назвать причин, — массированный распад эритроцитов, словно остатки собственной крови Артура взбунтовались против соседства с полимерным гемоликвосом.

Та зеленая бледность кожи, так поразившая Кея на орбитальной базе, сейчас проступила вновь. Артур не стонал и не плакал, лишь жадно глотал воздух, приподнимаясь над постелью, словно тянулся за чем-то невидимым и ускользающим от него.

— Держись, король, — беря мальчика за руку, сказал Кей. — Не смей сдаваться, слышишь?

То, что мог порекомендовать компьютер, уже проводилось. Всхлипывал насос, прогоняя кровь Артура по лабиринту фильтров, очищая ее от продуктов распада. Параллельно мальчику вводились все новые и новые ампулы гемоликвоса — уже не было иного выхода, кроме как заместить весь объем крови. В каюте повысилось содержание кислорода — корабль выполнял указания медицинского компьютера, и голова стала легонько кружиться.

— Ты слышишь меня, Арти?

Губы мальчика шевельнулись:

— Да.

— Продержись сутки, малыш. Продержись, я прошу тебя…

Снова движение губ, беззвучный шепот:

— Потом?

— Потом все будет хорошо. Я обещаю. Помнишь, ты хотел чуда? Знака, что вправе дойти? Оно будет, это чудо. Только не умирай. Арти!

Мальчик открыл глаза.

— Не спи!

— Он умрет? — тихо спросил Томми из-за спины.

— Пошел вон, — не оборачиваясь, велел Кей. — Арти, ты понимаешь, что с тобой? Это ведь уже не последствия облучения, верно? Что еще можно сделать?

Артур догадывался, что происходит. Бактерии-симбионты, незримый внутренний щит, защищавший его и от наркотиков, и от ядов, и от дум-вируса, не были убиты облучением. Они затаились — в глубине тканей, в ниточках капилляров, в клетках мозга. Переждали и принялись вновь заполнять сосуды, преданно уничтожая чужеродные примеси.

А теперь его собственная кровь была лишь примесью в растворе гемоликвоса. Ирония судьбы была в том, что сейчас Артуру могла помочь новая порция бактерицидного облучения. Но у Кея не было для этого нужной техники, а у Артура сил, чтобы все объяснить.