Наталья Игнатова - Змееборец

– Что, правда? – изумился Йорик.

– Говорят, что правда, – равнодушно ответил мийстр Крида, любуясь собственноручно сделанной копией, – но, я думаю, все-таки, вранье. Если бы мы дважды в их год плясали, смертные зареклись бы в горах селиться. Оно бы того стоило, только, пляски наши и праздники – дело такое… После них до-олго отдыхать надо. В последний раз мы праздновали, еще когда залива на севере не было. Хорошо тогда повеселились. Вот с тех самых пор залив и появился.

Йорик заткнулся, осознавая услышанное. Масштабы… впечатляли.

Но вот что интересно, мийстр Крида, как и прочие гномы, называл де Фокса Змееборцем. Называл, разумеется, по той же причине, по которой десятиградцы прозвали мастера Квириллы – Эриком Серпенте. Услуга, о которой говорил де Фокс, услуга оказанная гномам, духам духам гор, чьи праздники меняют лицо планеты – это уничтожение Червя. Тут все понятно. Но де Фокс сказал, что гномы боятся его. Это правда? Наверняка, правда, потому что до сих пор он не соврал ни в чем. Но с чего бы гномам его бояться?

– Я понять не могу, кто ж ты такой, – нарушил молчание мийстр Крида, – ты со смертными дружен, значит, не наш, значит светлый, или темный. Только не бывает с вами так, чтобы не разобрать было, кому вы служите, Каири Нуру, или Двуликой, это сразу видно, как посмотришь. А по тебе не видно. Выходит, что ты наш.

– Двуликой? – переспросил Йорик. И нахмурился: – Разве Двуликая олицетворяет Тьму?

– Двуликая и есть Тьма, – с оттенком недоумения сообщил гном, – кто ж ты такой, если даже этого не знаешь?

– У моего бога другое имя, – Йорик, несомненно, рад был услышать, что здесь, в иной реальности, знают Каири Нура и знают прекрасную Дэйлэ, богиню Любви и Смерти, – ты никогда не слышал об Урани… об Урани Нуре? – слово «нур» – владыка, добавленное к имени темного божества, резануло слух. Эльфы никогда не называли Темного Владыкой. Властвовать мог только один бог. Только победитель. А шефанго тем более обходились без всяких владык, хотя, конечно, в их «Тарсе» было гораздо больше уважения, чем в эльфийском «Урани».

– Ушедший? – буркнул мийстр Крида, – ты что же, помнишь его времена? Их и я-то не помню.

– Нет, конечно. Но я чту Урани Нура, и я знаю легенды.

– Ты не темный, – отрезал гном, вроде бы, начиная сердиться, – ты не мог служить Ушедшему даже в дни его славы. И как ты можешь чтить его? Почитание богов – доля смертных, мы – служим, а не чтим. Нельзя служить господину, которого нет! Или плотская оболочка так изменила тебя? Сколько смертных лет ты носишь эту плоть, и не пора ли тебе избавиться от нее?

– Э-э… – Йорик поднял брови, понимая, что выглядит донельзя глупо, но больше не понимая ничего.

– Мор тебя рази, бес безрогий! – вызверился Краджес, вскакивая на ноги, и угробив очередную, уже почти готовую копию, – если ты, нечистик, на Капитана какую порчу наведешь, то вот вам, а не моя помощь, понял? – он скрутил из пальцев дулю, и сунул ее под самый нос мийстру Криде. – Бурчит тут, сволочь подземная, чары кружит.

– Краджес, сядь! – рявкнул Йорик, мигом позабыв о растерянности, – лясны дзед, так ты всю работу запорешь…

Лейтенант мрачно зыркнул на него, но уселся на место. За строгим окриком он различил удивленную признательность, и был этим вполне удовлетворен. Дисциплину, в конце концов, никто еще не отменял, а тут, и впрямь, дернуло его не вовремя.

Или вовремя? Кто поймет, что там мийстру Криде в голову взбрело?

– Почти четыре столетия, – констатировал гном, разглядывая Йорика с тем же вниманием, с каким до этого взирал на собственноручно сделанную эмоциональную копию. – Потому ты и ведешь себя как смертный, потому и я не могу разобрать, чей же ты слуга.

– Да я родился таким, – не выдержал командор Хасг, – я полукровка. Мой отец – орк, а мать – эльфийка. У вас тут ни тех, ни других не водится.

– Родился?!

О. Вот теперь обалдел сам мийстр Крида. Ради этого зрелища, пожалуй, стоило признаться нечистокровности.

– Ты родился?! – повторил гном.

И брезгливо фыркнул, отступив на полшага.

Какая знакомая реакция. Йорику не нравилось то, что в последние годы тема вновь начала становиться болезненной, для него – болезненной, однако что с этим делать он тоже не знал.

Впрочем, мийстр Крида, для разнообразия, возмутился не тем, что его гость – смесок, а самим фактом рождения.

– Ты родился, – снова произнес он, теперь почти по слогам, как будто слово это колом встало в глотке, – от отца и матери? Ты не был создан, и не появился сам, ты был рожден? Как смертный? Кто же ты такой, друг Змееборца, что ради тебя духи согласились на мерзость плотского соития, и родовые муки?

– Всё, – Йорик поднял руки, показывая, что сдается, – достаточно. Я не понимаю тебя, гном, ты не понимаешь меня, давай оставим этот разговор, в нем нет смысла.

– Нет уж, подожди, – возразил мийстр Крида с типично гномьим упрямством, – нельзя оставлять то, чего не понимаешь. Эльфов я знаю, есть такие. И знаю орков, такие тоже есть. Эльфы служат Каири Нуру, орки – Двуликой, и те, и другие дружны с духами гор и лесов. Не с нами, а с теми, кто существует под небом. Ты говоришь, что двое из них воплотились, чтобы… – он буркнул себе под нос нечто, похоже, малопристойное, – чтобы родить тебя. В это я верю, это объясняет, почему в тебе нет ни света, ни тьмы, или свет и тьма смешаны в равной пропорции. Но для чего ты был… рожден? С какой целью? Зачем ты рядом со Змееборцем? Он – клетка для голодного Ничто, закованная в металл Пустота, плоть необходима ему, потому что в нем нет духа. А ты – смешение сразу двух Сил. Тебя зачали и родили, специально для Змееборца, в этом нет никаких сомнений, но какова твоя задача?

– Вообще-то, я старше, – сказано было явно не то, Йорик и сам понял, что брякнул глупость. Но задавать вопросы, сейчас и здесь… нет, только не за спиной у самого де Фокса. А ведь тот наверняка понятия не имеет, о чем бредит его приятель-гном.

– Старше кого? – почти с жалостью уточнил мийстр Крида, – ты – трехсотлетний воплощенный дух. А Змееборец – ровесник мироздания. И, кажется, я понимаю, зачем ты к нему приставлен, – гном смотрел сквозь Йорика, как будто за спиной у того невнятные идеи воплощались в мысли, – ты призван сдерживать его, сбивать с толку. Ты – обманка, Йорик Хасг, малая вселенная, в которой Закон соблюдается всегда, потому что две Силы в тебе связаны плотью и не способны уничтожить одна другую. А Змееборец видит только тебя, он не хочет видеть ничего другого, и он не гневается, пока Закон соблюден. Да. Это так. Задумка хороша, – грайтен покачал головой, и угрюмо вцепился пальцами в бороду, – задумка хороша. Но, помни, Йорик Хасг, если обман откроется, ты будешь первым, на кого обрушится гнев Змееборца. Будешь первым, кого поглотит его Пустота. Берегись. Рано или поздно, Меч уничтожит тебя.