Евгений Щепетнов - Колян. Дилогия (СИ)

— Вперёд!

В комнатах темно и противно пахнет сгоревшей взрывчаткой и кровью. На полу в различных позах лежат и тихо шевелятся четверо охранников президента. Один поднимает голову. Николай коротко спрашивает:

— Где?

Тот кивает головой на комнату отдыха. Николай бьёт ногой в дверь, она заперта и тоже усилена металлом. Очередь в неё ничего не даёт — пули только делают цепочку вмятин на стали двери, скрытой наклеенной бумагой «под дерево».

— Все назад! — бойцы выбегают за входную дверь, а цилиндрик гранаты подкатывается к закрытой двери.

Взрыв! Дверь открыта. Николай толкает её ногой и отпрыгивает в сторону — из темноты одни за одним бьют выстрелы из пистолета. Он ныряет туда головой вперёд, на пол и простреливает очередями пространство. При вспышках очереди он видит, как оседает у стены президент, покрытый красными пятнами попаданий. Наконец затвор пистолета щёлкнул, отведённый в крайнее положение — кончились патроны. Всё. Бой закончился.

На улице ещё в некоторых местах огрызаются автоматы и бьют одиночные выстрелы. Наступило хмурое, дождливое утро. По раскисшим, хлюпающим под дождём дорожкам крепости, деловито перемещались казаки, наводя ревизию и собирая пленных в одно место. Трупы пока лежали там, где их застала старуха с косой, ожидая похоронные команды.

Убитых среди казаков не было, только два десятка раненых. Результат операции «Троянский конь» был, по меркам войны, просто ошеломляюще успешным. Все благодаря хорошей организации акции и плохой военной подготовки обороняющихся.

Да и сама идея президента касаемо народа изначально была порочной. Он считал всю основную массу народа тупым быдлом, годным лишь для того, чтобы поставлять верхушке государства определенные материальные блага. Из числа этого «быдла» выбирались отдельные люди, которые получали определенные преимущества перед остальной массой, вот на них‑то и была сделана основная опора. Эти «начальники» были вооружены, чтобы сдерживать остальную массу, находившуюся практически в рабском положении, от бунтов. Речи о том, чтобы обучить каждого желающего военному делу, а уж тем более раздать оружие для защиты города быть не могло — они ведь могли обратить оружие и против власти.

Всё это резко отличало Казацкое войско от подобных структур. У казаков все служили не за страх, а за совесть, и хотя были и недовольные и не обходилось без конфликтов, но всё было достаточно прозрачно. Никто не мог сказать, что совершаемые властью действия не были направлены на благо народа. Воинская обязанность была всеобщей, обучались владению оружием все, вплоть до женщин и детей. Да, были постоянные регулярные военные части, которые выполняли полицейские функции и занимались охраной. Но при желании казаки могли выставить вполне обученное и хорошо вооружённое войско, превышающее размером основное в несколько раз.

К обеду всё было завершено — пленные рассажены по помещениям, трупы сложены в одну кучу для последующего захоронения, посты на стенах крепости Нового Владимира заняты постовыми казаков. Наконец Николай послал гонцов в поселение за пределами крепости. Люди уже с утра толпились у стен крепости с закрытыми воротами, гадая и переговариваясь, что там происходит и во что все это выльется — взрывы гранат и ожесточённая перестрелка, конечно же, не могли пройти мимо ушей поселенцев.

В 12 часов ворота открылись и на небольшую приворотную площадь вышел Николай в сопровождении охранников и части своих бойцов, занимавших крепость. Он поднялся на импровизированную сцену, сделанную из груды пустых ящиков и досок, посмотрел на толпу народа, с интересом и озабоченностью разглядывавшую неизвестного человека в полувоенной форме. Он видел перед собой примерно таких же людей, как и в Роси, только вот наряды были победнее, да и лица как‑то озабоченнее, что ли… Всё‑таки, казаки были более ухожены, более независимы и свободны в своей жизни. Если ты выполнял то, что хочет общество, никто не требовал от тебя ничего невозможного, никто не отнимал твоего имущества, твоей воли.

Здесь же всё было гораздо сложнее. В толпе было много лиц с позорным клеймом на лбу — государственные преступники. У всех этих людей не было причин доверять власти. После катастрофы они, вместе с новой жизнью, получили ещё худшую тиранию, чем могли бы придумать. Конечно, до них доходили голоса о том, что где‑то живут лучше, где‑то сытнее и свободнее. Но человек по сути своей консервативен и решиться на то, чтобы бросить всё и уйти от крыши над головой в неизвестность, было очень непросто. Тем более, что президент, умелый политик со стажем ещё до катастрофы, умело манипулировал общественным сознанием — его эмиссары, агенты влияния, распространяли слухи, что в других городах все голодают, что люди настолько озверели, что занимаются каннибализмом и убивают всех, кто приходит к ним со стороны. Это Николай узнал уже во время допросов пленных и бесед с местными жителями. И теперь эти люди с страхом ждали, что скажет им незнакомый мужчина с проседью в волосах и шрамами на суровом, жёстком лице.

— Приветствую вас, граждане! Я — Атаман казачьего войска. Сегодня ночью мы захватили и уничтожили ваше руководство, которое вероломно, в нарушение всех договорённостей, напало на нас. Власть в городе переходит к нам. Прошу вас не бояться и не предпринимать никаких действий, которые могут быть восприняты как недружелюбные и агрессивные в отношении наших бойцов. Мы не хотим причинить никому зла, более того — мы упраздняем все системы наказания прежнего руководства и освобождаем всех осужденных. Разумеется, после того, как переговорим с каждым лично и определим степень его виновности. Никому не будут чиниться препятствия в передвижении или месте жительства — те, кто захочет остаться и жить с нашим народом, будут приняты на равных правах со всеми правами и обязанностями, что и у наших казаков. С каждым будет проведена индивидуальная беседа, и мы вместе определим возможность и степень его участия в жизни города. Сохраняйте спокойствие и порядок. Мародёрство и самосуд будут пресекаться. Те, кто замешан в преступлениях против людей при прежнем режиме будут выявляться и подлежат суду при вашем участии. Возврата к прежнему режиму не будет. Мы проведём перепись, учтём каждого человека. Вы можете обратиться к руководству в лице вот этого человека за разъяснениями, — Николай показал на Михаила, — он вас направит к тем, кто решит ваш вопрос. Спасибо за внимание.

Николай спрыгнул с помоста и пошёл внутрь крепости. Толпа зашумела. Люди обступили бойцов, начали их расспрашивать, в общем, процесс пошёл. «Через пару–тройку месяцев их будет уже не узнать, — подумал Николай. — Люди всегда мечтают о стабильности, о лучшей жизни, о крепкой, но справедливой руке власти. Мы это им дадим. Теперь одной проблемой меньше, надо подумать, как из трёх городов сколотить государство». С этими мыслями он отправился в сохранившийся домик с выбитыми взрывной волной стёклами. Не раздеваясь плюхнулся на кровать и заснул крепким сном.