Константин Скуратов - Рожденные в Зоне. Передышки не будет!

— Куда? — спросила Мадам.

— Недалече, девоньки, недалече. И назад лучше не глядите. Чтобы не расстраиваться.

Болотный Доктор зашагал по тропинке, следом двинулись женщины. Метров через тридцать Блонди шепнула:

— Не утерпела, глянула.

— И что там? — не повернув головы, спросила Мадам.

— Из аномалий будто руки прозрачные показались. И всех погибших в себя утащили…. Жуть, короче.

Мадам кивнула:

— Что-то в этом роде я и ожидала.

— Кто он?

— Болотный Доктор. Мутант местный. Один из тех, кто со знаком плюс. Повезло нам, ясно?

— Ясно…

Болотный Доктор внезапно остановился, дождался, пока женщины подойдут к нему вплотную, сказал негромко:

— Теперь беремся за руки и закрываем глаза. Больно не будет. Страшно тоже не будет…

В воздухе словно хлопнула на ветру огромная простыня.

… Уже почти совсем стемнело, когда на тропинку из камышей выполз пришедший в себя Тесак. Оглушенный близким разрывом гранаты, отброшенный в сторону и втоптанный в ил слепыми псами, он остался в живых только потому, что единственный из своей группы в рейдах по Зоне постоянно носил включенной систему замкнутого цикла регенерации воздуха. Этот практически акваланг и не дал ему захлебнуться на метровой глубине болота.

Иллюзий по поводу итогов случившегося Тесак не питал ровно никаких. Опыт, знаете ли. Экспедицию, затеянную бабой — и хорошо, кстати, авансированную — можно было считать законченной.

Он чисто по привычке включил КПК, смахивая слезы контузии, вгляделся в символы, высветившиеся на экране. Так и есть — ни одного из товарищей в Зоне больше не было. Да и оружие, валявшееся под ногами, подтверждало это. Впрочем….

— Мадам? — удивленно прошептал Тесак, — и где это она сейчас? А с ней кто? Заноза? Не знаю никакого Занозу…. Или никакую…. Или знаю?…

Мотыль медленно обошел территорию заправки и решил ожидать Прыгуна у угла забора с тыльной стороны — подальше от входа на базу «Свободы». Кровососов он засек сразу — да те и не скрывались, рычали в два голоса, учуяв близко живую кровь.

Он расположился в тени куста, вытащил из вещмешка еду — чего время зря тратить.

За обедом его и застал патруль фрименов.

— Кто таков? — нестрого спросил старший патруля.

— Мотыль, — честно ответил Мотыль. Старший кивнул:

— Знаем такого. Честный вольняжка. Без претензий. Чего в гости не идешь?

— Своих дожидаюсь, — почти честно ответил Мотыль.

— Где растерял?

— Да вот, по дороге сюда какие-то уроды обстреляли. Пока отбивались — разбрелись по Долине. А место сбора давно оговорили тут — еще когда здесь бандюки Борова заправляли. Вот и жду.

— Доходчиво, — согласился старший патруля, — жди. Если что — мы неподалеку.

— Угу, — промычал Мотыль, пережевывая бутерброд.

На том и расстались. Нормальные ребята. И чего они с «Долгом» бьются?

Примерно через час мимо него, едва обратив внимание, к центральным воротам заправки прошла целая группа сталкеров — половина в незнакомых костюмах с диковинными разводами камуфляжа. Мотыль только подивился — не каждый день лично сам Чехов за забор базы выходит! И болтали свободовцы явно не по-нашему…

А потом прямо в ухо дыхнули:

— Давно ждешь?

Мотыль не подскочил от неожиданности только потому, что несолидно в его возрасте на такие подколы реагировать. Особенно женские.

Матюгнувшись про себя, он поднял вверх батон колбасы — смотри, мол, половина всего осталась…

— Зачем звал? — поинтересовалась Ксанка, пытаясь заглянуть ему в глаза через могучее сталкерское плечо. Не вышло, однако. Тогда она обтекла его по-кошачьи и снова спросила:

— Зачем звал?

— Давно не видел, соскучился, — обрел, наконец, дар речи Мотыль.

— Посмотрел?

— Никак не нагляжусь вот. Твой где?

— Охраняет.

Мотыль с кряхтением поднялся с земли:

— Тогда пошли. Сюрприз у меня для вас. Говорящий.

— Далеко?

— Тут рядышком, за заправкой.

— Иди вперед, а мы догоним.

— Испугалась, что ли?

Ксанка вздохнула и сказала неожиданно серьезно:

— Что-то сердце у меня, дядя Леша, не на месте с утра. Не по погоде хмуро на душе.

— То ли еще будет, — неопределенно пробормотал Мотыль и, не оглядываясь, пошел вдоль забора. Потому что, если Ксанка с Прыгуном захотят, все равно их не увидишь. Так что — чего зря озираться, как дурак.

Пополнение группы в лице недобитого гранатометчика он воспринял как должное — и так ситуация складывалась замороченная, пусть и дальше развивается по собственному хотению.

— А это у нас, собственно, Чингачгук, — бодро ответил на немой вопрос Мотыля Холера, — сам пришел. Несет невесть что по причине увлечения болеутоляющими лекарствами. Кровососы говорящие мерещатся…

Он хотел добавить еще что-то, но замолчал, опешив от внезапного появления Ксанки и Прыгуна, которые при его последних словах переглянулись.

— А можно подробности? — не обратив ни малейшего внимания на Пигмея, обратился к Чингачгуку Прыгун, — про говорящего кровососа.

— Я лежал, — угрюмо ответил мальчишка, — открыл глаза — кровосос. Тут в меня словно кто-то влез. Прямо в голову. Кровосос с ним разговаривал. Потом тот, из головы, пропал. Кровосос сказал — сыт, живи. И ушел. Все.

— Как он выглядел? — жадно спросила Ксанка.

— Как кровосос, — пожал плечами Чингачгук, — с щупальцами.

— Старый?

— Откуда мне знать? Потрепанный сильно. Щупальца не все были.

— Отметины какие-нибудь на теле были?

— Не помню. На груди, вроде, вмятина типа заросшей раны. Здоровая такая.

Супруги переглянулись, не скрывая тревоги.

— Его же убили, — после долгого молчания тихо сказала Ксанка, — Черный Сталкер убил…. Он же никогда не промахивается.

— Выходит, не убил, — также тихо ответил Мика, — хоть и не промахнулся. Блин, нужно было контрольный в голову сделать.

— Кто бы делал? Мы с тобой?

— Ну да, верно…

Наступившую тишину прервал Бизон:

— А я ведь тоже припоминаю — несколько лет назад вернулся с болот сталкер один, про которого все знали, что он зомбаком стал. А вернулся нормальным. Только болтал все время чушь какую-то: про говорящего кровососа, про месть, про тень, что его телом управляла…, что в Зоне беда зреет. Только его всерьез никто не принимал, думали — свихнулся парень после Выжигателя мозгов.

— И что?

— Ничего. Он так попророчествовал пару месяцев, а потом и вправду свихнулся. Нашел в Затоне полусгнившую баржу и стал из нее Ноев ковчег создавать. Его так и прозвали — Ной. А раньше звали Мишкой Сутулым…

— На Затоне?! — спросила Ксанка. Прыгун махнул рукой:

— Блин, я ж слышал про этого Ноя. Только не знал что к чему. Тоже думал — обычный псих…

— Да, дядя Леша, твой говорящий сюрприз и вправду удался.