Андрей Круз - Близится буря

— Байкин, давай еще немного назад, прикрываем! — повернулся я к своему заместителю, донабивая магазин карабина.

Тот лишь кивнул, понимая, видимо, мои мысли. Нельзя дать им возможности выйти на наши позиции с фланга, тогда от берега могут отрезать. Насколько возможно, нам надо все время отступать. У противника тоже раций нет, не смогут они корректировать движение по ходу дела, так что на это вся надежда.

— Братья, а ну давай еще рывок! — сразу переадресовал он команду. — Перебежками, марш!

А «марш» этот он уже от меня подцепил, к слову, не было у ополченцев с Большого Ската такой команды.

О чем я вообще, а? Я же сейчас стреляю, пытаясь дать своим бойцам возможность отойти, при чем тут кто команду кому придал? И еще какая-то песня в голове крутится, «Издалека долго течет река Волга», зычным голосом Людмилы Зыкиной. А это откуда, а? Почему всегда, когда страшно, всякая хрень в голову лезет?

— Фрол, марш!

Это я уже нашему снайперу, который опять кого-то свалил. А его по лицу камешками секануло, кровь течет: бровь рассекло. Из брови вечно кровь как водопад, рассекали и мне, помню.

Рванули дальше по тропе, она из-за изгиба не простреливается в этом месте, получилось куда быстрее. Остановились. Берега пока не видать, где наши двигаются — черт его знает, надо прикрывать пока. Оглянулся — противник тоже пропал из поля зрения, отсюда ни черта не видно.

— Байкин, давай дальше, в отрыв идем! Фрол, со мной! Держим тропку!

Они с топотом пронеслись мимо нас, пробежали до большого камня, сразу за которым тропа шла совсем резко вниз, присели, Байкин махнул рукой. Я вытащил последнюю гранату, дернул проволочную петлю, из короткой трубки-замедлителя вырвалась струя шипучего пламени. Размахнулся, метнул примерно туда, откуда ждал противника. Через несколько секунд громыхнуло, сыпануло по окрестностям мелкими камешками.

— Фрол, марш!

Опять мы. Земля под ногами вперемешку с камнями, да такими, что щиколотку вывихнуть на них проще простого, надо все время вниз смотреть. Пробежали мимо Байкина, уставившего толстую трубу глушителя на поворот тропы, кинулись дальше, мелкие камешки посыпались из-под подошв. Да вот же наша яхта, я ее отсюда как на ладони вижу! Посреди бухты прямо, и у носовой пушки три человека, навели ее в эту сторону. А чуть дальше, за мысочком, поодаль от берега и прибрежных камней, еще яхта, поменьше, тоже с пушкой на носу, но маленькой, и близко, кажется, подходить не стремится, в сторонке держится, вроде как не при делах. Вот он какой расклад у нас, все верно угадали мы с Анисимом.

А шлюпка где? Не вижу шлюпки у борта, уже у берега, наверное, но мне отсюда ее не видать.

Пробежали немного, остановились. Я Фрола за плечо придержал, сказал:

— Вон тот камень на повороте тропы видишь? Беги к нему и прикрывай нас, пока мы спускаться будем. Не жди меня.

Фрол агакнул, сорвался с места, побежал, оскальзываясь на сухой глине вперемешку с гравием, но не падая. Сверху донеслась стрельба, быстрая, причем и с нашей стороны, и со стороны противника. Видать, выбежали те на поворот тропы, Байкин с братьями их встретил.

Я выдернул из нагрудного кармана маленький свисток, трижды коротко свистнул, командуя отход. Петр с Лукой и Серафимом выбежали на тропку через секунду, словно этого специально ждали. Я показал братьям рукой — мол, дальше бегите, а Байкина позвал к себе, благо камень, за которым укрывался я, мог спрятать обоих.

— В суматохе могут не понять, что мы отсюда стреляем, снимем кого-то, — прошептал я ему.

— Точно, можно так, — кивнул он, выдергивая патрон из нагрудного патронташа и заталкивая в окошко на ствольной коробке.

Замерли. Я оглянулся на мгновение — Фрол уже к нужному камню подбегает, братья примерно на полпути. Потом вверху, за поворотом тропы громыхнуло, выбило целое облако глиняной рыжей пыли — те гранатами начали. Потом вновь громыхнуло, а вскоре из-за камня появился восточного вида человек с черной бородой и усами. И сразу же покатился вниз, получив две тяжелые пули, в голову и грудь: выстрелили мы разом.

Наверху заорали злобно, пару раз стрельнули в белый свет, потом оттуда вылетела граната и, оставляя дымный след, промелькнула в воздухе и исчезла за склоном. Попасть в узкую тропу по такой сложной траектории, да еще и не глядя, было почти невозможно. Рвануло где-то под склоном, но я даже не разглядел, где именно. Затем кинули еще пару гранат, не рискуя высовываться, но мы с Байкиным уже бежали, скользя и ругаясь сквозь зубы, но все больше и больше удаляясь от противника.

Опять грохнуло, один раз даже не очень далеко от нас, но все равно внизу, под склоном, так что мы только облако пыли разглядели и вырванные взрывом стебли какого-то местного репейника, взлетевшие вверх.

Я видел, что мы перекрыли Фролу направление стрельбы, он пристроился за большим камнем, удерживая на прицеле тот самый поворот тропы, из-за которого летели гранаты, но выбирать не приходилось, другого пути здесь не было. А вот затем выстрелила носовая пушка «Аглаи». Глухо стукнул выстрел на самом слабом заряде, с дула сорвалось небольшое облако дыма. Снаряд прошуршал по своей невидимой дуге, а затем где-то за камнями рвануло, причем уже вполне впечатляюще. В небо подняло целое облако мелких камней и глиняной пыли, которые затем посыпались нам на голову.

— A-а, съели? — радостно проорал Байкин, обернувшись и показав неприличный жест в сторону противника.

Мы успели проскочить груду камней, за которой укрывались братья с Фролом, и тут же последовал второй выстрел из пушки. Комендор успел внести поправку, и на этот раз рвануло ниже по склону, вывалив большой камень и вновь подняв огромное облако пыли. Ни ружейного огня, ни гранат со стороны противника уже не было, похоже, артиллерийский обстрел заставил их залечь.

— Вот оно как бывает, а? — прошептал я, после чего обернулся к своим: — Не ждем ничего, валим вниз! Все разом!

Два раза подгонять никого не пришлось. Первым побежал Байкин, я следом за ним, за мной Фрол, и замыкали нашу колонну братья. Попутно я успел отметить, что, несмотря на страх и суету, в толпу не сбились, все держали дистанцию друг от друга. В одном месте тропа образовала что-то вроде площадки, и там я остановился, пропустив всю группу мимо себя, и побежал замыкающим, постоянно оглядываясь, но никто в спину не стрелял и явного преследования не было. Вновь выстрелила носовая пушка, а следом за ней послышался хлопок кормового «гочкиса», а затем наверху и сзади взрыв вроде гранатного. Пользы от него особенно не будет, если честно, но для подавления сгодится, особенно если близко к цели положить, а на такой дистанции из этой пушки промахнуться даже ребенок не сможет — прямой выстрел, и в бухте волны нет, палуба яхты неподвижна.