Джеймс Баркли - Тот, кто был равен богам

— Я не разделяю твоей уверенности. Как ты не хочешь понять, ТайГетен представляют собой большую опасность!

— По-моему, я уже объяснил тебе, что все прекрасно понимаю.

— В таком случае ты не слышишь собственных слов. По всему тропическому лесу рассредоточены звенья ТайГетен. Они есть и в каждом крупном городе. Ты попросту не увидишь их, если они не захотят быть увиденными. Твои чертовы маги не могут колдовать против тех, кого не видят, верно? И у ТайГетен есть право убить любого чужака, встреченного ими в лесу. При этом они не обязаны задавать ему вопросы.

— Они убивают безошибочно и безжалостно. Они действуют стремительно и бесшумно. Они беззаветно преданы Такаару и гармонии эльфов. Он для них — отец в той же мере, как Инисс — их бог. И ни один из них ни на йоту не отступит от этого убеждения. Что делает их нашими смертельными врагами. А ты, Гаран, сумел объединить их в единое целое и дать им общую цель. Пусть это не беспокоит тебя, зато, выражаясь твоим языком, пугает до чертиков меня.

Впервые на лице Гарана отразилась некоторая неуверенность.

— Сколько их всего?

— Трудно сказать, — ответила Силдаан, с шумом выдыхая воздух. — Если предположить, что за исключением тех, кого мы лично видели мертвыми, все остальные живы, то их около девяноста.

— Девяносто ?

— Вижу, ты начинаешь понимать.

— Я начинаю понимать то, что до сих пор ты вела себя очень уклончиво. Нам нужны еще люди. Особенно если твои Аль-Аринаар встанут на их сторону.

— Гвардия Аль-Аринаар будет расколота. Об этом мы позаботимся. И нам больше не нужны просто люди. Нам нужны люди умные, тебе не кажется?

Гаран напустил на себя тот самоуверенный и самодовольный вид, который Силдаан уже начала ненавидеть в мужчинах.

— Ты поставила меня во главе сил вторжения. И я говорю, что нам нужны еще люди.

— Ты уже получил всех, кого мог, из числа новых членов клана Инисса, Гаран. Тебе надо уменьшить потери. Ты забываешь о том, что все твои подкрепления находятся на Балайе. А до нее очень далеко. По крайней мере, тридцать дней пути.

— А ты забываешь, что, избавившись от своих эльфийских воинов, ты осталась совершенно одна. — Гаран неприятно улыбнулся. — Что ты на это скажешь?

— Это похоже на приливную волну в Толт-Анооре. Ты чувствуешь ее. Иногда даже слышишь. Как она нарастает и нарастает, становясь все выше. Но ты ничего не можешь с этим поделать. Море наступает, оно колышется уже у самых твоих ног, а стена вот-вот рухнет. Это — последний хрупкий момент мира, равновесия и тишины. То же самое происходит сейчас, правда?

Катиетт выразительно приподняла брови. Меррат уловила самую суть происходящего. Странное затишье в Исанденете. Оно установилось в городе после разгона толпы на храмовой площади. Ночные улицы опустели, и на них лишь изредка раздавались скандирование и гомон толпы.

Известие о смерти Лориуса и Джаринна уже распространилось по всему городу, достигнув самых отдаленных его уголков.

В небе стало тесно от почтовых птиц. С рассветом у Гардарина, на храмовой площади и у театра «Хаусолис» собрались толпы эльфов. Они жаждали получить ответы или излить свою скорбь и гнев. Гвардейцы Аль-Аринаар, около трех сотен тех, кто остался верен своему долгу, охраняли ключевые государственные здания и учреждения, патрулируя улицы, насколько им хватало сил. Пелин же обходила дома тех воинов, чью совесть надеялась пробудить, так что к середине дня численность гвардии должна была увеличиться.

Но более всего Катиетт поражала видимость нормальной жизни. Рыбацкие лодки вышли в море. В гавани под погрузкой и разгрузкой стояли корабли. Все рынки были открыты, и члены всех кланов посещали их, относясь друг к другу без видимой враждебности. Но выражение глаз, скрытое под вежливыми улыбками, выдавало правду.

— Оставайтесь настороже, — сказала Катиетт. — Рано или поздно, но где-нибудь ненависть непременно разожжет пожар. И мы должны быть к этому готовы.

Торговля шла бойко. Гериалу следовало бы радоваться, но, как только на глаза ему попадались кредитные листы и кошель с монетами, он спрашивал себя, а не окажутся ли все его труды напрасными. Под прилавком у него, вместе со свежими овощами и фруктами, лежало мачете. Сегодня он без стеснения принес его с собой.

Центральный рынок кишел людьми, словно муравейник. На сотне лотков продавались все продукты и товары, какие только можно было найти в Исанденете. С момента открытия не прошло и двух часов, а у некоторых торговцев уже заканчивались припасы. Это было любопытно. Гериал не заметил, чтобы покупатели пребывали в панике, но все, кого он сегодня обслуживал, начиная от постоянных клиентов и заканчивая случайными посетителями, покупали чуточку больше обычного. Запасались на будущее, каким бы оно ни было.

— Отец?

Гериал обернулся. Ниллис и его придурок-приятель Улакан протискивались сквозь толпу, галдящую, торгующуюся, размахивающую руками и тычущую пальцами. Оба были высокими горделивыми туали. Вот только этот Улакан, вечно недовольный своей судьбой, так и норовил вляпаться в какие-нибудь неприятности. Вчера, например, он толкался на храмовой площади. У Ниллиса, к счастью, хватило ума остаться дома. И сегодня утром разница в выражении их лиц бросалась в глаза.

Ниллис был явно встревожен, но полон надежды. Улакан же кипел гневом и презрением. Гериал смотрел, как он грубо отталкивал тех, кто попадался ему на пути, и гиалан, и биитан. А вот членов клана Инисса на рынке Гериал сегодня не видел, если не считать тройки ТайГетен, прошедших мимо чуть раньше. Он прочистил горло.

— Улакан, эти люди — мои клиенты, — сказал Гериал.

— Вы не должны обслуживать их, — проворчал тот в ответ.

Гериал почувствовал, что лицо его заливает краска гнева.

— В самом деле? Хочешь манго?

Гериал протянул юноше фрукт. Улакан протянул за ним руку, и на губах его заиграла глупая, самодовольная ухмылка.

— Это — настоящая еда туали для… — начал было он.

— Которую вырастили гиалане, собрали аппосийцы [13] Аппосийцы — члены клана Аппоса, бога земли ( эльф. ). , а привезли сюда иксийцы [14] Иксийцы — члены клана Икса, бога воздуха и сил природы ( эльф. ). , — перебил его Гериал. — Тебе еще не расхотелось съесть ее? Ты — недоумок. Убирайся прочь от моего прилавка. Ниллис, а ты мне нужен. Что ты хотел мне сказать?

Ниллис метнул быстрый взгляд на Улакана, который стоял с видом обиженного ребенка.

— Хеол и старый Йасиф снизили цены. Видел бы ты, какие толпы собрались у их прилавков.

— В таком случае они — такие же идиоты, как и твой друг, понятно? К чему снижать цену в такой день, когда торговля и так идет очень бойко?