Сергей Извольский - Дикий мир. Гиены

Надя с трудом зашла на своих ногах — ее хотя бы не подгоняли ударами, а Ольгу так и несли, но как мешок с картошкой. Когда ее неаккуратно дергали, она вскрикивала от боли.

Лежащая Василиса увидела, как кто-то прошагал мимо нее и подошел к окну. Послышался звук какой-то возни, но через минуту девушка опять увидела мелькнувшие тяжелые ботинки рядом с лицом. На них комьями налипла грязь, и несколько кусков осталось в номере вместе со следами. Дверь за вышедшим хлопнула, послышался звук поворачиваемого в замке ключа.

— За что? Господи, за что? — прошептала Василиса, лежа на полу и спрятав лицо в ладонях. Но почти сразу, неимоверным усилием сдержав рвущееся рыдание, она поднялась сначала на локтях, потом на коленях. С трудом поднявшись, выпрямиться до конца Василиса не смогла. Согнувшись в три погибели и держась рукой за бок, девушка доковыляла до Нади.

— Ты как? — негромко выдохнула Василиса, присев рядом с ней.

— Больно, — всхлипнула Надя, не открывая глаз.

— Давай, поднимись, — потянула ее за здоровое плечо Василиса, помогая встать, — давай, солнце, на кровать ляг хотя бы.

Застонав, Надя все же подчинилась тянущей ее Василисе, так и не открывая глаз, с трудом добрела до кровати. Василиса помогла ей лечь на бок, чтобы не тревожить раненую руку, а после дошла до шкафа и, взяв там несколько наволочек, сделала девушке немудреную повязку на руке. Когда Василиса бралась за поврежденную руку, Надя сдавлено стонала. Все плечо у нее было в крови, часть уже засохла, покрывая коркой нежную кожу девушки, но внутри раны все кровь сочилась сквозь багровые сгустки. Как только Василиса наложила повязку, Надя сразу положила на белую ткань руку. Ее тонкие, длинные пальцы сейчас были буро-коричневыми от засохшей крови. Даже под обгрызенными ногтями кровь — машинально отметила Василиса. Подоткнув девушке под бок одеяло, она пошла посмотреть, как Ольга себя чувствует, рядом с которой уже Ира сидела.

Что одна, что вторая чувствовали себя неважно. Ольга так вообще без сознания была. Лицо ее было очень бледным, глаза впавшие, но она дышала. Неглубоко, прерывисто, но дышала. Кровь сильно у нее идти перестала, но все еще сочилась понемногу из-под повязок.

Вздохнув, Василиса поднялась и подошла к окну. Теперь девушке стало понятно, что это были за звуки возни — из створки окна была выкручена ручка. А без нее окно было не открыть, только если разбить. Посмотрев вниз, Василиса заметила стоящие у здание машины и нескольких человек поодаль. Все с оружием.

Ира осталась сидеть рядом с Ольгой, которая так и находилась в беспамятстве, а Василиса подошла к Наде. Девушка, лежащая на кровати, негромко всхлипывала от боли, так и прижимая руку к ране. Медленно и мучительно потекло время. Поглаживая Надю по волосам, и негромко успокаивая ее, Василиса периодически посматривала на Иру. Та после этого наклонялась над Ольгой, прислушиваясь и кивала.

Успокаивая Надю, Василиса сама едва сдерживалась, чтобы не заплакать. У нее сейчас в голове не укладывалось, что вполне обычные люди, пусть даже не очень хорошие и невоспитанные, начали вдруг вести себя настолько бесчеловечно.

Прошло около часа, и вдруг Василиса с содроганием услышала шум поворачиваемого замка в двери.

— Че, мразины! — жизнерадостно заглянул в номер щербатый, — не ждали?

Василиса вся сжалась под его взглядом, и ей стало очень страшно. Она старалась этого не показывать, но понимала, что ничего хорошего сейчас не будет.

— Михал Андреич просил передать вам, что немного задержится, — осклабился второй, — он сам сейчас не может подъехать.

— Сышь, Леха, — повернулся щербатый к спутнику, — он же сказал не трогать их пока, да?

— Он сказал светленьких не трогать, — осклабился Леха, — ему светленькая какая-то нужна.

— Я говорил, что ты косячник, — покачал головой щербатый, — обеих блонд и загасил. Он нам теперь все очко развальцует… вон, посмотри, та не сдохла еще?

— Не, не сдохла, — подойдя к Ольге, пощупал на ее шее пульс Леха.

Вдруг он схватил рядом сидящую Иру за волосы, и, накрутив их на кулак, дернул девушку к себе.

— Не сдохла? — рявкнул бандит ей прямо в лицо. Ира не ответила, лишь вскрикнула от боли и страха, зажмурившись.

— Чего, чпокнем этих, да? — с затаенным желанием возбужденно спросил щербатый.

— Почему нет? — еще раз дернув за волосы вскрикнувшую Иру, проговорил Леха басовито. Он сейчас взирал на упавшую перед на колени девушку, будто на добычу. Голову Леха отвел чуть назад, так что второй подбородок невольно образовался, да и лицо его исказила оценивающая гримаса.

— Эй, а почему ты эту взял? — посмотрел на Леху щербатый, — я тоже ее хочу! Эта грязная, — показал он на Василису, — давай монетку кинем!

— Шершавого на воротник себе кинь, — прогундосил Леха, и бросил короткий взгляд на Василису, — нечего было ее в грязи валять. Сам в луже искупал? — повысив голос, глянул он на щербатого, и уже не так громко продолжил, — сам и наслаждайся.

Произнеся это, Леха гоготнул и повернулся к лежащей у своих ног Ире.

У Василисы при этих словах внутри все опустилось. Сжавшись, девушка начала понемногу отступать к стене. Щербатый, отложив автомат, глядя на Василису плотоядно и с уверенностью загнавшего дичь охотника начал неторопливо приближаться.

— Давайте… давайте я сама… — попробовала Василиса.

Получилось жалко — она сама почувствовала неубедительность. И после того девушка произнесла эти слова, поняла, что сейчас уже выручавший ее прием вряд ли сработает.

— Давай, — широко улыбнулся щербатый, и кивнул подбородком в сторону стола, — штаны снимай и раком становись.

Василиса, сглотнув, медлила — ей казалось, что должен же быть выход из этой ситуации. Может быть, выход и был, но девушка его не видела.

Вдруг пронзительно закричала от боли Ира — скосив взгляд, Василиса увидела, как здоровый Леха трясет укушенной кистью и яростно матерясь, разворачивает борцовским приемом девушку к себе спиной. Та снова закричала что было силы — рука у нее оказалась выкручена так, что казалось, сейчас треск ломающихся костей раздастся. Визг Иры не прекращался — девушка склонялась все ниже, пытаясь спрятаться от боли и уже ткнулась лицом в пол.

— Ну!!! — вдруг шагнул к Василисе щербатый. Девушка отшатнулась — зубы у него были очень плохие и изо рта погано пахло.

— Так сама или помочь?

Василиса не ответила, просто закрыла глаза от ужаса происходящего. И заплакала. От страха и от бессилия.

— Так сама не хочешь что ли? — раздался рядом мерзкий голос и вдруг девушка почувствовала как сильные руки дергают ее за ремень.

Вскрикнув, она извернулась, пытаясь вырваться, но вдруг бок ее пронзила дикая боль от удара. У Василисы перехватило дыхание, она попыталась обхватить себя за живот руками, но тут же получила пощечину.