Тарас Фомченков - Центр Бесконечности

– Вы – Первые? Представитель назвал вас именно так!

– Да, в принципе, нас можно называть Первыми. Наверное, это не будет совсем корректно, но суть передает правильно. Можно сказать и так – мы одна из Старых Рас!

Тот, кто стоял посередине был либо более словоохотливым, либо имел право отвечать на такие вопросы.

– Правда, мы уже давно не являемся цивилизацией в первоначальном смысле этого слова, представляя из себя энергоинформационные объемы, а не физические тела.

– Зачем?..

– Зачем? – один из троицы улыбнулся по-доброму, словно объяснял младенцу прописные истины. – Так удобнее. Жить, путешествовать…

– Извините, но я хотел спросить совсем другое, – поправился Егор. – Зачем вы здесь? Ведь вы же не будете отрицать, что наблюдали за нами?

– Не будем! – согласился один из Первых. – Ответ простой – нам стало интересно.

Он на мгновение замолчал, и в пустой до того комнате возникло пять кресел разных размеров, а рядом с каждым по небольшому столику, уставленному едой и напитками.

Первый сделал приглашающий жест рукой:

– Прошу к столу! Времени для нас в его классическом понимании не существует, поэтому давайте воспользуемся этим подарком и побеседуем со всем возможным в данной ситуации комфортом.

Произнеся эту витиеватую фразу, он первый отошел к своему креслу, перед которым висел в воздухе небольшой поднос, и сел.

– Очень давно, когда мы создали систему искусственных миров и соединили их Тропами Надмира, нам стала понятна следующая аксиома: в каждой Вселенной может существовать одна и только одна цивилизация… Это является Базовым Законом Мироздания, аксиомой, которую придумал и воплотил Творец.

– Во всей… Вселенной?.. Только одна? – неуверенно переспросила Оксана.

– Да, только одна! Поэтому поиски братьев по разуму, которые любая цивилизация ведет с момента открытия радиоволн, бесполезны.

– Но почему, уважаемые Первые? – вступил в беседу Горлуох. – Почему разумные цивилизации разбросаны по разным Вселенным? Должна существовать теоретическая подоплека такого шага!

– Она есть, – успокоил его один из Первых, худощавый блондин с пепельно-серыми глазами.

Он внимательно посмотрел на каждого, словно проверяя, стоит ли дальше откровенничать, и, после небольшой паузы, продолжил.

– Вселенная для единственной в ней цивилизации становится своеобразной Колыбелью. В ней разум растет и развивается как ребенок и помешать этому процессу может только он сам. Пока вы маленькие, вы ограждены от других разумных существ, защищены мембраной Надмира. Как плацентой, если позволите мне такое сравнение. Вы растете, развиваетесь, умнеете. Если продолжать аналогию с ребенком в материнском чреве, то у вас появляются руки, которыми вы можете дотянуться сначала до ближайших к вам игрушек-планет, затем ноги, и вы уже можете дойти до тех артефактов, которые находятся чуть подальше. И лишь когда самая последняя клеточка, самый последний аксон, ген, встанут на свое место, происходит настоящее рождение.

– Так значит, наши Вселенные – всего лишь Колыбели для разума? – с замиранием сердца, что чувствовалось даже в мыслеголосе, спросила Даша. – И все?

– Нет, Дашуль, далеко не все! – Егор посмотрел на одного из Первых, который одобрительно прищурился. – Далеко не все. Колыбель – это только начало пути. Дальше идет Детство, Отрочество, Юность…

– Зрелость и множество открытий впереди! – закончил за него Первый. – Вы, дорогие мои разумники, вернее, не вы, а все ваши цивилизаци, только вступили на этот путь!

Вся команда сидела как громом пораженная. К еде, предложенной Первыми, практически никто не притронулся, все лишь жадно пили и молчали. И действительно, еда – дело десятое, полученную бы информацию переварить!

– Действительно неожиданно, – констатировал Егор. – Жили мы жили, не одну тысячу лет как цивилизации развивались, а тут появляетесь вы и заявляете, что мы еще даже и не родились!

От полноты чувств он стукнул ребром ладони по столу.

– Некоторые цивилизации вообще до рождения не доживают, – постарался всех успокоить один из Первых. – Так что у вас есть очень неплохие перспективы. Одни гибнут в момент открытия процесса деления атомного ядра, другие уходят в небытие случайно, от столкновения планеты с шальным астероидом или от гамма-вспышки на материнской звезде.

Первый говорил очень тихо, поэтому все слушали его, буквально раскрыв рот. Егор даже не шевелился, боясь упустить не то что слово, интонацию этих откровений!

– То есть, выйдя на наши Серединки, Ворота, Точку, мы одновременно вышли из наших Колыбелей и стали взрослыми? – с надеждой подалась вперед Даша.

– Нет, – махнул рукой один из собеседников и опять засмеялся. – Если быть справедливым, я бы в данном случае применил фразу не «вышли из Колыбели», а «вывалились». Причем инициатором всего этого процесса стали те, кому, по большому счету, в Колыбели еще лежать и лежать.

Он прервался и посмотрел Егору прямо в глаза. Опасник почувствовал, как этот взгляд мягкой и теплой волной проникает в самые отдаленные уголки мозга, обволакивает все и ищет одну единственную причину. Ту, по которой его Человечество, образно говоря, еще не умея писать, научилось брать в уме интегралы третьего порядка. Сравнение было весьма приблизительным, но Егор чувствовал, что масштаб именно такой! И тогда он вспомнил, что, взобравшись на ту скалу на далекой теперь Серединке, он не просто стоял и ждал зеленого восхода.

Между тем моментом, как последний луч зеленого солнца, отраженный от толщи океанской воды, блеснул в небе и тем, когда зазвенела гитарная струна, он медитировал.

Егор вспомнил, как стоял, смотрел в небо и вдруг практически каждой клеточкой тела ощутил себя огромным как сама Вселенная, всезнающим, всепонимающим и всечувствующим. Казалось, что руки могли одновременно охватить не то, что планету – галактику! – а ноги, заканчивались где-то в мегапарсеках «внизу», ощущая не только твердь Серединки, но и холод Открытого Космоса, и жар невообразимо далеких, но ставших вдруг такими близкими звезд. А потом зазвучала струна – и все закончилось. И последующие невероятные события затмили собой тот момент единения со всем миром, который на мгновение породнил его не только с Первыми, Старыми Расами, Егор это сейчас понял, но с кем-то большим, с тем, кто или что было еще раньше, до них. До всех. Изначальное.

Егор вспомнил, но говорить об этом не стал. Ему стало понятно, что Первые каким-то непостижимым образом и так в курсе того, что с ним происходило, а друзей пока в подробности можно и не посвящать, у них своих проблем хватает.

– Поэтому мы и решили встретиться с вами, раз уж слишком быстро повзрослевшие младенцы, грубо говоря первые свои шаги направили не к маминым коленям, а в папин кабинет – и сразу к полкам с книгами.