Александр Быченин - Черный археолог. Конец игры

Дальний торец коридора был перекрыт точно таким же пологом, а вот за ним открылся обширнейший зал размером с теннисный корт. Это выяснилось, когда наша группа собралась в проходе в полном составе и плотной кучкой побрела в глубь базы. Помещение было буквально набито готовыми экспонатами для выставки художников-авангардистов – загадочными объектами, в которых причудливо сплетались камень, хитин и тускло отблескивающий металл.

– Ангар атмосферной техники, – пояснил Денисов, видя наше недоумение. – Смотрите и запоминайте – это типичнейшие для Первых технологии. Все их механизмы примерно так и выглядят. Кроме тех, что выведены из строя, – там металла нет. Зато наверняка найдете рыхлую бурую пыль. Это оксид железа, то бишь банальная ржавчина. Вон Саныч со мной согласен. Он уже что-то такое видел.

– Ага. На Ахероне, – глядя на нас с Пьером, отозвался Тарасов. – Только пылищу и нашли.

Как же, помню. Бравый майор уже об этом рассказывал. Но, признаюсь, меня, как человека от техники достаточно далекого, причудливые глыбы не заинтересовали вовсе. Гораздо занятнее оказались идеально круглые черные кляксы в потолке, диаметром метров в двадцать каждая. Числом пять, если это имеет какое-то значение. Нехилый такой контраст получался с прозрачными сотами из скругленных шестиугольных ячеек с узенькими каменными перемычками, из которых оный потолок в основном и состоял. Похоже, стартовые люки. Правда, никто с сегментными крышками тут не заморачивался, неведомые строители ограничились силовыми полями.

– А тут практически ничего не изменилось, – задумчиво произнес Денисов, что-то высматривая на борту ближайшего аппарата. – Технику система контроля реанимировать даже не пыталась. Так и зарастают глайдеры потихоньку.

Ага, тут он прав – толстая губка, нечто вроде коврового покрытия, порядочно облепила борта аппаратов. И разрывов я нигде при всем старании не обнаружил.

– Может, дальше пойдем?

Не знаю, как остальным, а мне в ангаре стало откровенно скучно. На что тут смотреть? Техника как техника, с точки зрения профана, что наш навороченный глайдер, что любая из этих экзотических глыб одного поля ягоды – все равно ничего не понятно. Летает, и ладно.

– Пойдемте, – не стал спорить Денисов. – Тут неподалеку лифт, на минус первом уровне тоже кое-что интересное есть.

– Интересное – это еще такие же глыбы?

– Нет, там лаборатория клонирования. А что? Ты разочарован?

– Олег, мне что летающие хреновины, что чаны со всякой гадостью – одинаково фиолетово.

– А что бы ты тогда хотел посмотреть?

– В идеале – жилые помещения. Я же как-никак ксенопсихолог. Может, психологический портрет этих инопланетян составить получится.

– Не знаю, я в прошлый раз дальше лаборатории не ушел, – покачал головой Егерь. – И этого с лихвой хватило. Так что тут я тебе не помощник. Попробуй систему контроля попроси.

– Рад бы, да не представляю как.

– Мне бы тоже было интересно, – поддержал меня Пьер. – Что ваш «внутренний искин» по этому поводу говорит?

– Ничего. Нет, правда.

Ага, так мы тебе и поверили. Осадочек-то остался, да.

– Я думаю, нас все еще проверяют, – поделился соображениями Тарасов, так и остававшийся нянькой при Гале. – Так что стоять на месте и глазеть на здешние чудеса смысла нет. Олежек, веди.

– Как скажете. Петрович, иди к Гале. Быстро! – пресек Денисов возможный недовольный мяв. – Нечего тут шариться, чай, не на прогулке.

Егерь уверенно направился по довольно широкому проходу к дальней стене зала, и мы в прежнем порядке двинулись следом, сопровождаемые шорохами разной громкости и тональности: губка под ногами отзывалась на каждый наш шаг. Видать, не приспособлена к перемещению существ с такой массой или разрослась без меры – вон отпечатки подошв какие четкие. Правда, потихоньку сглаживаются, и в итоге остаются еле заметные оплывшие углубления, прямо как в сухом песке. Или в давешнем болоте, разве что ноги так не вязнут, а пружинит почти так же. Да, и не чавкает. Что больше всего напрягает, так это полное отсутствие каких-либо посторонних звуков: никаких лязгов, низкого гула, даже вентиляцию не слышно. Скрип под ногами да дыхание. И стук сердца. Вроде и нет никакой опасности, а все равно жутковато от осознания присутствия чужого разума. И мало того что чужого, так еще и искусственного. Если бы не Денисов, я бы сюда ни за какие коврижки не сунулся. Правда, его непоколебимая уверенность несколько обнадеживает. Пожалуй, в этом вопросе ему все-таки можно верить. Опыт, как говорится, не пропьешь.

При всей кажущейся обширности ангар кончился как-то неожиданно – нагромождение безжизненных летательных аппаратов расступилось, и над головами нависла чуть покатая стена, в которой незамедлительно обнаружился очередной проход. Коридор от грузового шлюза отличался, и сильно: такое ощущение, что ход наскоро проплавили в каменном монолите, не заморачиваясь украшательством. Под ногами вездесущая губка, на стенах в шахматном порядке два ряда флуоресцентных панелей, а сам тоннель яйцеобразного сечения – над головой арка гораздо меньшего радиуса. Типичнейший технологический коридор, я бы сказал. Сугубо утилитарного назначения. Сначала он плавно забирал вправо, затем повернул резче, видимо огибая какую-то обширную каверну, и где-то метров через сто вывел нас в округлый зал-перекресток. Почему перекресток? Все просто: в него выходило еще четыре тоннеля, а в самом центре красовалась нехилого диаметра дыра – однозначно шахта местного лифта. Похоже, именно сюда Денисов и направлялся.

– Пришли, коллеги.

– Олег, вы уверены?

– Абсолютно. Это грузовая платформа, только она внизу. Похоже, с тех самых пор, как мы с Галей здесь гостили.

– Попробуем на веревках спуститься?

– К чему такие сложности, Пьер? – Денисов остановился у самого края провала и задумчиво посмотрел вниз. – Тут метров пятнадцать, не больше.

– Предлагаешь прыгать? – съехидничал Тарасов.

– Только после тебя, Саныч, – не остался в долгу Егерь. – Нет, конечно. Надо лифт вызвать. Паш?

– Чего?

– Давай. Ты у нас этот, как его… инициатор. Вот и инициируй.

Я собрался было ответить в стиле «сам дурак», но, ощутив на спине и затылке ожидающие взгляды, резко передумал. Не поймут коллеги, если, как выражается дражайший шеф, юродствовать начну. Похоже, они и впрямь уверовали в мои способности. Весьма сомнительные, между прочим. Да и с какой стороны вообще подступиться-то?! Нашли, блин, крайнего! Вот прямо сейчас я захотел, и все само собой получилось. Ага, щаз! А долбаный искин наверняка за мной наблюдает и эмоции препарирует, гнида! Платформа, м-мать, а ну поднялась!!!

– Ты смотри, сработало… – недоверчиво хмыкнул Егерь, по-прежнему торчавший на краю дыры.