Александр Быченин - Черный археолог. Конец игры

– А?!

– Паша, да ты гигант мысли! Реально сработало!

Я машинально шагнул к шахте, намереваясь удостовериться в правдивости Олеговых слов, но не успел – совершенно беззвучно вынырнувшая из глубины провала круглая площадка практически наглухо закупорила отверстие в перекрытии, оставив лишь кольцевой зазор в пару сантиметров, и застыла на одном уровне с полом. Я все же подошел к платформе и аккуратно на нее наступил, но, вопреки ожиданиям, она оказалась объектом сугубо материальным, а вовсе не зрительной галлюцинацией. Признаться, я был удивлен не меньше Денисова. Нехитрый метод, но, получается, весьма действенный. А всего-то и нужно было вызвать всплеск эмоций. В моем случае – агрессии. Я довольно хорошо запомнил ощущения, что возникли перед самым моим взрывом у силового пузыря, так что сейчас воспроизвести их удалось достаточно легко, разве что эмоциональная вспышка была не столь яркой. Видимо, для разных механизмов достаточно разного, э-э-э, накала страстей. Занятно.

Не дожидаясь отдельного приглашения, я уже без опаски забрался на платформу и вопросительно глянул на коллег.

– Вы со мной или здесь подождете?

Первым, как ни странно, моему примеру последовал Петрович – вальяжно прошествовал ко мне, с разгону теранулся о ноги и уселся рядышком, обмотавшись хвостом. Следом подоспел дражайший шеф, и лишь затем пожаловали Олег с Тарасовым, бережно поддерживавшие под локотки безучастную ко всему Галю.

Так-с, вроде все в сборе. Что, опять взъяриться нужно? А может, попробуем чуть вежливее? Да вот так хотя бы: «Многоуважаемая платформа, не будете ли вы так любезны опуститься на следующий уровень?» Нет? А если волшебное слово? Ну, пожа-а-алуйста!..

Площадка вдруг ушла из-под ног, совсем как вагончик на американских горках, и желудок подпрыгнул к самому горлу. Хорошо хоть не проблевался – сказались тренировки и благоприобретенный опыт. А вот Галина хватанула воздуха, а потом часто задышала, чуть согнувшись, – видимо, худо ей пришлось. Ничего удивительного – платформа плавно, но довольно быстро спускалась, буквально за секунду вырвавшись из шахты, которая в глубину оказалась чуть больше двух метров. Потом стены разошлись, превратившись в потолок не менее огромного, чем давешний ангар, зала. Правда, и не такого высокого – от пола до потолка хорошо если метров десять наберется. Освещение чуть более тусклое, чем на первом уровне, тем не менее позволяло различить бесконечные ряды… – колб, пузырей, банок, – одним словом, нечто цилиндрическое, растущее из пола, покрытого вездесущей губкой. И устройство любопытное – серый монолит, без видимой границы переходящий в прозрачный стеклоподобный материал, образующий своеобразную «мензурку», вверху снова сменяющийся камнем. Плюс хитросплетение хитиновых трубок, живо напомнивших картинку из учебника анатомии, ту самую, что изображала кровеносную систему человека. Что там Денисов говорил? Лаборатория по клонированию? Получается, это инкубаторы, или, скорее, искусственные утробы. И околоплодные воды в пробирках бурлят, омывая плохо различимые сгустки чего-то на вид мерзостного. Желудок предпринял повторную – весьма слабую – попытку взбунтоваться, но я быстро справился с порывом. И не такое видел. Правда, теперь горячо мечтаю от этих воспоминаний избавиться…

Платформа мягко коснулась пола, и реактивный Петрович, не дожидаясь команды, соскочил с чуть возвышавшейся площадки, сразу же угодив в гостеприимные объятия губки. Фыркнул недовольно и побрел к ближайшей колбе, высоко задирая лапы – получилось забавно, совсем как по луже.

– Похоже, прибыли… – буркнул я себе под нос, не ожидая в общем-то ответа.

«Управляющий кластер, статус подтвержден».

– А?! – заозирался я, сразу же наткнувшись на недоумевающие взгляды.

– Паш, ты чего?

– Олег, ты это слышал?

– Что «это»?

– Голос.

– Ну вот, и этот туда же, – ухмыльнулся Тарасов, но как-то невесело.

– И что же он тебе сказал? – не повелся на провокацию Денисов.

– Дословно – «управляющий кластер, статус подтвержден». Интересно, что бы это значило?

– По-моему, ясно как день. Мы прошли провер… – Егерь застыл, прервавшись на полуслове, и после довольно продолжительной паузы продолжил: –…ку. Поздравляю, коллеги. Система контроля вышла на контакт. Нас приглашают побеседовать в более удобное для этого место. Прошу за мной.

Возражать, понятно, никто не стал, и Олег повел всю честную компанию куда-то в глубь зала. Видимо, маршрут был ему прекрасно знаком, а вот я не переставал вертеть головой – сказался благополучно вбитый в академии рефлекс: всегда запоминай дорогу. Дипломату без этого никуда. Вот я и запоминал.

Прямо от платформы лифта начинался довольно широкий проход – этакая центральная улица, – с завидной регулярностью пересекавшийся с переулками – более узкими коридорчиками, рассчитанными, пожалуй, лишь на одностороннее движение. Улицы и переулки ограничивали местные «кварталы» – скопления колб самых разных размеров, от внушительных заваленных набок «цистерн» до более скромных «мензурок», наполненных похожей на тину бурдой. В толще вязкой гадости проступали очертания зародышей, но куда больше меня поразили колбы с заспиртованными экспонатами: более-менее привычного вида зверушками, в которых угадывались типичные представители кошачьих, крупного рогатого скота и даже мелких земноводных – лягушек то бишь.

Несколько минут шли никуда не сворачивая, причем я непрестанно глазел по сторонам, машинально записывая маршрут на подкорку. То и дело приходилось преодолевать омерзение, сопровождаемое легкой тошнотой, но любопытство, которое не порок, оказывалось сильнее физиологии, и взгляд помимо воли возвращался к очередной «утробе». Патрон от меня не отставал, разве что не позволял эмоциям так отчетливо отпечатываться на лице, а вот остальные члены нашей маленькой экспедиции, такое впечатление, к окружающим чудесам относились с полным равнодушием, вроде как к мебели. С Денисовым-то понятно, он тут уже был, да и с Галей тоже – не в себе она. А вот реакция Тарасова лично для меня стала загадкой. Впрочем, пусть их. Главное, Петрович меня поддержал – носился кругами, успевая понюхать каждую встречную колбу, но осторожности тем не менее не терял. Великое дело выучка.

Пройдя почти половину зала, мы оказались в небольшом ответвлении от основного помещения – весьма, надо признать, уютном тупичке с относительно низким потолком и украшенными абстрактным орнаментом стенами. Здесь имелась кое-какая мебель – хитиновые конструкции у стены походили на письменные столы в самобытном дизайнерском стиле. Вдоль противоположной стены – ряд пустых колб, по размерам подходящих для человека. При виде их Денисов загадочно ухмыльнулся и поджал губы, а Галя вздрогнула.