Диана Торнли - Звездный Тарзан

Словно из пустоты, на ее фоне материализовался черный огромный корабль, ощетинившийся оружием.

Тристан несколько мгновений не двигался, наблюдая, как боевой корабль своим корпусом закрыл луну. Он протянул руку к тумблерам управления двигателями, моля только об одном: чтобы они повиновались ему и помогли уйти от космического монстра.

Пушки на корме начали поворачиваться, словно указывая на следующую жертву.

— Ну, давай, добивай нас! — чуть дыша прошептал Тристан.

Из стволов вылетели смертоносные молнии.

Юноша весь сжался, приготовившись к худшему. От яркой вспышки он зажмурился. Огненный шар уже рассеивался, разбрасывая вокруг себя обломки, — все, что осталось от истребителя.

Корабль продолжал курс на столкновение.

Тристан жал на тумблеры.

— Ну, давай же! — подгонял он шаттл. — Давай!

Заревел один двигатель. Неуверенно заработал второй. Шаттл попятился назад, прочь от огромного корабля. Мощности для изменения курса не хватало.

Пушки корабля снова стали вращаться.

— Джау! — закричал на него Тристан, но крика как такового не получилось.

Энергетический пучок пролетел дугой над шаттлом, прочертив в темноте яркую полосу, но все-таки отыскал свою добычу. На радаре Тристана вспыхнула еще одна точка и тут же исчезла — был уничтожен последний истребитель-преследователь. В наушниках давно звучал сигнал вызова. Тристан, обратив на него внимание, стал искать причину вызова, полагая, что в приемопередатчике неисправность. Сигнал предупреждения на радаре зазвучал монотонно. Корабль повис над шаттлом.

Тристан заблокировал на консоли все лишнее, что потребляло энергию, оставил лишь систему обеспечения и ракетные двигатели. Но ее все равно не хватало. Неизвестный корабль завис над шаттлом, как ястреб над добычей, загородив собой лунный свет. Створки в днище его корпуса раскрылись, словно челюсти, лучи прожекторов высветили маленький шаттл. Хотя стекло кабины было затемненным, Тристан зажмурился, часто заморгал.

По шаттлу что-то негромко стукнуло, затем еще раз и еще. Его дернуло, чем-то, похоже, подцепило, и послышался вой какого-то механизма. На консоли связи не унимался сигнал вызова. Шаттл поднимали вверх.

— Нет! — Тристан до упора нажал переключатели управления ракетными двигателями. — Нет!

Маневровые двигатели выбросили из сопла струю огня, языки пламени осветили кабину. Металл застонал и завизжал от напряжения. Прожекторы из трюма корабля-гиганта осветили натянувшиеся тросы, отбрасывавшие перекрестные тени на кабину.

Тристан не отпускал переключатели до тех пор, пока не замигали индикаторы перегрева двигателей и не кончилось топливо. Кабина погрузилась в темноту. У самого юноши силы тоже были на исходе. Задыхаясь и дрожа, он откинулся в кресле.

— Они взяли нас, Пулу, — прошептал он, глядя, как шаттл исчезает в утробе корабля.

Ответа он не услышал. Повернув голову, увидел, что Пулу полулежит в кресле без движения.

— Пулу! — позвал Тристан.

Он освободился от ремней и попытался встать… Ноги не выдержали и подкосились. Он упал на колени и потерял сознание. Очнувшись, обнаружил, что лежит, прижавшись головой к ноге Пулу. Он с трудом откинулся назад и посмотрел на друга. Клыки Пулу, рот, прижатая к телу рука были в крови.

— Нет! — Тристан издал гортанный звук и замотал головой. — Нет, Пулу!

Юноша стал суетливо расстегивать пряжки, и, когда ему это удалось, ганианец упал прямо на него. Тристан как можно осторожнее положил товарища на пол. Снаружи что-то залязгало, послышались шаги и голоса, эхом отдававшиеся в трюме корабля.

Закусив губу, Тристан гладил ганианца по голове. Ему вдруг почудилось, что вот так же когда-то с ним уже было много лет назад.

Откинулась крышка люка сверху, был слышен разговор двоих или троих, почти рядом, но слов разобрать он не мог. Шли уже по внешнему отсеку. У Тристана гудела голова, жужжание в ушах сменилось странным завыванием. Люди остановились у кабины. Один из них отдал приказ, после чего раздались удары металла о металл. Тристану казалось, что у него вот-вот расколется голова. Чтобы не закричать, он изо всех сил стиснул зубы.

Когда бронированную дверь сорвали, перед Тристаном предстали на фоне тусклого света трое в противопожарных костюмах.

Дав остальным знак подождать, Чесни вошла в кабину, перешагнув через искореженную дверь. Она посветила фонариком и увидела на полу юношу, державшего на руках еще кого-то.

От яркого света Тристан закрыл глаза, оскалился и поднял руку с растопыренными, как когти, пальцами.

— Оставьте нас! — закричал он.

— Бедный мальчик, — прошептала Чесни в микрофон. — Брандт, по-моему, без помощи здесь не обойтись.

К ней подошел корабельный врач.

— Назад! — угрожающе произнес юноша. — Не подходите к моему брату!

— Успокойся, сынок, — сказал, приближаясь, врач. — Теперь все будет в порядке.

Тристан рывком вскочил на ноги.

И прогнулся назад.

Брандт успел схватить его под мышки.

— Носилки сюда! — крикнул он.

Замешательство быстро прошло. Чесни отступила в сторону, пропуская медиков с каталкой. Брандт уложил юношу, снял шлем и тяжелые перчатки.

— Состояние малыша, как у реактора в критическом состоянии!

Врач мельком взглянул на Чесни и взял из рук помощника медицинский комплект. Командир корабля наблюдала, как он склонился над каталкой и подозвал медсестру:

— Проверьте у него пульс, давление и все остальное, Керин.

Когда раненый пошевелился, вздохнул и попытался встать, Брандт заставил его лечь и чуть не получил кулаком в лицо, но успел увернуться. Он поймал руку юноши, и Чесни заметила, что ему нелегко удерживать ее.

— Шей, — позвал он, — нам, видимо, придется его привязать!

— Нет! — воспротивился Тристан. — Отпустите меня! Оставьте меня в покое!

— Успокойся, успокойся.

Брандт не отпускал руку юноши, пока Шей обматывал ее мягкой тканью и привязывал к краю каталки. То же самое он проделал со второй рукой и с ногами.

— Отпустите! — не прекращал сопротивляться Тристан. У него начинался бред, а глаза были полны страха.

Брандт положил ему руку на плечо.

— Расслабься, сынок. Все хорошо. Расслабься и дай нам возможность помочь тебе.

Врач достал из медицинского пакета вакуумное средство для внутривенных вливаний, используемое в невесомости. Чесни обратила внимание, что лекарство приготовлено на основе нормального соляного раствора. Брандт взял одну руку Тристана, а другую Керин прижала к сенсорному экрану. Сняв показания, она подняла голову.

— Температура тела сорок и пять, пульс один-двенадцать, давление девяносто на пятьдесят шесть. Дыхание неглубокое.