Максим Суховей - Мишень

— Ну и?.. — вскинул брови Стас.

— На самом деле этой штуки тут нет.

— Не понял? — пробасил Джордж.

— Будешь смеяться, я тоже… Только вот ливером чую, что надо туда прогуляться.

— Уверен? — тихим и напряженным голосом спросила Джейн.

Олег насторожился:

— Что-то чуешь?

Она передернулась, как от холода:

— Нехорошее место… Не знаю, не нравится мне. Откуда оно здесь?

— Я, кажется, эту хрень только что во сне видел.

Джейн ничего не сказала, только покачала головой — что-то ей тут не нравилось…

— Ну что, вы едете или остаетесь? — нетерпеливо спросил водила.

— Мы едем или остаемся? — поинтересовался Олег у своей команды. Народ безмолвствовал. Олег оглядел их: Ханна разглядывала лежащий в тумане город с безразличным любопытством — похоже, ей действительно было все равно. Он вдруг сообразил, что с самой сшибки в корчме она все глубже уходит в свою раковину. Айра тоже молчала — впрочем, она всерьез замкнулась после того, как узнала о перевороте и последние три дня изъяснялась редко и односложно. Джордж переминался с ноги на ногу, явно тяготясь бездействием — похоже, он окончательно утратил ориентиры, кроме профессиональных, и теперь пойдет за Олегом хоть к черту в задницу — просто потому, что идти больше некуда. Стас смотрел на городок фельдмаршальским взглядом, словно прикидывал, как ловчее запалить его с четырех концов. В конце концов он вздохнул:

— Ладно, босс, по крайней мере, крыша над головой там есть, а людей нет. И незаметно не подберешься… Пошли?

Олег молча вскинул на плечи рюкзак и помахал водиле — езжай, мол, парень, все в порядке… И первым шагнул с обочины в высокую, по колено, мокрую траву.

Собственно, как и тогда, в корчме, он не знал, чего ждать. То ли забредут они сейчас прямиком на минное поле, то ли городишка развеется вместе с туманом, то ли маг — тот же самый — их там поджидает и снова грузить начнет по полной…

Туман в низинке оказался еще гуще, и Олег ощущал себя, как тот ежик. Это уж у меня по жизни, грустно улыбнулся он своим мыслям. Мало того что сам в тумане блуждаю, так еще и людей за собой поволок, и достается им, пожалуй, еще посерьезней моего… Как бишь там: «если слепой поведет слепых»… И картинка перед глазами: то ли Босх, то ли Брейгель.

Впрочем, неверная аналогия. Слепошарый тут на самом деле один, и угадайте с трех раз, кто именно? Правильно, правильно, сам отец-командир во всем своем слепошаром великолепии, а остальные явно что-то знают — кто что — и что-то видят, однако покорно следуют за слепым. Кажется, это называется парадоксом, не так ли Олег Николаевич?..

Он даже не заметил, когда трава успела смениться асфальтовой дорожкой — неровной, в выбоинах и трещинах. По крайней мере, под ногами теперь не чавкало и не хлюпало… Из трещин поднимались порыжевшие метелки какой-то травы — в человеческий рост. Стало быть, давненько тут никто не ходит… Олег вздохнул и двинулся вперед. И почти сразу уткнулся в первую пятиэтажку.

Здание выглядело относительно целым — даже окна не побиты, кое-где на них и занавесочки остались. Но все равно как-то с первого взгляда становилось ясно — нет тут людей, все брошено. Пусто.

Можно, конечно, было бы обосноваться в пустой квартире, но душа как-то не лежала. Видеть сейчас покрытые пылью обломки чьей-то чужой жизни, чужого счастья-несчастья, уюта или неустроенности… Почему-то это казалось неправильным. Олег наклонился к уху идущей рядом Джейн, спросил вполголоса:

— Слушай, а что именно тебе тут не нравится? Чуешь что-то?

Ему даже показалось, что голос он бы мог и не понижать — туман словно проглатывал все звуки. Джейн ответила только шагов через пять — медленно, словно взвешивая слова:

— Да в том-то и дело — ничего. Вообще ничего, понимаешь? Как-то все тут… выморочно, что ли. Вроде все настоящее, а ненастоящее… понимаешь?

— Не особенно, — честно признался Олег. — Первый раз с таким сталкиваюсь. Это что, хочешь сказать, Тропа шутки шутит?

— Не Тропа, — отрезала она и быстро, в упор, на него глянула. Глаза ее даже сквозь туман отливали стальным блеском, как перед боем. Олег заткнулся. Вот так-так, Олег Николаевич, выходит, это все же ты лично народ в эту… небывальщину приволок? Во сне, не иначе. Лунатик хренов. Нет, стоп. Асфальт под ногами настоящий? Настоящий. Пятиэтажка эта вполне реальна с ее шершавым серым бетоном, и сыростью пахнет, и мокрым железом, и подгнившим деревом… Значит, оно все реальное, но ненастоящее? Или настоящее, но нереальное?.. Тьфу ты, блин, совсем запутался…

— Опасность какую-то чувствуешь?

— Не опасность, — словно нехотя отозвалась Джейн после паузы. — Просто понимаешь… Тут очень легко не туда свернуть.

— Куда — не туда? — мрачно поинтересовался Олег. — Чтоб свернуть не туда, надо для начала знать, где это самое «туда» находится…

— Да не знаю я!.. — с тихим отчаянием в голосе отозвалась она. — Здесь как-то на пустыню похоже, только не понимаю я этого места и помочь тебе не смогу.

— Не бери в голову, — Олег приобнял ее за плечи и негромко пропел:

— Не вечер, точно, — вздохнула она. — Так что ты поосторожнее.

Похоже, там, наверху, солнце выглянуло-таки из-за туч, и туман окрасился желтоватым, оранжевым, розовым… Слегка развиднелось, и стало возможно разглядеть компактный жилой квартальчик: с десяток пятиэтажек, приземистое здание «торгового центра» — с почтой, магазином и покривившимися буквами «ФОТОАТЕЛЬЕ»… А вон и «запор», брошенный посреди дороги, когда-то красный, а сейчас грязно-бурый от ржавчины… Асфальт кое-где уже взломали молодые деревца, а одно проросло даже на бетонном козырьке почты. И впереди — невысокая насыпь, судя по всему, железнодорожная.

Стас, догнав Олега, негромко произнес:

— Напоминает мне это кое-что… Нас на четвертом курсе по выживанию гоняли, помнишь?

— Еще бы! — усмехнулся Олег. Три недели в Кызыл-Кумах ему очень даже запомнились.

— Меня-то закинули в очень похожее место… Городишка типа Припяти, где когда-то что-то такое рвануло. Только там пожестче все было малость, — Стас аж передернулся от воспоминаний. — Прикинь, у нас там мутанты натуральные шастали… Так все это дело, — он окинул городок выразительным взглядом, — весьма, я тебе скажу, напоминает. Только радиации тут нет — я ее, заразу, на всю жизнь чуять научился…

— Зона, — почти без улыбки произнес Олег.

Стас хмыкнул:

— Да, отец-командир, по ходу, мы с тобой одни книжки читали, — и помолчав, добавил почти угрюмо: — Вообще-то хрен его знает, может, и Зона… Как в кино, зараза.

Взобравшись на насыпь, Олег снял рюкзак и прислонил его к ржавому рельсу. Прямая, как струна, линия узкоколейки убегала в туман, и где-то там, метрах в двухстах впереди, угадывались контуры покосившихся вагонов.