Лидия Смирнова - МЕССИЯ-42

Каких только баек я ни наслушался о ней в раннем возрасте: на мою няньку, маленькую лесовичку, приставленную ко мне для обучения элементарным премудростям, спустившиеся с неба могучие воины, с ног до головы покрытые непробиваемой броней, произвели большое впечатление. Во времена первого пришествия Галара она, молодая и непоседливая, бегала со своими ровесниками смотреть, как они прочесывали северные леса, и с тех пор бредила теми воспоминаниями. «Это были гоблины, все до единого! — помнится, рассказывала она. — Но не мелкие зеленоватые хмыри из восточного округа, а здоровенные мускулистые создания, одной рукой способные уложить зомби. Я видела, как они зачистили целую деревню, жители которой выпили отравленной воды из реки и превратились в алкающих крови демонов. А их было всего пятеро!» Сбивчивые эмоциональные воспоминания няньки сделали свое черное дело, наряду с гоблинами мне начали сниться феи, кентавры, ходячие мертвецы и прочая галиматья. И вот теперь, умостившись рядом со мной на повозке, сидит один из «здоровенных мускулистых созданий», увлеченно читая какую-то книжку в зеленом переплете, хрумкает наливным красным яблочком и выглядит совершенно безобидно. Рядом с нами трусит здоровенная лярва, умильно поглядывая на огрызок в его руке. Смуглый эльф, — на него всю дорогу с опаской поглядывал мой вэй, — был живым опровержением утверждения о беспричинной кровожадности темных родов, а Командор оказался удивительно интеллигентным человеком, досконально знающим историю и обычаи моей семьи. Всю дорогу он выспрашивал у меня, как мы готовим то или иное блюдо, а один из рецептов записал в книжечку, болтающуюся у него на поясе.

По мере приближения к дому природа менялась, говоря о приближении эльфийских мест: корявые, погнутые ветрами и болезнями стволы деревьев выпрямлялись, бурая листва наливалась светящимися сочными красками, и вот, спустившись с гор, мы радостно приветствовали огромного тысячелетнего лиственного великана, охраняющего вход на наши земли. С его вершины величественно спустился Эуминдес — орел-оборотень, хозяин небес и лесов. Ударившись о землю, он перекинулся волком и бросился мне на грудь. Искренняя радость старинного друга доставила мне исключительное удовольствие и вызвала чувство горечи, напомнив о том, сколько тяжелых переживаний причинило мое внезапное исчезновение дражайшим родителям, а в особенности пресветлой матери.

Мои грустные размышления были грубо прерваны раздавшимся слева утробным рычанием, и на повозку вскочила лярва, попытавшаяся с разбегу проглотить Эуминдеса. Я взвыл от боли в раненой ноге, на которую зеленая тварюга навалилась всей своей тяжестью, и повел себя неподобающим для лесного принца образом, припомнив все ругательства, услышанные мною за время путешествия. Выбор был очень богатый, и шагающие по бокам Дронил с Левенделом от удивления выпучили глаза: по их мнению, наследному эльфийскому принцу не подобало вести себя как простому смертному человеку. Волк с невероятной скоростью отрастил перья и долбанул лярву по носу вылезшим из морды клювом. Волосато-чешуйчатый ком скатился с повозки, устроив в плавно двигающихся рядах лучников полный переполох. Гоблин отшвырнул книгу в сторону, стукнув ею меня по лбу, и ринулся в гущу схватки разнимать драчунов, а мерин, всю дорогу флегматично тянувший мою повозку, попытался перейти в галоп.

— Грых, хварх кровынт ха! — Язык горных троллей в переводе не нуждался, вот только удивляло наличие способностей полиглота у гоблина, спокойно вмешивающегося в любой разговор. Орел, полностью закончив превращение, взлетел на дерево, а Мишель ухитрился ухватить лярву за хвост и поднять в воздух, так что теперь она, беспомощная, жалобно повизгивая, выпрашивала прощение за свое непотребное поведение. Орел же громко клекотал, зовя подмогу. Через мгновение деревья облепили орлы-оборотни, хищно поглядывавшие вниз. Ко мне на повозку на место гоблина плюхнулся Яков. Подмигнув Ирелии, массирующей мою помятую ногу, он обратился ко мне:

— Что, запахло родными местами? — Девушка благосклонно улыбнулась ему, не прекращая мягких круговых движений. За время нашего путешествия она умудрилась залечить мне бок и ладонь, а рассказ юного пажа, почти до смерти замученного в Фебе, вызывал искреннее восхищение ее даром.

— Да, — выдохнул я, — наконец-то… К вечеру должны добраться до форта… Никогда не думал, что можно соскучиться даже по знакомым с детства запахам… А ты разве не хочешь поскорее вернуться домой?

— Ты забыл, что я человек, — хмыкнул он, задумчиво вертя в руках оставленную гоблином книгу. — Мы не зависим так сильно от своего местоположения в пространстве. Да и к тому же, какой толк скучать по тому, куда пока что не попасть. Ну надо же! — воскликнул он, разобрав наконец надпись на книжной обложке. — «Экспериментальная биохимия», эк его занесло! Мишель, ты что, совсем сбрендил — такой мурой мозги забивать?

Гоблин отпустил свою ручную зверушку, напоследок ласково наподдав ей ногой, и присоединился к нашей беседе, шагая рядом.

— Я ее из библиотеки Нерия надыбал, — сбиваясь на гоблинский акцент, сказал он, вытащил из кармана пузырек и сунул в рот фиолетовую таблетку, выполняющую, как он мне объяснил, функцию универсального переводчика. — Он вообще дядька из образованных — Марк еще в первый заход у него пару книжек по магии прихватил. Ну а я остальное прибрал, все равно людишки на растопку для каминов порастаскивали бы, а так, глядишь, один из гоблинов чуть умнее станет. Прости, Ири, — спохватился он, виновато хлопая глазами.

— Ничего, — не останавливаясь, промурлыкала Ирелия. — Мне почему-то все равно. Странное чувство, вроде отец…

— Да какой он тебе отец! — возмутился Яков. — Энлиль говорит, что ты чистокровная, а он в этом специалист.

Сам магистр в это время ехал чуть поодаль, рядом с его сестрой, что-то ему втолковывавшей. Упрямо качая головой, он в чем-то с ней не соглашался, оставалось только догадываться о причинах такой несговорчивости, ведь последние пару дней он спешил выполнить любой ее каприз и смотрел в ее сторону изрядно поглупевшими глазами. Марк все еще спал во второй телеге, зарывшись с головой в солому, и никакой шум не смог его разбудить. После посещения Северной Цитадели он вообще выглядел помятым и сонным, иногда кричал от грезившихся ему кошмаров. Могу сказать вам с полной уверенностью — он первый светлый эльф, утверждающий, что ему снится что-то неприятное. Свои путешествия во сне мы умеем контролировать с детства, а произвольное шатание по астралу свойственно скорее людям, чем нам. Но тут уж ничего не поделаешь… в нем много противоречивого, остается только надеяться, что мои высоконравственные, гордящиеся родословной родители не станут обращать внимание на мелкие недостатки вновь обретенного сына. Это вернуло меня к терзающим с самого Феба мыслям: как отец воспримет появление старшего сына и как отнесется к моему самовольному бегству?