София Серебрянская - Совершенный: новый мессия [СИ]

Наверное, не так сильно мы и отличаемся от древних людей, живших в хижинах и каменных пещерах.

Быть может, они были глупы. Они поклонялись неким высшим сущностям — богам, они желали быть похожими на них, обладать их силой. Но разве хоть раз за всю историю человечества кто-то из них сумел найти доказательство, что те самые сущности, обладающие невероятными, по людским меркам, силами, существуют?

Много веков люди сами, своими усилиями, порождали в своём сознании некий идеал — что-то большее, чем они сами. Этот идеал поддерживал их в стремлении стать лучше, чем они есть. Стать… совершеннее.

Развивались технологии, проходили века… Люди продолжали верить, продолжали описывать своих богов, сражаясь за то, какой из их идеалов окажется самым верным, самым сильным и способным поддерживать мир на всей планете. И все они верили, верили в то, что этот идеал недосягаем.

Но разве не сами люди породили своих богов, пусть и на тот момент — лишь своим воображением, силой фантазии? Так много лет считалось, что идеал, которому люди станут поклоняться, создать невозможно. Все пророки, кроме тех, что казались новым поколениям лживыми, оставались в прошлом, забывались и стирались из истории имена новых мессий. Люди не верили им, видя, что у них нет ни шанса стать тем идеалом, к которому они стремились.

Там, далеко внизу, всё ещё идёт война. Я ещё помню эти поля, покрытые воронками от взрывов, этот горький, разъедающий лёгкие дым, эти оглушительные звуки стрельбы и рвущихся бомб. Музыкой моей жизни стали крики отчаяния, а песней — жалобные стоны раненых. Те, кто умирал на этой войне — они, по сути, и не жили, а гнили заживо. Подумать только, а ведь я мог бы пасть на поле боя вместе со всеми прочими, так и не завершив свой эксперимент.

Эксперимент, ставший венцом человеческой мысли за все века существования человечества. Когда-то люди полагали, что лишь человек, способный создать новую жизнь, сможет назвать себя божеством.

Кем же тогда должен назваться тот, кто своими руками создал нового Бога, затмив всех, в кого они верили прежде? Тот, кто сумел открыть тайны жизни и смерти, тот, кто знает цену бессмертия и тот, кто сумел создать Бога не на словах, а в реальном мире?..

Многим ведомо творение, но не все хотят помнить о его создателях. И потому сейчас я хотел бы назвать своё имя. Вы должны запомнить меня.

Я — Ренард Шевальер, глава научной группы, работавшей над проектом «Caelestis». Я — тот, кто дал жизнь истинному совершенству…

Сквозь огромный купол из металла и стекла такое высокое и вместе с тем близкое небо казалось даже более ярким и чистым, чем на самом деле. Пронзительно-голубое, с удивительно ярким солнцем, оно не было испорчено даже самым маленьком облачком. Все облака намного ниже: здесь, на вершине горы, в обители Совершенных, редко бывает другая погода. Ураган, метель, ливень — все эти слова звучат так примитивно, и знакомы лишь по старым фото с раскинувшегося под скалой мира. Иногда кажется, что где-то там, под облаками, совершенно другая вселенная.

Он, Совершенный, никогда не был там, внизу. Да и зачем бы ему это видеть? Там идёт война, не заканчивающаяся вот уже долгие тридцать лет. Глупые люди не могут понять, что вместо того, чтобы сражаться, можно было бы просто уйти от всего этого. Подняться над миром. Обрести бессмертие. Совершенство.

Ренард внимательно рассматривал своё создание: так изобретатель с интересом разглядывает собранную им машину, надеясь, что в ней не обнаружится огрехов и неполадок. Пока что мальчик успешно справлялся с возложенными на него функциями: он мог похвастаться отличной памятью, при должном терпении со стороны педагогов вполне мог запомнить даже весьма сложные вещи… и, разумеется, внешность. Совершенная, как и пристало тому, кого там, на земле далеко внизу, считают живым божеством. Идеально симметричные черты юного лица, бледная, почти прозрачная кожа, слепящие глаза своим блеском волосы платинового цвета. Хорошо, что им удалось подобрать столь удачное сочетание генов. И глаза красивые, пусть и необычные: прозрачно-зелёные, но белки из-за другого строения глаз так же черны, как зрачки. Идеальное лицо. Вот только тёмная родинка возле уха немного портит симметрию. Нужно будет потом удалить её…

— Каэлестис, завтра мы должны будем тебя познакомить с одной девушкой.

— Она Совершенная? — уточнил юноша, чуть приподнимая голову и дотрагиваясь до ветви одного из деревьев: под этим куполом раскинулся красивейший сад, какой ни за что нельзя было бы сыскать в мире под горой.

— Разумеется, — Ренард холодно улыбнулся и, не удержавшись, провёл рукой по волосам Каэлестиса. — Ты достоин иметь в супругах ту, в чьей крови заложено бессмертие. Так же, как и в твоей.

Известие о том, что приведённая на следующий день девушка станет его супругой, не вызвало у Каэлестиса ни шока, ни каких бы то ни было негативных реакций: он привык слушаться своего создателя. Да и из кого ему было выбирать? Единственная молодая девушка, которую он мог бы полюбить, была несовершенной и давно погибла. Её привели сюда, в обитель Совершенных, чтобы провести эксперимент. Четырнадцатилетний Каэлестис с равнодушием воспринял тогда то, что ему придётся заняться любовью с незнакомой девушкой. Как же её там звали, ту недостойную?.. Вроде бы Шейла. А может, Ширли. Или что-то похожее. Память частенько подводила Ренарда: несмотря на то, что для своих пятидесяти с лишним лет он выглядел более чем молодо и не собирался умирать в ближайшие лет двести, некоторые проблемы ему ещё не удалось искоренить. Тем не менее, он надеялся, что разрабатываемая улучшенная сыворотка решит его проблемы.

Каэлестис поднялся и направился куда-то, не сказав ни слова. Шевальер вздохнул: в этом всё его творение. Такой умный мальчик, а всё никак не научится хотя бы как-то предупреждать о своём намерении завершить диалог. И куда смотрит миссис Вэйлон? Вроде бы она отвечала за уроки этикета.

Как оказалось, юноша направился к самой границе купола. Припав лбом к холодному стеклу, он посмотрел вниз, на облака:

— Вы ведь родились там, внизу?..

— Да, — односложно ответил Шевальер. — Но, позволь заметить, я не собираюсь рассказывать о той земле. Люди там испорченные, неправильные. Не такие, как здесь. Поэтому они и умирают — из-за того, что способны думать лишь на уровне животных.

Каэлестис обернулся, и в его глазах отразилось недоумение:

— Но ведь это так просто — сложить оружие и больше не воевать. Всем разом.

— Не всё так просто, как ты думаешь. Ты ведь знаешь, что им приходится сражаться не с людьми. А те, кто пришёл на нашу планету… Они ещё более глупы и жестоки.