Алиса Строганова - Третья стадия

— Райнер? — забеспокоился Майрис, когда толпа обступила со всех сторон и прогнала из заведения остальных людей.

— Ешь, — кивнул тот в свою очередь на суп и взялся за ложку.

Пехотинец ждал.

Толпа начала возмущенно переговариваться. Но ближе чем на пять метров не приближалась.

— Ты плохо тянешь на крутого, ты знаешь об этом? — шикнул на него Дэниел и взялся крепко за ложку. Как именно он надеялся ей отбиваться, он и сам не знал.

— А я и не крутой, — Райнер полез в один из карманов своей разгрузки на поясе.

Грэйс не оборачиваясь на фразы соплеменников снова стала угрожающе задирать хохолок. Перчатки она сняла, и сейчас короткие, непригодные для драки когти, оставляли глубокие борозды на деревянной стойке.

Райнер вытащил из подсумка три одинаковых ободка транслятора и два из них дал Майрису и Дэниелу. Третий надел сам.

— Пригодятся. Чтоб вникнуть, — сказал он и включил переводчик.

Парни последовали его примеру и поспешно нацепили трансляторы. Через наушники в них тут же полетел поток фраз за спиной.

«..Нет, оно у тебя не останется. Пойдет по рядам, чтоб мало не показалось».

«Я раньше увидел!»

«Пошел обратно, резаный. Вообще сам тебя оприходую».

«Да это даже противно».

«Изгнанное!»

«Вон это за дверь!»

«Нет, сперва взять!»

«Моё».

«Нет, наше».

«Нам нужнее».

— Что за… - выругался Дэниел, как сразу же позади него двое цветастых рыжих самцов сцепились в грызне друг с другом.

— А вот теперь скоро будет пора, — меланхолично прокомментировал Райнер, глядя в отражение шлема.

Один из стоявших в стороне инопланетян воспользовался шумихой в рядах и резко дернулся вперед, хватая Грэйс за руку. За что мгновенно получил когтями второй руки по щеке, заскулил и отбежал в сторону. Тут-то лавину и прорвало. Задние ряды заголосили в одну тональность, а спереди сразу трое ринулись вперед. Дэниел замахнулся ложкой. Майрис кинулся заслонять подругу. Грэйс шипела и огрызалась. Сразу двое вцепились в ее руки и пытались вытащить вперед.

Грянул выстрел. А за ним еще три, почти слившихся в один. Толпа отпрянула, а четверо инопланетян, жалобно вереща, и вовсе отскочили, зажимая простреленные и даже отстреленные ладони.

Один из самых высоких и упорных сделал короткий шаг вперед и тут же новый выстрел раздробил ему палец.

— Стоять, кому сказано, — почти не повышая голоса, твердо запечатлел в тишине Райнер.

С транслятором на голове, около стойки и с автоматом в одной руке на уровне пояса он выглядел… не крутым. А он и не обещал им быть. Немного взъерошенная копна волос, небрежная поза, он был спокоен и уверен в себе. И только рука, плавно переходящая в дуло автомата твердо держала толпу на прицеле, а холодный взгляд серых глаз цепко осматривал каждого, кто хоть немного вздрогнул.

«Пошел ты..» — услужливо перевели трансляторы всех троих высказанное с дальних рядов.

— Следующие пули пойдут на поражение, — невозмутимо предупредил Райнер.

И Майрис украдкой покосился на пехотинца и с одного лишь взгляда понял: убьет. И не задумается.

«Зачем ты лезешь не в свое дело?» — спросил желтый.

— Потому что оно моё, — холодно ответил Райнер.

«По какому праву?»

— Потому что не ваше.

«Докажи».

— Нападай.

Ствол автомата стрелой навелся на желтого, а тот скривился в гневе и бессильно прорычал. Помирать ему явно не хотелось.

«Оно наше!» — выдал тот синий в желтую полоску.

— Вы отреклись от этого. А я нашел.

Серые, которые в общем-то не Серые, не спорили.

«Ты не имеешь права нас тут убивать» — нашел, за что зацепиться кто-то.

— Имею, если тронешь моё.

«Ты уйдешь, бескрылый. Когда-нибудь тебя не будет рядом», — пригрозил снова желтый.

— Тогда я начну геноцид вашей разноцветной половины с тебя первого. Уверен, Серые не останутся без носителей генофонда.

Ствол продолжал смотреть на желтого. А он сам смотрел, не мигая, в глаза Райнера. Обычного с виду парня, с автоматом в руке, но с такими безжалостными глазами. Инопланетянин не вызывал у него ровным счетом никаких эмоций. Словно мусор, приставший к ботинку, который не представляет угрозы и который можно всего лишь стряхнуть. Бесполезный кусок неожиданно проявившей эмоции плоти. Просто ничто. И в это ничто было так легко пустить пулю и навсегда смахнуть этот мусор с ботинка. А удерживает его лишь то, что болтается этот кусок пока далеко. В считанных сантиметрах от негласной границы, за которой — расстрел. И желтый понял это. И остальные поняли. Шипели, рычали, демонстрировали клыки, но отступали. Уходили подальше от границы. Потому что добыча была бы очень хороша и желанна, но жить всем хотелось больше.

Райнер опустил автомат, только когда последний чужой ушел из столовой. Долго и глубоко вздохнув, он так же медленно выдохнул, сбрасывая неразличимое напряжение. Снова поправил волосы и стер выступившую на лбу испарину.

— Спасибо, — выдала севшим голосом Грэйс, поворачиваясь вслед за парнем к недоеденному супу. — Присвоить меня было самым удачным ходом.

Райнер хмыкнул, взял со стола кружку, одним махом допил оставшееся содержимое и громко впечатал ее обратно в столешницу. После чего только Дэниел, стоявший к пехотинцу ближе всего расслышал:

— В гробу я видал все ваши животные игры.

Когда-то наступает время становиться безжалостным. Я честно думал, что протяну дольше. Но события последнего месяца вынудили меня на время оставить службу и задуматься. Странно осознавать, как твой родной дом, целая родная планета, летит чертям под хвост. И все потому, что где-то допущена одна небольшая системная ошибка. Я считаю, что знаю, в чем она состоит, осталось узнать — имеются ли у меня единомышленники.

15.58

Я сижу в кабинете за своим столом перед экраном монитора и смотрю на пока еще пустые ячейки видеоконференции. Пятнадцать одинаковых окон по числу командиров Баз, но только пять из них должны появиться с минуту на минуту. Только пятерым я могу полноценно доверять, не боясь, что наши слова пойдут выше. Только они еще преданно служат символу военно-воздухных сил и помнят его истинное значение. Настоящее, а не то, о котором рассказывают в училищах. Ведь наш знак, тот, который мы все почетно носим слева на груди — это не просто символическая планета Земля, охваченная кольцом инверсионного следа от самолета по Границе, но и стилизованное Око, напоминающее каждому о нашей роли вечных стражей и защитников родной планеты. Наша роль — это наша гордость. Жаль только, что уже мало кто помнит об этом. Я мог бы созвать сегодня больше людей, но за некоторых не могу ручаться. А так, пять искренних голосов — уже немало, чтобы понять интересы нашего круга.