Сергей Шведов - Рай для негодяев

– Какие еще звездочки? – удивился Буров.

– Ящик мы один прихватили с транспортника, думали, что патроны, а там всякая мишура.

– Ну, это положим, – запротестовал Лумквист.

– Да ладно тебе, Свен, – махнул рукой Бонек. – Кому их здесь носить? Пусть хоть женщины порадуются. Так что решим – поручаете мне переговоры с амазонками?

– А кому еще, как не тебе, – усмехнулся Феликс.

– Смотри, шантажист, – предупредил самоуверенного Кузнеца Агроном. – По минному полю пойдешь. Один твой неверный шаг – и вся община развалится на куски.

Сход решили провести вечером, дабы местное светило не подогревало и без того раскаленные гневом души. Чувствовалось, что недовольный маневрами командиров Фермер подбросил от себя дровишек в разгорающийся костер, и это вполне могло привести к вселенскому пожару в рамках отдельно взятой долины. Нарастающее напряжение слегка погасило прибытие Десантника со своими людьми. Охотники за эпиорнисами склонны были отнестись к происшествию в форте Лавальер с юмором. Однако их игривое настроение вызвало недовольство полеводов. А слухи о демарше амазонок и вовсе едва не повергли их в шок.

– Начинай, что ли, – предложил Бурову Агроном, зябко передергивая плечами. – А то мы, чего доброго, между собой передеремся.

Феликс открыл сход, призвав людей к терпению. Всем желающим будет дана возможность, открыто высказать свое мнение. Но прежде следует выслушать аргументы обвиняемых, которым, надо полагать, есть что сказать в свое оправдание. Химик, прибывший в стан полеводов в сопровождении Шнобеля и Мансура, как всегда блистал красноречием. К сожалению, для новаторов на сексуальной почве, Вальтер не учел уровень аудитории. А потому его экскурсы в древнюю историю вызвали среди большинства общинников ропот и недоумение. Что же касается перспектив создания новой цивилизации, о которых Шварц распространялся добрые полчаса, то они и вовсе породили лютый гнев у радикально настроенных общинников.

– Обезьянышей, значит, предлагаете разводить?! – сделал неожиданный вывод из блистательной речи Химика разгневанный Фермер. – Кровь человеческую поганить?! А Бога вы спросили, захочет ли он считать своими подобного рода созданий? Хотите быть отщепенцами – ваше дело, а нас ты к скотскому делу не приобщай.

– Проще надо было, – прошипел Шнобель в спину смущенному Химику. – Нашел, кому теорию эволюции излагать.

Дабы не доводить кипящий котел до взрыва, Буров дал слово Кузнецу, только что вернувшемуся от амазонок. Однако накал страстей оказался таков, что Бонеку пришлось приложить немало усилий прежде чем ему, наконец, позволили говорить.

– Начну с главного – амазонки в лице своих жриц настаивают на удалении самочек из долины, однако, – Кузнец воздел руку к небу, призывая всех собравшихся к вниманию, – они не собираются обвинять всех поселенцев огульно в порочащих связях. И если отщепенцы будут изолированы от добропорядочных общинников, то жрицы готовы пойти нам навстречу и разрешить встречи мужчин и женщин круглый год, в независимости от сезонных факторов и прочей многим непонятной мистики.

Сход был потрясен открывшимися перспективами до такой степени, что умолкли даже вечные антагонисты Рябой и Ключник, а в задних рядах, где разместились добрые молодцы Щербака, послышались аплодисменты.

– Разумеется, – умерил ликование собравшихся Кузнец, – это удовольствие не будет бесплатным. Хотя не скажу, что цена уж слишком высока. Надо отдать должное жрицам Великой Матери в этот раз они проявили дальновидность и мудрость. Так что дело за вами, общинники, как вы решите, так и будет.

Голос, поднятый Рябым, в защиту былого единства, был заглушен дружным ропотом большинства. Вальтера Шварца, вскочившего было на ноги, вообще не стали слушать. Сход требовал изгнать отщепенцев из долины, и Бурову с огромным трудом удалось перевести дискуссию в более мирное русло. Помог ему в этом Десантник, предложивший выделить отщепенцам землю по ту сторону ручья, где они, к слову, и так обитают. Сход принял это предложение, но с условием, что ни один отщепенец не должен более появляться в долине Кабана без разрешения общины.

– Отныне у них своя жизнь, у нас своя, – подвел итог бурным спорам Фермер. – Пусть сами пашут, сами сеют и сами выкармливают своих обезьянышей, а мы здесь обойдемся без них. Предлагаю всем проголосовать поднятием рук за это мое предложение.

Решение приняли единогласно. Заколебавшийся было Рябый вскинул руку одним из первых под суровыми взглядами соседей.

– Часть урожая им следует выделить, – подал голос Кузнец. – Все-таки они честно пластались на пахоте. Опять же животные – может им Цыпу отдать?

– Зерно дайте, пусть сеют, – крикнул Фермер. – А насчет Цыпы, я категорически против, они с Цапой всегда ходили в одной упряжке. Отдайте им Бусю или Пусю – Вучко с Барсуком их быстро доведут до ума.

– А с мостом что делать будем? – спросил Агроном.

– Разрушить! – дружно рявкнул сход.

Однако мост Бурову все-таки удалось отстоять. По его мнению, отщепенцы имели полное право пользоваться мельницей, построенной с их участием по эту сторону ручья. Молоть зерно они, естественно, будут сами, но лишать их этой возможности было бы бесчеловечно. Кроме всего прочего, жизнь врозь вовсе не означает тотальной вражды. А потому две вновь образованные общины вполне могут поддерживать деловые отношения.

– Пусть будет по-твоему, – махнул рукой Фермер. – Но тогда возле моста следует поставить цитадель и держать там вооруженных людей.

– Цитадель – это лишнее, – запротестовал Щербак. – Мы же не собираемся с ними воевать. Но пост можно организовать – для порядка. И перекрыть мост шлагбаумом.

Предложение Десантника прошло на ура среди основной массы общинников, которым вовсе не улыбалось пластаться на строительстве новой цитадели, столь дорогой сердцу радикалов. А шлагбаум можно соорудить за один день. Решение уже было принято большинством голосов, но соратники Фермера не унимались, апеллируя к Кузнецу, которого почему-то считали своим сторонником. Однако Бонек с блеском вышел из создавшейся ситуации, пообещав общинникам, вновь впадающим в раж, продемонстрировать чудо. Крики сразу же стихли, и взоры всех присутствующих обратились на Курносого, стывшего в напряженной позе на крыльце «комендатуры».

– Включай! – махнул рукой Кузнец.

Свет ударил по глазам собравшихся с такой яркостью, что многие прикрыли глаза ладошками. А в следующий момент откуда-то сверху полилась музыка, которую общинники не слышали уже много лет.

– Ну, Станислав, – выдохнул Щербак. – Удивил. Теперь амазонок из нашей долины палкой не выгонишь. Придется их танцам учить.