Сергей Шведов - Рай для негодяев

Расчет Химика, надо признать, оказался верным. Полеводы, во всяком случае их вожаки, не могли допустить голодной смерти обезьянышей, что легло бы тяжким грузом на их совесть. Скорее всего, они выделили бы продовольствие и так. Даром. Но Вальтер, вот что значит умный человек, опасался не столько полеводов, сколько людей Судака, и этим своим маневром пресекал все возможные интриги в собственном стане. Стратегический замысел Химика во всей его полноте мог оценить только Рябой, а Десантник легко заглотил наживку. Полеводы получали доступ ко всем нужным им объектам, это правда, но при этом сами становились гарантами столь невыгодного для них договора, ибо исчезал повод для вмешательства в дела отщепенцев. А таким поводом вполне могла стать буча, поднятая Судаком и его людьми.

– Я сообщу коллегии старейшин о вашем предложении, – важно произнес Щербак. – А пока можешь прихватить один мешок пшеницы и коробку с желтком в подарок своим обезьянышам. Окончательный ответ получишь вечером.

В поселок Рябой вернулся на коне. То есть шел-то он пешком, а презентованное продовольствие забросил на спину Анкилоши, изредка позволявшему использовать себя как вьючное животное. Тем не менее, победа над упрямыми полеводами была одержана, ибо в положительном ответе вожаков ни Рябой, ни Химик, выслушавший внимательно отчет своего посла, уже не сомневались.

– Растешь, Филипп, прямо на глазах, – одобрил он действия животновода. – Зря ты подался в тайную полицию, тебе бы в министерстве иностранных дел служить.

– Так ведь одно другому не мешает, – пожал плечами Рябый. – Где дипломат, там и разведчик.

Ответ отщепенцам принес Курносый, сильно горевавших по поводу своих почти прирученных эпиорнисов, убитых и съеденных трапперами Хромого Тимура.

– Уроды, – посочувствовал животновод птицеводу. – Они и Пусю с Бусей хотели сожрать, еле отстояли. Вот и скажи мне, Константин, как человек молодой и продвинутый, кто после этого обезьяна – этот карапуз, который смотрит на тебя смышлеными глазами, или Хромой Тимур, погубивший семь сотен человек на базе и затеявший еще один кровавый поход? Ответ, по-моему, очевиден.

– Подождем, когда твой карапуз вырастет, тогда я скажу тебе, дядя, прав ты или нет, – усмехнулся Курносый.

– Варит у тебя голова, Константин, – похвалил стриженного Рябый. – Только многое зависит от того, кто мальца воспитывать будет, люди, привыкшие к труду, или волки, вечно рыскающие в поисках добычи.

– А он, правда, умеет разговаривать? – сел на корточки перед малышом Курносый. – У меня в долине амазонок точно такой же. Только постарше.

– Хороший дядя, – взял печенье из рук гостя обезьяныш. – Приходи еще.

– Видал! – торжествующе воскликнул Рябой. – А ведь мальцу еще двух лет нет.

Курносый растерянно почесал затылок, к слову уже заросший густой светлой шевелюрой, что, однако, не мешало ему оставаться в глазах окружающих «стриженным». Судя по всему, он был уверен, что рассказы о сообразительности обезьянышей всего лишь байки и теперь с трудом переваривал полученную из первых рук информацию.

– У меня соседи были немыми, а детей наплодили таких говорливых, что мы просто диву давались, – усмехнулся Рябой.

– А чего они у вас голые ходят, – смущенно кивнул в сторону самок Курносый. – И детей надо бы приодеть.

– Слышишь, Вальтер, – обернулся к Химику Рябой. – А парень-то верно говорит. По одежке встречают. А если на тебе нет ничего, то ты либо извращенец, либо дикарь.

– Где я тебе столько материи напасу, – возмутился Химик. – К тому же самки не привыкли ходить одетыми.

– Я тебе так скажу, любезный Шварц, – усмехнулся Рябой. – Плохо ты баб знаешь. Тебе надо уговорить только одну, пристроить материю на бедра. Все остальные тут же последуют ее примеру. А материю на складе поищи. Агроном обязательно где-нибудь кусок запрятал. Запасливый он человек.

– Значит, договорились, – обернулся Курносый к Химику. – Вы присылайте Цыпу с Цапой за продуктами, а Бонек уже сегодня вечером займется кузницей. Сев у нас в долине. Опять же форты и поселок восстанавливаем. Топоры и пилы нужны.

– Я готов выделить вам людей на лесопилку, – кивнул Химик. – Впрочем, мы об этом с Кузнецом поговорим.

Курносый приветливо помахал своему новому знакомому рукой, а тот в ответ важно наклонил голову.

– Чей это такой шустрый? – полюбопытствовал Рябый, с интересом разглядывая малыша.

– Сын Вучко, – нехотя отозвался Шварц.

– Весь в отца. Я бы на твоем месте, Вальтер, поговорил с Кузнецом насчет пахоты здесь в долине. Чует мое сердце, что поход Тимура добром не кончится – полководец он еще тот. А нам здесь жить и твоих обезьянышей выкармливать.

– Ладно, Филипп, я подумаю, – вздохнул Вальтер. – Полеводам тоже палец в рот не клади – откусят.

– Это верно, – согласился Рябый. – Но у нас выхода нет. Тридцать пять мужчин, это слишком мало для такой долины.

То ли предчувствия, то ли пророчества животновода сбылись уже через три недели. Калина из форта Щербака передал по рации о приближении судна. К счастью, он опознал в нем ладью, сделанную полеводами и захваченную Лавальером. Судак, пришедший утром в поселок с очередной претензией по поводу нехватки овощей, а скорее просто для разведки, криво усмехнулся в густую бороду:

– Ну, вот вам и посланец Снайпера. Будет с тебя спрос, Химик, можешь не сомневаться.

На пристань двинулись, было, все жители поселка, но Вальтер окриком заставил самок вместе с детенышами вернуться, а отщепенцем приказал занять цитадель. Предосторожность, по мнению Судака, излишняя, что, однако, не помешало самому трапперу зарядить карабин. Рябой распоряжение Химика одобрил – береженого Бог бережет. И на всякий случай придержал Анкилошу, ринувшегося на пристань вилять своим чудовищным хвостом.

– Это «Пиранья», – опознал посудину Химик, однако своего приказа не отменил.

Впрочем, Рябый уже приметил Клеща, стоявшего на носу судна, и вздохнул с облегчением. Возможно, преждевременно, ибо неизвестно с каким распоряжением вернулся в долину Вучко. То, что распоряжения уже некому отдавать, животновод узнал от Свища, первого же спрыгнувшего на пристань отщепенца.

– Как же так? – ахнул потрясенный Рябой.

– Сгорели все к чертовой матери, – выругался обозленный Свищ. – Мы уцелели благодаря Вучко, который оказался умнее всех.

Подробности морского сражения у острова Благоденствия люди Химика узнали уже в поселке во время схода, созванного по просьбе Вучко. Рябой особенно скорбел по поводу нелепой гибели своего непосредственного начальника. Вот вам и полковник Шнобель! Умнейший человек и так опростоволосился.

– Мы два их судна потопили, галеру и ладью, – начал свой рассказ Свищ. – А Базиль, как последний дурак, стоял и ждал, когда ему на голову упадут огненные шары. Выгадывали они с Тимуром, как не рискуя собственной шкурой, урвать побольше добычи. Вот и прогадали. Четыре сотни человек ушли на корм рыбам хорошо прожаренными. Теперь ждите гостей в долине. Островитяне, вдохновленные победой, нас в покое не оставят.