Михаил Белозеров - Марсианский стройбат (Войны Марса) (СИ)

Улица горела. Дым стлался слоями. Сквозь него откуда-то сверху дождём сыпались искры. Пахло, словно в жерле вулкана. Издали доносился беспрерывный гул, как будто ползла громада бронированной техники.

До перекрёстка двигались перебежками. Там упали за кучу камней и переждали, пока чудный иноземный танк с гибким хоботом – карикатура на настоящий танк, не уползёт восвояси, и нырнули в огромный дом, похожий на банк с огромным же вестибюлем и огромными проёмами окон. Банк наклонился, как карточный домик. Что-то в нём давно уже надломилось, но он всё ещё не падал. В больших залах гулял сквозняк и пахло, как только может пахнуть в давно брошенных помещениях – плесенью и стылым бетоном.

– Не нравится мне здесь… – признался Мишка Кораллов, оглядываясь. – Того и гляди завалится.

Он так и застрял в проёме двери. Из клочьев дыма бесшумно, как видения, выскочили странные создания, похожие на гоблинов, и сунулись в соседнее здание.

– Товарищ капитан, вы видели?.. – почтительно спросил Есеня, почему-то приседая.

Он даже по привычке поднял к плечу пику, словно «калаш», но вспомнив, что это всего лишь остро заточенная железка, сплюнул с досады.

– Что видел? – буркнул капитан.

На самом деле, он, конечно же, тоже видел, но сделал вид, что не видел, слишком дикой была картинка: лохматые, остроухие гоблины – словно из сказок, с луками и копьями в руках, одетые, как французы на старой смоленской дороге – в лохмотья и треуголки, были похожи на призраков из прошлого. Только какого прошлого, он не понял – земного или марсианского? А ещё старший с массивной челюстью и торчащими зубами так грозно зыркнул в сторону банка, что грубая, закостеневшая душа капитана затрепетала.

– Ну… я имею в виду… копья… и луки…

– Рекомендую, всем считать, что нам показалось, – четко по уставу произнёс Чернаков, лишь бы избавиться от видения. – Гипоксия, низкое давление, и всё такое. Откуда здесь люди-то?! Ну плесень ещё какая-то – я понимаю, а люди откуда? Да и не люди это вовсе, а… а…

Слово само вертелось на языке, но он боялся его произнести. Цугаев и Кораллов, которые были из другого поколения, уже сообразили, что имеют дело со сказочными гоблинами. Но армия научила их не соваться вперёд командира, и они промолчали.

– Город всё-таки… – стал издали объяснять Мишка Кораллов.

– Ну и что? – парировал капитан. – Приказываю, считать всё видением из-за кислородного голодания.

– Понятно… – разочарованно вздохнул Есеня Цугаев, хотя он отчетливо видел странных людей и даже учуял их тяжёлый запах.

– Так точно, гипоксия. А я думаю, чего мне так плохо, аж в глазах двоится, – сознался Мишка Кораллов.

Мишка Кораллов привык к командам и во всем полагался на начальство, то бишь командиров. К тому же капитан напоминал ему грозного отца – атамана станицы, которому Мишка беспрекословно подчинялся, пока его не забрили в солдаты. Только в армии он понял, что начальство бывает разным.

– Во… опять… – тупо произнёс Есеня и даже показал пальцем.

На этот раз та же группа с криком: «Ура!!!» бежала в обратном направлении. Теперь в руках у неё были «калаши». Капитан Чернаков едва не перекрестился. Рука сама потянулась ко лбу. Пришлось сделать усилия, чтобы вернуть её на место. Самое интересное заключалось в том, что бегущих возглавлял никто иной, как полковник Бастрыкин с ПКМом наперевес.

«Чур, чур меня», – прошептал капитан Чернаков. Чтобы полковник… во главе дикарей… Нет… мне привиделось. А чтобы никто из подчиненных не задал провокационный вопрос или усомнился, что это всё видения, скомандовал:

– Делайте, как я!

Они, пробежав через вестибюль подальше от видений, выскочили на противоположную стороны здания, как раз на перекрёсток трёх дорог.

Наискосок от перекрёстка в сквере с угольными «деревьями» стоял памятник остроухому воину с бульдожьим прикусом и зверским выражением на лице. В одной руке воин держал ветхозаветное копье с огромным наконечником в другой – круглый плетёный щит.

Есеня Цугаев покосился на него и только поддал хода. Значит, мне не привиделось, подумал он, значит, товарищ капитан перестраховался. Мишка Кораллов ничего не подумал, кроме того, что: «пусть начальство думает, оно умнее», ну а сам капитан Чернаков даже не взглянул на сурового воина, а только пронёсся мимо, как ветер. Высотный дом был уже рядом. Там всё решим, думал он, там разберёмся, там всё уложится в голове, всё встанет на свои места.

Но до заветного дома они так и не добежали. Закругленный угол дома вдруг бесшумно отклонился от вертикали и со страшным грохотом рухнул на дорогу. Целую минуту, а то и две всё шаталось, трещало и падало. Только после этого стал слышен сам взрыв, который, несомненно, произошел внутри. Клубы пыли и дыма заполнили улицу.

Из всех троих только у Есени оказалась хорошая реакция. Он, как заправский ныряльщик, исчез в ближайшем окне. Только через секунду за ним, кашляя, словно туберкулезники, проследовали капитан и Мишка Кораллов.

– Товарищ капитан, вы слышали?.. – нервно спросил Мишка, опуская шлем.

– Слышал… – нехотя признался Чернаков, тоже опуская шлем.

Он уже устал от всяких неожиданностей. Куда привычнее было в забое или в пункте слежения на скале.

– Наши!.. – с придыханием сказал Мишка так, словно стремился открыть капитану глаза на суть вещей марсианского мира.

– А если нет?.. – засомневался капитан, и его грозные старшинские усы возбужденно зашевелились.

– Так кто ещё так может ругаться матом… кроме… товарища полковника?..

Капитан Чернаков и сам узнал грозный баритон своёго непосредственного командира. Вдобавок совсем близко ударили «калаши», и только после этого капитан произнёс с явным облегчением:

– Наши…

– Я же вам давно твержу, товарищ капитан! – обрадовался Мишка.

В следующую секунду так бабахнуло, что все трое невольно присели, а потом подскочили к окну. Клубы пыли на мгновение поредела, и они увидели пылающий иноземный танк, с хоботом, как у игрушечного слоника.

– Завалы делают… – авторитетно объяснил Есеня Цугаев. – Я эту технику знаю. Навидался. От танков спасаются. Танк подбили РПГ-7, а дома рвут пластитом.

– Откуда ты знаешь? – с беспокойством спросил капитан, хотя давно учуял запах гексогена. Так обычно пахло на взрывных работах.

– Да было дело под Полтавой, – нехотя признался Цугаев, вертя небритой мордой. – Ну что будем делать, товарищ капитан? К своим надо пробиваться.

– Где они, свои-то?.. – махнул Чернаков на оконный проём, который вообще затянуло пылью, как в штормовую ночь.

– Наоборот, хорошо, я могу в разведку сходить?

– Сиди уж. А потом тебя ищи-свищи.

Капитан Чернаков взялся за «длинную» связь. Он сообразил, что прежде, чем идти к своим, надо подать голос, иначе перестреляют, как котят, подумал он. Но связь, как назло, не работала: она шипела, кряхтела, но не издавала ни одного членораздельного звука.