Владимир Петько - Город (СИ)

— Как тебя зовут хоть? — бросил толстяк вдогонку уходящему парню.

— Чеслав, — ответил тот, не повернув головы.

Чеслав открыл дверь и вышел на улицу. Солнце тут же вдарило по темени жаром, и он натянул капюшон короткой кожаной куртки. На занесенной песком улице никого кроме него не было, здесь в это время люди привыкли спать, пережидая жару. Тем лучше. Чем меньше ненужных вопросов, тем меньше придется размахивать арбалетом. Чеслав повернул налево и пошел мимо покосившихся домов из песчаника. Улица кончилась уже через пять домов и Чеслав без стука вошел в последний. Глаза пару мгновений привыкали к полумраку, потом он повернулся к сидящему в плетеном кресле — качалке старику.

— Вот, принес. — Чеслав стащил рюкзак и бросил его на круглый стол. — На неделю хватит.

— Если ты стащил ту красную штуку там, где я думаю, — раздался в ответ тихий голос, — на неделю нам и не надо.

— Тем лучше, — Чеслав повесил куртку на спинку стула и снял ботинки, сунув ноги в тапки. — Может меньше станет этого говна, почему‑то слепленного в форме людей.

— Таковы здешние порядки, — с бледной улыбкой ответил старик. — По — другому им не выжить. Я сам когда‑то был как они. Разве сейчас от этого во мне что‑то меняется?

— Ты пятьдесят лет грабил и убивал, а поумнел только одряхлев. Тебе ничто не мешало поумнеть, когда у тебя еще были силы что‑то поменять в этом мире…

— В этом мире уже ничего нельзя поменять, — сказал старик.

— Это потому что вы все так думаете, — возразил Чеслав. — Если бы вы думали по — другому, глядишь, что‑то да изменилось. Пошли есть. Ваш трактирщик вроде самое лучшее положил.

Старик встал и, подтащив за собой кресло, уселся напротив Чеслава. Достал из кармана небольшой нож и принялся резать хлеб. Чеслав вытащил пару консервных банок, небольшую палку колбасы, скрученную в кольцо.

— Картошка, лук… — пробурчал он под нос, заглядывая в мешок. — Это готовить надо. Вечером сварганим чего‑нибудь.

Старик, тем временем вскрыл банки и, облизав нож, довольно зажмурился:

— Из старой колонии консерва… Сытная вещь.

— А ложки где? — спросил Чеслав, оглядывая стол.

Старик пожал плечами и полез в свою банку ножом. Чеслав нахмурился и покачал головой, затем снова принялся копаться в рюкзаке. В этот момент дверь отворилась, на мгновение комната осветилась ярче.

— Гавор, ты где, старый хер? — спросил грубый пропитый голос.

— Мелион? — удивленно откликнулся старик. — Какими судьбами?

— Говорят, к тебе мальчишка прибился… Не видно ни черта… Ты чего окна заколотил?

— Потому что вставлять нечего. А мальчишка есть. Только он не прибился, скорее наоборот… Да ты на голос иди, чего стоишь?

Мелион тронулся с места, сразу за что‑то зацепился и разразился проклятиями.

— Ты что ли малой? — наклонился он к Чеславу, привыкнув к сумраку и подойдя к столу.

— Не дыши на меня, — ответил мальчишка, поглощенный едой. — У тебя изо рта падалью несет.

Старик хмыкнул, а вошедший дернулся, как от удара.

— Тебе что, малой, жить разонравилось? — рука Мелиона протянулась к шее парня, но в последний момент отдернулась. — Ладно, забудем. Тут Ник грит, у тебя камни есть?

— Был, — ответил Чеслав, орудуя ложкой в консервной банке. — Теперь он у того торгаша с волосатым пузом.

— А еще есть? — вкрадчиво осведомился Мелион.

— Ты же рейдер! — поднял на пришельца удивленный взгляд Чеслав. — Разве ты не знаешь, что в каждом зиккурате есть по такому?

— Есть то есть, да только как их взять? — все так же вкрадчиво спросил рейдер.

— Незаметно пролезть, — невинным тоном ответил Чеслав, потом снова оглянулся на Мелиона, — хотя тебе это будет непросто, с твоим ростом.

— Немаленький я, — довольно согласился рейдер. Он сел за соседний стул и наклонился к Чеславу. — Слушай малец…

— Чеслав.

— Что? А, понятно, слушай Чеслав, а ты бы мог мне пару камней притащить?

— Тебе? — Чеслав критически осмотрел рейдера. — Зачем?

— Мелион держит всю округу, — подал голос старик. — Хочешь здесь жить спокойно, лучше с ним дружить.

— С этого и надо было начинать, — сказал Чеслав, закрыв крышку опустевшей банки и со вздохом отодвинувший консерву к центру стола. — А ты отбери тогда у торгаша, он камень все равно почти задаром получил…

— Уже, — хищно осклабился Мелион. — Он сам принес, не дурак, но пара лишних не помешает. А насчет хавчика ты лучше ко мне обращайся. Если все выгорит, расчет будет куда справедливей для тебя.

— Это другой разговор, — сказал Чеслав. — Тогда почему бы нет? Только это дело не быстрое. Надо сначала прицениться к какому‑нибудь зиккурату, выглядеть все ловушки и прочее… В общем, чтобы один камень вынести не меньше месяца уйдет. Если ты готов ждать…

— Подожду, — кивнул Мелион, улыбаясь своим мыслям страшной улыбкой садиста. — Мне не к спеху.

— Зачем они вообще вам сдались? — спросил Чеслав. — Что, в Пустоши камней мало?

— За эти у кое — кого можно немало выручить, — сказал рейдер, потом спохватившись, добавил, — но ты его не знаешь, так что не надейся.

— Мне только еда нужна, — пожал плечами Чеслав, — да кой — какие мелочи. Все остальное я или не унесу с собой или оно мне без надобности.

— Значит, договорились.

— Договорились, — Чеслав пожал протянутую руку.

— Бывай, старый, — повернулся к Гавору рейдер и поднялся.

Через несколько секунд хлопнула входная дверь.

— Зря ты ему про падаль, — сказал старик. — Он это запомнит, на всю жизнь запомнит. Он такой. Как только получит с тебя всю выгоду, шкуру живьем спустит.

— Так ведь на самом деле воняло, аж сил терпеть не было! — удивленно сказал Чеслав.

— Дурачок маленький, — незлобно ругнулся Гавор. — Откуда ты только взялся?

— Из колонии, откуда еще?

— Колонии… — медленно повторил Гавор. — Всегда интересно было, как там у вас?

— Уже никак. — Чеслав взял кусок хлеба и принялся жевать всухомятку. — Сам знаешь, кто поработал.

— Скоро и здесь так будет, — обреченно сказал старик. — Ну что, жрать готовить будем?

Посреди ночи Чеслав проснулся от криков с улицы. Спал он на чердаке, здесь было не так душно, как внутри каменных стен, поэтому крики были хорошо слышны. Опять перепились и дерутся, решил он и перевернулся на другой бок, подоткнув под себя расползшуюся солому. Но крики не утихали, и вдобавок, по улице затопали сотни ног. Там явно что‑то случилось. Чеслав перекатился к окошку, через которое забрался и выглянул наружу. От увиденного весь сон мгновенно испарился. Прав оказался старик — черноголовые решили наказать за грабеж зиккурата. Но уж слишком быстро они обернулись, по следу шли, что ли?

По правде сказать, устремившийся по улице человеческий поток, сейчас состоял не из черноголовых, а скорее из чернотелых — ночная тьма окрасила их в свой цвет с головы до ног, но сомнений быть не могло. Чеслав хорошо знал извечных спутников всей его сознательной жизни. Уже запах бегущей толпы точно говорил, кто пожаловал в поселок рейдеров, что уж говорить о гортанных вскриках и визгливых приказах на непонятном языке.