Макс Ридли Кроу - Сердце Рима

«Рим. Он лжив и многолик. Он главенствует в умах людей, и при этом держится в тени, как серый кардинал. Поработитель. Тиран».

– Да чушь это! – воскликнула она вслух, чем удивила Сабину. – Я не понимаю! Говоря «Рим» мы же имеем в виду не город, а тех, ваших, которые спятили?

– Которые победили, – возмущенно поправила ее собеседница.

«Спроси о Великом Моголе! Спроси, кому его отдали! Какой народ избранный? Спроси…»

Ника впилась в перила. Голова раскалывалась. Вопросы душили ее. Алекс не прав. Призрак завладел ею, он подчиняет себе ее волю. Хочет знать, хочет впитывать информацию, как губка. И боль, будто при ломке от наркотиков, скручивает жилы.

«Спроси об ассасинах! Они тоже часть плана, как тамплиеры?»

– Вам плохо?

Заботливый тон Сабины вернул Нику к реальности. Она все так же стояла, впившись в перила, опершись о них лбом, тяжело дыша.

– «Вам плохо»? – усмехнулась она, не поднимая головы. – Только на русском можно так спросить. Я устала от этого: «Are you okey»? Окей, мать вашу, окей. Fine. [32]

Сабина молча ожидала. Переведя дыхание, Ника выпрямилась. Костюм давил со всех сторон, будто ссыхался. Ей становилось тесно и душно.

– Пройдемте в мой кабинет.

Они вышли со смотровой площадки.

– Hi! – воскликнул на английском проезжающий мимо велосипедист в деловом костюме. Его улыбающееся лицо могло бы напомнить рекламный ролик с идеалистичным городком и поющими соседями. – How are you?

– Fine, Jack! – ответила Сабина, махнув рукой ему вслед. Повернулась к ухмыльнувшейся Нике и с пониманием скривилась. – Да, дурная привычка. Вроде «будь здоров», когда тебе плевать на здоровье человека.

– Вы все время здесь? Никогда не поднимаетесь?

– Почему же? – Сабина пожала плечами. – У нас командировки. Несколько лет здесь, потом на поверхность. Как в космос на станции. Чтобы не спятили, понимаешь?

Ника с подозрением смотрела на нее. Нормальная девушка, адекватная. Своя в доску. Они что, ждут, что это сработает?

– Может, ча.? – спросила Сабина, когда они вошли в кабинет.

«Здесь могли бы жить Спок с Кирком [33]в счастливом брачном союзе», – подумала Ника, озираясь по сторонам. Слишком много серого пластика, правильных геометрических форм. Ни одной лишней детали. Ни одной, кроме стикеров и ручки. Проследив ее взгляд, Сабина улыбнулась:

– Дань привычке. Никак не могу полностью перейти на электронику.

– Метр восемьдесят, атлетического телосложения, желательно блондин, – Ника села в кресло, формой напоминающее половину яйца.

– Что, простите? – растерялась женщина-Созидатель.

– Вас выбрали, чтобы войти со мной в контакт, верно? Наладить связь, так сказать, общий язык. Так вот, на парня бы я быстрее клюнула. А если еще после посещения spa-салона и парочки бутылок шампанского – так вообще!

Сабина озадачено хмурила лоб, и все же Нике было ясно, что ее поняли. Та обошла стол, села в свое кресло, немного покачалась в нем вперед-назад.

– Понимаю, – наконец, произнесла она. – У вас глубокий стресс. Длительное нахождение в экстремальных условиях не проходит даром. Не зря есть система реабилитации для вернувшихся из горячих точек бойцов. В цивилизованном обществе, конечно.

Ника тяжело вздохнула. Четыре камеры. В этом крошечном помещении за ней наблюдают сразу из четырех точек. Хоть бы тот ассасин – Пьер Дюран – видел последние кадры с ее собственной камеры. Если удастся связаться с Алексом и остальной командой…

– Давайте поступим так, – Сабина подъехала на стуле к столу и оперлась на него локтями, – задавайте мне любые вопросы. Любые. И я отвечу на них. В качестве жеста доброй воли. Ну а потом вы выслушаете мое предложение.

– Предложение? Вроде того, как я предпочту умереть?

– Это считать первым вопросом?

Ника вытянула ноги. Как же она устала. Так бывает, когда после мороза, продрогнув до костей, зайдешь в жаркое помещение. Глаза сами начинают слипаться, а тело размякает, как подтаявший снеговик, и понимаешь, что ни шевелиться, ни дышать больше нет сил.

– Что случилось с Лорин Питерс? Ей удалось найти это место?

Сабина будто ожидала именно такого начала, поскольку не потратила ни секунды на размышления:

– Она попыталась. В 1763 году, договорившись с капитаном судна «Октавиус», направилась к Бермудским островам.

– И что случилось?

На лице Сабины появилось виноватое выражение:

– У меня нет доступа. Знаю, что из журнала «Октавиуса» были изъяты последние записи, а тело Лорин заняло место в нашем склепе в Иерусалиме. Но об этом вы сами знаете.

Последнее было произнесено с осуждением, что рассмешило Нику.

– Великий Могол. Кому он достался, в конце концов? Застрял в частной коллекции?

Сабина хмыкнула и указала рукой на монитор, вмонтированный в стену. Набрала что-то на сенсорной клавиатуре, находящейся прямо в столешнице, и на экране появилась корона. Среди сверкающих бриллиантов, которые украшали золотые дуги, на почетном месте под защитой креста покоился огромный камень. Изображение немного уменьшилось, и Ника в изумлении уставилась на хрупкую пожилую женщину – представительницу одной из древних монарших семей, сохранивших свой род по сей день.

– Рим служит только Риму, – с гордостью произнесла Сабина.

– То есть королева имеет отношение…

– Непосредственное.

– Иди ты!

«А что тебя так удивляет? – к самой себе обратилась Ника. – У них и колонии – полмира, и банки, как отдельное государство».

– Честно говоря, я бы отнесла их к тамплиерам.

– И была бы близка к разгадке, – одобрила Сабина. – Ты забыла, что тамплиеры – наш проект. В одно время они набрали силу, но не взрастили разум, и их пришлось остановить. Это как вышедшая из-под контроля программа, превратившаяся в вирус. Без антивируса никак.

Ника подняла голову, но не видела собеседницу. Перед глазами мелькали отдельные отрывки из разговоров, эпизоды из прошлого. Лорин. Ника. Всё спуталось, разлетелось вдребезги. Она продвигалась вперед, боясь раздавить хрупкие осколки.

– Вы…

«Нет, этого не может быть!»

– Вы создали ассасинов?

Сабина утвердительно кивнула. Нажала на кнопку кофеварки, подставляя чашку.

– В том виде, в котором ты их знаешь. До нашего вмешательства это были религиозные фанатики, дикари, беспринципные наемники. Мы дали им цель в противостоянии. Дали тех, кто направит их.

«Вот дерьмо, – Ника закрыла лицо руками. – Что станет с Алексом, когда он узнает, кому поклоняется? Кому обязан за кредо, догмы, законы, придающие жизни смысл? Когда поймет, каким богам служит?»

В воздухе запахло сваренным кофе. Сабина поставила дымящуюся чашку на стол.

Резкий сигнал вырвал Нику из размышлений. Она вопросительно посмотрела на Сабину, а та, немного помедлив, нажала кнопку. Монитор сначала стал серым, а затем на нем появилось лицо в натуральный размер.