Андрей Левицкий - Петля Антимира

Шаря в «кармане», Пригоршня старался контролировать ситуацию. Судя по сопению, Татуха стоит прямо за спиной. А Минус где? Вроде, левее. Если б он что-то сказал, получилось бы определить точно.

Пальцы нащупали «молнию», расстегнули… Есть! Оно! Купюры в своих руках ни с чем не перепутаешь, теплое такое чувство, живительное. Стянутые в аккуратные кирпичики прямоугольные бумажки, рюкзак так туго набит ими, что душа поет и рвется к небу на крыльях любви. Любви к деньгам. А вернее, деньги-то сами по себе – бессмысленная штука, но зато какие блага за них можно купить! Синее море, соленые брызги, жаркое солнце, белый парус…

Теперь надо рюкзак аккуратно застегнуть. Потихоньку, не спеши, брат Пригоршня, ты у цели, ты вплотную к ней, ты уже держишь ее за вымя – но все равно между тобой и ней стоят два человека, с которыми нужно разобраться прямо сейчас, на месте. Решительно и жестко. Закрыть вопрос. Иначе они его закроют. То есть разберутся с тобой.

Руки были глубоко засунуты в «карман», белесое свечение полоскалось, омывая их. А рюкзак, насколько Пригоршня понимал, лежит… то есть висит где-то в метре над землей. Ох, и дивные тут штуки творятся, в Зоне, все эти местные выверты пространства с преподвывертами, «порты», «дымовухи», «заглоты» и прочая чертовщина…

– Чего ты копаешься? – недовольно спросил Минус. Голос прозвучал за левым плечом.

– Достаю рюкзак, – ответил Пригоршня. Татуха по-прежнему сопел у него над затылком.

– Ты его нащупал?

– Да.

– Так вытаскивай!

– Он за что-то зацепился.

Чтобы ухватиться покрепче, Пригоршня опустился на корточки.

– Чего? Ты бредишь, не за что ему в «кармане» цепля…

Выдернув рюкзак из аномалии, Пригоршня крутанулся на одной ноге и сильно ткнул им в лицо Татухи. При этом другой ногой врезал Минусу по щиколоткам, опрокинув его на землю. Татуха отшатнулся, схватив прижатый к лицу рюкзак. Пригоршня вырвал из кобуры пистолет, сдвинул предохранитель, но не успел выстрелить – получил рюкзаком сверху по кистям. Вышло неудачно, пряжка сильно ударила по пальцам, и «Стриж» вылетел из руки.

Минус сел. Пригоршня выпрямился и вцепился в автомата Татухи, выставленный вперед. Рванул на себя, шагнув вбок.

Ремень натянулся, Татуха покачнулся, теряя равновесие, и головой влетел в аномалию. Белесое свечение мигнуло, а дальше Пригоршня не смотрел: сделав шаг к Минусу, он оказался к аномалии спиной. И лицом – к стволу нацеленного на него «калаша». Минус, не вставая, успел поднять автомат и прицелиться в Пригоршню.

– Конец тебе, баран! – прохрипел он.

Пятнистая красно-черная фигура ринулась к нему от дуба, выставив вперед руку. Шелестнул плащ.

Минус тонко взвизгнул, когда ладонь Красного Ворона ткнулась в его ухо. Пригоршня так и подскочил. Он совсем не ждал, что за деревом кто-то прячется!

– Ворон, ты откуда взялся?!

Наемник распрямился, убирая руку от головы Минуса. За пальцами потянулась полоска, с которой капало что-то темное… Заточка. Этот малый бандиту вогнал заточку в ушную раковину! По самую рукоять!

Минус молча повалился на бок. Как сидел с вытянутыми ногами, так и упал.

– Второй жив? – спросил Ворон, вытирая заточку о плащ.

Только теперь Пригоршня услышал, что сзади доносятся утробные звуки. Схватив с земли автомат, повернулся к аномалии. Белесая полоса висела себе в воздухе и мерцала, а Татуха исчез – провалился в «карман». Целиком. Аномалия, судя по тому, что Пригоршня ощутил, когда щупал рюкзак, не очень большая, с крупный мешок. Парит этот мешок с узкой горловиной в воздухе, а ты в нем дергаешься, колотишься, пытаешься вылезти, паникуешь… Интересно, изнутри видно, что снаружи, или нет?

Татуха истерично заорал, начал стучать и биться. Прямо в воздухе мелькнул ботинок. Раздался глухой выстрел. Пригоршня, недолго думая, вставил ствол «калаша» в горловину аномалии и дал очередь.

Выстрелы доносились, как из другого мира: приглушенные, далекие. Выпустив все пули, он шагнул назад. Пару секунд ничего не происходило, стояла звенящая тишина, а потом из воздуха потекла кровь. Тонкая струйка пролилась на землю, истончилась, превращаясь в частые капли.

Пригоршня, опустив автомат, попятился, заворожено глядя на капли, падающие из пустого пространства. Вот черт! Он даже пожалел Татуху, хотя тот был жлобом и убийцей. Но молодой ведь парень еще. Лежит там сейчас, в «кармане»… Нет, это уже не Татуха лежит – только его тело. Мертвец, груда мяса и костей. Наплевать, забыть, своих проблем хватает!

Он повернулся. И вот она, первая проблема, пожалуйте. Нешуточная, большая проблема. То есть мелкая, на самом-то деле; казалось бы – пальцем можно раздавить, но нет, вопрос реально серьезный.

Красный Ворон, присев над раскрытым рюкзаком, перебирал пачки купюр. Ощутив взгляд, он поднял голову и внимательно посмотрел на Пригоршню.

Химик задрожал, беззвучно разевая рот, пытаясь понять, что происходит. Только что он висел в темноте, лишенной света, запахов и температуры, растворялся в ней, постепенно забывая, кто он такой. А потом в океане тьмы возникло легкое течение. И хотя он по-прежнему ничего не видел, но ощутил, что его, будто островок пены, потянуло куда-то, все быстрее, быстрее…

Вдруг он почувствовал свое тело. Руки, ноги, склоненную на грудь голову. Он сидит, руки лежат на чем-то мягком, босые ступни упираются в пол. Тепло, свет. Слышатся голоса… голоса?!

Как давно он не слышал никого, кроме Пригоршни и беспорядочных переговоров в приемнике!

Разговаривали двое. Его снова пробрала дрожь. Почему-то собственное тело казалось непривычным, вроде натянул одежду с чужого плеча, и она в одном месте жмет, а в другом, наоборот, слишком свободна. Да и нога – вот странно! – больше не болит, к тому же, он может двигать ею. Но кто это говорит? Знакомые интонации…

Он разлепил веки. Перед глазами плавали пятна, пульсировали, между ними дрожали смутные тени. Медленно, с трудом поднял руку, провел ладонью по лицу. Какое непривычное ощущение! Что-то шершавое и волосатое под ладонью, должно быть, в мозгу сбоят контакты, сигнальные системы нарушены…

Теперь он слышал отчетливее. Рядом говорили:

– Ты этого не сделаешь, Ведьмак. Это бред.

– Бред, Роберт? Бред?! – загрохотало в ответ. – А кто мечтал о второй молодости? Вот ты и получишь ее.

Майор ответил как обычно холодно, но Химику почудилось, что в его голосе слышны едва заметные нотки страха. Роберт Титомир, Железный Майор – боится?

– Я мечтал о другом. Но ты и не способен сделать такое, так что неважно. Мы можем поторговаться. Что ты хочешь от меня?

– Служения, – рокотнул Ведьмак.

– Что ты несешь, барыга? Сюда придут военсталы и сотрут тебя в порошок.