Стас Северский - Боец тишины

— Как ты только могла? С Войцехом? Он же дубина безмозглая…

Поляк дал мне коленом под лопатки, но я проигнорировал его предупреждение, не сводя с девушки напряженного взгляда.

— Зачем ты только меня книги заставляла читать? Тебе же такого, как Войцех, достаточно. А знаешь, — не зря заставляла. Мне по душе пришлось книги читать! Порой в них честные люди попадаются! Ты что не думала, что я могу взять и послать вас обоих к черту?! Что могу перестать возиться с вами обоими и начать спокойно читать книги про честных людей?! Не приходило в голову, что вы оба без меня делать будете?! Или пришло в голову все от меня скрыть?! А что от меня ничего не скрыть, в голову не пришло?!

— Вольф, ты… Не оставляй меня… Нет, только не…

Войцех настойчиво и крепко сцепил руки на плечах девушки, не давая ей дергаться.

— Тише, молчи. Не оставит он тебя. И меня — не оставит. У него выбора нет. Мы все связаны — связь такую только смерть обрывает. Одного возьмут — он другого под угрозу подставит… вдруг выдаст. Мы друг друга бросить не можем — только убить. А все, что произошло, — не повод для убийства. Нужно просто спокойно все решить и найти выход.

Агнешка вздрогнула, словно впервые осознав всю скверность нашей связи. Я склонил голову поляку в подтверждение.

— Верно Войцех все пункты обозначил и достаточно точно все тебе объяснил. Выбор вариантов действий у нас невелик, и обстановка отвратная. Задача перед нами стоит серьезная, и ее придется решить, не откладывая… и решать ее нам предстоит на холодную голову. Иначе никак. Так что студите кровь, как я. Я вам промаха не спишу, но судить обоих стану по меркам военного времени — при боевых действиях порой не только кусок хлеба делить приходится. Только теперь берите в расчет оба, что она, как мой последний патрон, который я никому — ни брату, ни другу, ни соратнику — не отдам.

Я поставил стул в центр комнаты, сел верхом, сложил руки на его спинке, опустил голову на руки, поднял глаза на провинившихся и припер их к стенке «волчьим взглядом» исподлобья.

— Вольф, я виновата, я знаю. Я не прощу себя, только я прошу тебя…

— Тогда не думала, что делаешь, теперь — не думай подыскивать оправдания бездумному поступку!

— Ты никогда не простишь нас…

— Я не прощаю! Я знаю людей, знаю, что от них ждать, и — жду! И не такие «верные» под чужим кулаком меня предавали! И не такие «честные» под моим кулаком предателями становились! Я всегда готов, и вы меня врасплох не застали! Теперь я здесь и все решу! Вы оба будете делать все, что я вам буду говорить, — и все! Больше я от вас ничего не жду и не требую!

Войцех насупился и еще крепче стиснул плечи девушки, закрывшей лицо руками.

— Ян, ты дело говоришь… Только не злись так… не кровью ведь нам вину искупать.

— Как скажу, так и искупите, — хоть и кровью.

— Ян, не специально же мы… Случайно мы.

— Случайно! Случайно? Случайно…

Сердце рухнуло за ребра, когда я понял, что…

— Войцех, а ты про защиту, про безопасность не забыл?

— Про какую такую?

— Предохранялись вы, Войцех?!

— Нет, Ян… Мы же не намерено…

Я помолчал, подумал.

— Войцех, а тебе после плохо не было?

Войцех недоуменно уставился на меня, краснея, как девица.

— Вообще мне хорошо было…

— Не сразу, а после — через час, через сутки?

— Я не пойму никак…

— Отвечай!

Поляк развел руками.

— Я не помню, Ян. У меня столько забот было.

— А после первого раза предохранялись?!

— Что за вопросы, Ян?

— Отвечай!

— Я же сказал — случайно у нас все получилось… всегда у нас все случайно получалось. А что такое, я не пойму?

— Каждый раз случайно! Как дети в песочнице! Натворили дел! А мне, что делать?!

— Дети в песочнице такого не творят, Ян…

— Ты заражен!

Агнешка вскрикнула в ужасе, устремив на меня угнетенные горем и высушенные отчаяньем глаза.

— Вольф, я его заразила?!

— А ты что думала?!

— Вирус передается через кровь… Ты сказал — только через кровь…

Войцех подавлено осмотрелся, и остановил на мне не по росту робкий взгляд.

— Ян, я что, заразу подцепил? А что за зараза, Ян?

— Вирус-целитель. Нет у него названия еще — один номер. Он другие вирусы уничтожает, только больше о нем пока никто ничего не знает. Это — экспериментальная инфекция. Вирус спит отныне в нас троих, и активируются только при столкновении с другими — врагами. Только еще не известно, проснется он и начнет захват власти или проспит спокойно и послушно все время. Войцех, это серьезно. Мы втроем — опасны. Так что отвечай мне на все мои вопросы четко и точно.

Поляк понуро свел могучие плечи.

— Да, Ян. Я отвечу на все, что нужно.

— Ты после заражения с ней одной спал?

— Ян, не думаешь же ты, что я…

— Четко и точно!

— С ней одной.

— А кровь? Дрался ты, Войцех?

— Нет. Я здесь тихо достаточно себя вел. Только я… Денег у меня не было, и я… Ян, я кровь сдавал — в больнице.

— Донором был?

— Точно.

Похоже, сердечный приступ подкрался со спины к нам троим и стал ковыряться холодными руками в грудной клетке у каждого из нас одновременно.

— Утечка. Утечка! Вашу ж!.. Нужно изъять кровь… Мне нужны списки людей… Нужен каждый, кому кровь перелили…

Агнешка поняла, что я с зараженными людьми сделаю, и заорала в потолок, запрокинув голову, сложив сжатые в кулаки руки у шеи, словно выжимая руками из души раздирающий слух крик. Я зажал ей рот, перестав замечать Войцеха, которого еще никогда не видел таким жалким и нерешительным.

— Замолчи! Сейчас полицию вызовут! Мы и так нашумели здесь! Крыса… Мне нужна крыса…

Никто ничего не ответил, никто ничего не сделал — за всех отвечать и действовать мне одному, как всегда. Черт… Нашарил взглядом вольно расхаживающую по квартире крысу. Схватил испуганного и пытающегося спрятаться под кроватью зверька. Набросил рубашку, подхватил куртку, перемахнул через подоконник и проверил на прочность примеченный еще раньше карниз.

Поляк, совсем растревоженный, поднялся на ноги, неспешно направляясь ко мне и незаметно разводя руки для захвата.

— Ян, ты что это? Не делай этого… Мы придумаем, что делать… Только сойди с карниза… сюда сойди, а не туда.

— Дурак, Войцех! Обо мне молчите оба! Без расхождений рассказывайте мою версию! Здесь люди не пуганые — полиции все расскажут, как слышали. А слышали они, что орали мы на три голоса, дрались и двери ломали. Так что в моей версии — трое участвуют. Ты с ней поссорился, и она тебе назло незнакомого парня с улицы привела. Ты заподозрил измену, приревновал и разнес дверь, дознаваясь правды. Ты подрался с незнакомым парнем, и он через окно деру дал. Ясно?! Не так далеко от правды! С таким враньем без потери убедительности оба справитесь! И главное, — помните, что вы оба были на нервах и подробностей не помните! Ничего точно не помните! Тогда все нестыковки с вашими и чужими показаниями не беда! Нам путаница всегда на руку!