Макс Кроу - Ключ Эдема

Первый советник приоткрыл свои тяжелые веки, немного распрямил лицо, утопающее в усах и бороде.

— А не больше ли беды от ястреба, чем любования? — осторожно спросил второй советник, бросив взгляд на третьего, который настороженно прислушивался к словам повелителя.

— Не больше, если хватит сноровки приручить его, — важно ответил халиф, улыбнулся и сощурился, довольный таким поэтическим оборотом. Он всегда радовался, когда удавалось составить мысль так, чтобы вслух она звучала подобно изысканному стихотворению.

— Вы говорите о племяннике Асада ад-Дина? Этом молодом Юсуфе ибн-Айюбе? — первый советник покачал головой. — Не думает ли светлейший из светлых, мудрейший из мудрых, что столь заносчивый юнец, преданный и связанный кровными узами с недавним противником, будет опасен?

— Я имел удачу говорить с Аскаром ад-Дином, — вмешался третий советник, — и он сумел заверить меня, что сделает всё возможное, что…

— Достаточно, — прервал их уставший и раздраженный халиф. — Я не слышал о нем прежде и не хочу слышать впредь. О племяннике Асада ад-Дина мне говорили, что он умен и даже мудр, что он человек веры, и никогда не тяготел к воинскому делу.

Советники ненадолго замолчали, затем обратились друг к другу, мерно бурча, и не отвлекая халифа от навалившейся дремоты. Наконец, один из них произнес достаточно громко:

— Что ж, ежели Владыка Владык пожалует ему место визиря, это должно отвлечь честного человека от пути воина, и обратить его мудрость в мирное русло, направленное на процветание Египта.

— Да, так и будет, в этом никакого сомнения. К тому же, я слышал, его мало кто принимает всерьез. Ставленник Нур ад-Дина, удачливый, но к кому удача благосклонна вечно?

— А мне довелось не так давно узнать, что Нур ад-Дин готовится объявить имя своего преемника, и это не тот человек, о котором мы говорим.

— Его не боятся, не принимают, как значимую фигуру, — подытожил халиф, — его взор обращен в небеса, а не на землю. Должно быть, он станет послушным к чужой мудрости, а значит — сговорчив. Разве не такого человека мы ищем?

Советники принялись наперебой подтверждать то, что халиф знал с самого начала, и он вновь задремал. Обсуждения более не волновали его.

А другой человек услышанным был крайне взволнован. Этот пятый свидетель тайного совета, о котором никто из присутствовавших в кабинете не догадывался, находился в пустующей соседней комнате. В одежде рабыни, что в большом количестве обитали во дворце, на полу лежала юная девушка. Она прижимала ухо к дыре, проделанной в углу стены. Ее сбитые в тугие кудри волосы доходили только до плеч, смуглая кожа имела такой же оттенок, как у женщин этих земель, но черты лица выдавали в ней кровь другого народа.

Элиана, услышав шаги в коридоре, отпрянула от стены. Так слаженно марширует только стража, даже когда в их задачу входит пройти из одного крыла этажа в другой. Шаги стихли напротив двери. Девушка замерла. Сглотнула. В горле пересохло.

Дверь толкнули, но замок не поддался. Наверняка, они пытаются разглядеть что-то в замочную скважину, но оставленный на ручке шелковый платок не даст им этого сделать. На то, чтобы получить приказ и открыть дверь, уйдет совсем мало времени. Развернувшись, Элиана бросилась к окну, на ходу наматывая веревку от запястья на всю длину руки. Тонкая и легкая, как кузнечик, девушка оттолкнулась от пола, от скамьи и прыгнула в окно в тот самый миг, когда ключ повернулся в замочной скважине и дверь распахнулась.

Пролетев головой вниз, точно падающая с неба птица, Элиана перехватила веревку другой рукой, чтобы ей не вырвало суставы, и ногами приземлилась на жесткую землю. Освободившись от узла на запястье, подбежала к горящему фонарю и сунула в огонь конец промасленной веревки. Та вспыхнула, точно фитиль. В считанные мгновения ее не станет.

Элиана побежала вперед, скрываясь в тени от деревьев, туда, где ее ждал человек из охраны халифа, щедро награжденный милостью Нур ад-Дина.

Вокруг лагеря Юсуфа ибн-Айюба, что находился на западе от Фустата, стояла охрана в несколько колец. Воин без устали вглядывались в пустынную ночную мглу, и когда услышали приближающийся топот копыт, лучники незамедлительно взвели стрелы, ожидая приказа.

— Стойте! — велел главный, заметив белый стяг, развевающийся на древке копья над головой всадника.

Лошадь замедлила ход и наездник спешился. Тогда уже воины разглядели, что прибывший был женщиной, к тому же рабыней.

— Схватить ее, — прозвучал приказ. — Кто твой хозяин?

Девушке заломили руки за спину, заставляя согнуться, но во взгляде, которым она наградила своих захватчиков, не было ни доли покорности.

— Это еврейка Басира, — сказал лучник, присматриваясь. — Она вечно позади него ходит.

— Лучше бы он подле себя держал чумную, чем ее, — рыкнул воин и приставил нож к изящной шее девушки. — Вы все видели: она пыталась сбежать!

— Гариб, подожди, — лучник тронул его за руку и перевел взволнованный взгляд на пленницу. — Отвечай, где ты была и с какой целью? Возможно, это сохранит твою жизнь.

— А моё молчанье сохранит твою, — ответила она без страха.

— Довольно, — прорычал Гариб. — Вы все слышали: она отказывается отвечать.

— Но наказание непокорного раба — долг его хозяина.

Услышав эти слова, воины обернулись. К ним приближался Басир, чей суровый взгляд из-под седых бровей был безжалостнее меча и точнее стрелы.

— Так это твоя прислужница? — спросил Гариб, хоть ответ был ему прекрасно известен. — Мне говорили, но я сомневался, что у столь достойного мужа может очутиться подобная вещица.

— Возможно, стоило послать за мной и уточнить, прежде чем распоряжаться ею на своё усмотрение? — хмуро бросил Басир, подходя ближе и возвышаясь над девушкой. — Я сам позабочусь о ее наказании. Благодарю за помощь.

Он развернулся и пошел прочь, не дожидаясь, чтобы Эмилию отпустили. Помедлившие солдаты обратили вопросительные взгляды на своего командующего. Гариб же, раздраженно вспоров каблуком песок, кивнул.

Элиана нагнала Басира и молча пошла рядом, понуро опустив голову, как и следовало провинившейся рабыне. Едва они очутились в шатре, как девушка получила оплеуху. Из глаз брызнули слезы, но не от боли, а от обиды.

— За что?! — жалобно спросила она.

— За то, что позволила себя обнаружить, — недовольно нахмурился Басир.

— А если бы не позволила?

— Тогда наказание получили бы люди Гариба, и не столь великодушное, — жестко ответил он.

Он помолчал, недовольно сопя в бороду, затем кивком головы указал на кувшин, стоящий на столе. Элиана наполнила стакан и несколькими глотками утолила жажду. После этого она рассказала всё, что услышала на совете. Некоторое время Басир задумчиво ходил вокруг, погруженный в думы, затем остановился и, не глядя на девушку, сказал: