Игорь Пиляев - Земля изначальная. Начало пути

– Саша, а ты чего скромничаешь? Иди и ты садись, – Стас, как наседка, поднял левую руку, запуская под крылышко своего цыпленка. – А это, Надя, Бич. Существо своенравное и вспыльчивое, так что ты его лучше не трогай.

– Стас, понимаешь… Мы с Надей вчера… – очень неуверенно начала Саша.

– Да я заходил ночью к вам. Зрелище было чрезвычайно соблазнительным. А если серьезно, Сашка, то в нынешних условиях аморальных или запретных вещей просто быть не может, поскольку сам окружающий мир абсурден. Так что забудь о своем воспитании и расслабься. – Сашка теснее прижалась к нему.

– А почему к нам не присоединился? Мы хорошо разогрелись, – Надя подняла на него хитрые глазищи.

– Во-первых, не хотел будить, а во-вторых, Надя, не старайся казаться пошлее, чем ты есть. Я понимаю, это защитная реакция, но тебя-то я вижу насквозь. – Девушка притихла.

– Стас, что нас ждет? – тихо и как-то жалобно спросила Саша.

– То, что я могу подбрасывать в воздух канистры, еще не говорит о том, что я могу видеть хоть сколь-нибудь далекое будущее.

– А ближайшее? – это неуверенным голосом спросила из-под правой руки Надя.

– Завтра на дороге нас будет ждать Викинг, – обе девчонки вздрогнули. – Но мне кажется, мы готовы к встрече.

– Стас, побудь сегодня ночью с нами, – прошептала Саша, – просто давай посидим здесь.

– Да вы к утру превратитесь тут в двух свежезамороженных принцесс. Целуй вас потом. Пойдем внутрь машины, там я видел матрац и кучу тряпок между сиденьями. А то, о чем вы обе сейчас думаете, давайте отложим до завтрашнего вечера. И не смотри так, Сашка, на меня, я умирать не собираюсь, дел у меня много. И вам не позволю, особенно после вчерашней ночной сцены. Надо же себя попробовать в роли шейха. Вот за что люблю мусульман…

Девчонки мирно сопели у него на плечах. Стаса накрыла волна нежности. А ведь совершенно чужие люди, по сути, шапочное знакомство. Мир движется к своему концу, ускоряя бег времени, поэтому и чувства острее, и успеть нужно как можно больше. А о морали подумаем потом, или пусть кто-то подумает за нас. Вот только Викинг…

– Звал, Олав [74] Олав (сканд.) – наследник, потомок предка. ? – раздался сзади хриплый голос.

Стас стоял на носу боевого дракара [75] Дракар (норв., буквально – «корабль-дракон») – деревянный корабль викингов, длинный и узкий, с высоко поднятыми носом и кормой. . В лицо бил холодный ветер, наполненный влагой, солью и йодом, а еще тем неповторимым запахом моря, названия которому не придумали ни классики, ни его современники. Да и не было этого названия. Каким словом можно обозначить ощущение полета над пенящейся мутно-зеленой волной, свист ветра, пытающегося согнуть сосновую мачту и оторвать так раздражающий его стяг с изображением черного ворона? Стас попытался сделать еще несколько глубоких вздохов, наслаждаясь неистовством стихии, и повернулся.

– Приветствую тебя, конунг [76] Конунг – древнескандинавский термин для обозначения верховного правителя. , – Стас сдержанно склонил голову перед стоящим воином. На голове у широкоплечего рыжебородого мужчины красовался шлем, забрало которого прикрывало верхнюю часть лица, уши и часть подбородка. Левой рукой конунг опирался о древко топора с широким, более тридцати сантиметров, острым лезвием, инструктированным золотом. На боку висел меч, ножны которого доходили почти до палубы корабля.

– Олав в твоем языке – не только имя?

– У тебя пока нет другого, ярл [77] Ярл – высший титул в иерархии в средневековой Скандинавии, а также само сословие знати. Первоначально означал племенного вождя. . Когда-то было. Теперь нет.

– Тебя-то как звать, воин?

– Инголфр [78] Инголфр (сканд.) – волк. , – рыжебородый викинг слегка приподнял топор, видимо, в знак приветствия.

– Волк, значит, – то, что он понимает языки всех своих ночных и ментальных собеседников, Стаса уже давно не удивляло. – Не звал я тебя, Волк, но, видимо, неслучайно ты появился. Думал о душе другого Викинга.

– Душа воина всегда находится в ожидании Валькирий и чертогов Валгаллы [79] Вальхалла, Вальгалла («дворец павших») – в германо-скандинавской мифологии – небесный чертог в Асгарде для павших в бою. Рай для доблестных воинов. , и рано тебе, ярл, думать о чужих душах. Ты со своей разберись.

– Скажи, Инголфр, может ли один человек изменить мир?

– Может, Олав, но для этого он должен обладать силой Тора, духом Одина, умом Локки и душой Фрейи [80] Один, Тор, Локки, Фрейя – представители пантеона скандинавских богов. .

– Не многовато ли для одного ярла?

– Фенрире [81] Фенрире – в скандинавской мифологии гигантский волк, сын Локки. и Ермуганд [82] Ермуганд – в скандинавской мифологии чудовище, змей, сын Локки. уже на свободе и выиграли свой первый бой. Час Рангарек [83] Рангарек – битва, по окончании которой возродится новый мир. Когда накопится все мировое зло, ложь и обман, когда брат станет предавать брата, и даже боги нарушат клятвы, наступит судный час. близок, а ты слишком слаб, чтобы встать у них на пути. Защищайся, Олав! – с этими криком рыжебородый воин левой рукой вскинул в воздух громадный топор, в верхней точке траектории к левой присоединилась и правая рука.

И страшное оружие древних мореплавателей уже летело безоружному Стасу на голову. Тело не подвело, оно и в этот раз работало быстрее разума. Последний только задумался, испугаться ему или нет, а руки уже сложились крестом над головой. Удар был потрясающей мощи, таким пополам рубили рыцарей в броне и их лошадей. Все тело дрожало от напряжения, ноги слегка подогнулись в коленях. Стас собрал все резервы воли и начал плавно разгибать согнувшиеся под тяжестью удара ноги, глядя прямо в глаза сопернику. Нет – не в глаза, а в душу викинга, не знавшего пощады и жалости, но знавшего любовь и нежность. Там бушевала первобытная ярость берсеркера [84] Берсеркер – в древнескандинавском обществе воин, посвятивший себя богу Одину. Перед битвой берсерки приводили себя в ярость. В сражении отличались неистовостью, большой силой, быстрой реакцией. и доброта заботливого отца и мужа.

– Ты изменился, Гутлейф [85] Гутлейф (сканд.) – потомок, наследник бога. . Стал сильнее и мудрее. Но для боя с Фенрире все равно еще очень слаб, – викинг резким движением отбросил топор назад и, сняв шлем, преклонил перед Стасом одно колено.

– Так имя все-таки есть! – Стас попытался как можно глубже вдохнуть воздух северного моря, воздух безграничной свободы, силы и ярости. Воздух бесконечной любви и надежды. Выдох он сделал уже в салоне бронетранспортера.