Антон Корнилов - Рыцари порога.Тетралогия

Откровенно говоря, полгода назад у Кая, Бина и Перси был шанс совершить нечто такое, о чем долго бы говорили в городке. В тот день они забрались далеко в лес не в поисках подвига, если честно, а в поисках земляники. Матушка Перси послала сына, а с ним пошли и Кай с Бином. На обратном пути они наткнулись на лесную ведьму. К счастью для них, ведьма оказалась полностью свихнувшейся старухой (с лесными колдуньями такое часто бывает: долгое одиночество, злые помыслы и беспрестанные занятия магией губительно действуют на человеческий мозг), поэтому мальчишки и не могли сказать точно, кто испугался сильнее — они или ведьма. Старуха, пронзительно взвизгнув, кинулась прочь. Высоко подпрыгнув, она заметалась по нижним ветвям деревьев, истошно завыла — сорванные листья и клочья ветхой одежды полетели в разные стороны. Забираясь все выше, перепрыгивая с ветки на ветку, она стремительно теряла человеческое обличье, и уже через минуту вой превратился в жуткое шипение, лишившееся одежды тело покрылось густой шерстью — и дикая лесная кошка скрылась в лесу.

А мальчики опомнились только на опушке леса. Кай, в руках которого была корзинка с ягодами, конечно, ее потерял. Последствия неожиданной встречи для Бина и Перси оказались еще серьезней. Перси обмочился, а Бин неделю не мог выговорить ни слова, да еще недели две потом заикался.

Но это случилось полгода назад, когда они были зелеными сопляками. Теперь им по девять лет, а Бину — почти десять. Теперь у каждого — меч, вырезанный из сосновой ветки, с заточенными краями и острым, как иголка, концом. Таким мечом, наверное, можно проткнуть человека, если ударить посильнее. Да и просто рубануть — мало не покажется. Вот Асколу не показалось…

Этот великовозрастный дурак, которому вообще-то уже полагалось интересоваться девками, а не верховодить кучкой малолеток, давно привязывался к ним. Непонятно, что его бесило больше всего: деревянные мечи на поясах, игры, в которые они играли только втроем, никого больше не принимая, или что-то еще, но с какого-то времени Аскол просто не давал им прохода. Из какой-то интуитивной осторожности сын рыбника со своими прихлебателями предпочитал отлавливать мальчишек по одному, а если встречал троицу вместе, всегда отделывался парой язвительных замечаний — конечно, в том случае, когда, исходя из количества своей свиты, не бывал полностью уверен в удачном для себя исходе потасовки. Так и продолжалось до сегодняшнего дня…

…Впрочем, в этот вечер Кай забыл о паскудном Асколе, как только он скрылся из вида со всей своей «армией».

Огр — вот что волновало сейчас Кая. Настоящий огр, страшный и наверняка свирепый, то есть вполне подходящий, стоял между мальчиком и будущим посвящением.

— Наверное, полночь уже, — проговорил Бин.

— Я есть хочу! — проныл Перси и погладил себя по животу, который вполне явственно отозвался голодным бурчанием.

Кай ничего не ответил. Глаза его следили за огром, который молча сидел посреди гудящего трактира, а разум, кажется, витал где-то далеко. Время от времени дверь трактира хлопала — все меньше посетителей входило, все больше покидало веселую гулянку.

— Кай, а Кай, — толкнули его в плечо.

Мальчишка неохотно обернулся.

— Матушка мне велела пораньше дома быть, — сказал Бин, пожимая плечами от ночного холода. — Чего-то неможется ей, а очаг развести некому. Может, он до утра сидеть будет, что ж нам, так и ждать до утра?

— А я сейчас от голода помру, — сообщил Перси. — Пошли отсюда, а?

Кай куснул губу.

— Ну вы и… — начал он и махнул рукой: — Идите, чего уж.

— А ты? — осведомился Перси. — Твоя-то матушка тебя, наверное, тоже заждалась.

Кай не ответил. Матушка, конечно, ждет. А может, она подумала, что он отправился в ночной караул с дедушкой Гуром? Дедушка не раз уже обещал. Правда, в этом случае все равно следовало бы отпроситься. Но… Огр же! Настоящий огр сидит всего в нескольких шагах. Нет, нельзя сейчас уходить. Если он сейчас уйдет, а наутро узнает, что чудовище сожрало кого-нибудь?

— Идите, — кивнул Кай и снова повернулся к окну, — сам справлюсь.

Мальчишки потоптались еще, потом Кай, в очередной раз подняв ногу, чтобы растереть онемевшую от холода босую пятку, вдруг ощутил, что остался один.

— Ну и что, — вслух буркнул он и повторил: — Сам справлюсь.

Трактир шумел. Рыжий менестрель под общий гогот залихватски выкрикивал какие-то куплеты, в смысл которых Кай не вслушивался. А огр все сидел и сидел за столом. Небо потемнело и, съежившись от ночной прохлады, вроде бы стало меньше. Ну и пусть, что Бин и Перси ушли. Сегодня необычный день. Матушка говорила: удача одна не ходит. Значит, если день начался с победы, то победой он и закончится. Мало-помалу мысли мальчика возвращались к сегодняшнему утру…

* * *

— Вот он, — сказал Бин, раздвигая колючие ветки шиповника. — Идет, гадина!

— Я же говорил, он всегда этой дорогой ходит, — облизнув внезапно ставшие сухими губы, заявил Кай. — От Ибира-травника так ближе.

По тропинке, петляющей меж густых кустов, шагал Аскол. Даже сейчас, когда его здесь, на глухих задворках, никто не мог видеть, он вышагивал важно, будто городской голова господин Сули на Параде Ремесел. От мягких кожаных башмаков разлеталась пыль, колыхался на груди распахнутый ворот красной рубахи. В руках Аскол нес бережно, будто золотой слиток, пучок сине-зеленой травы.

— Для папаши своего жирнозадого, — промычал Кай. — Чтоб брюхо не пучило. Почитай, каждое утро к Ибиру за свежей травкой бегает.

Бин промолчал. Каю пришлось толкнуть его:

— Ну что? Как договаривались?

— Может, ну его, а? Чтоб его хапуны забрали, связываться еще…

— Ну уж нет, — мотнул головой Кай, которому тоже очень хотелось домой. — Раз уж пришли, надо закончить… все это.

Бин кивнул, прерывисто вздохнул и исчез в кустах. А Кай выпрямился и шагнул на тропинку — навстречу Асколу. И сразу, чтобы предупредить возможную нерешительность, вытащил деревянный меч из веревочной петли на поясе.

На прыщавом лице сына рыбника мелькнул испуг, тотчас же, впрочем, сменившийся всегдашней издевательской усмешкой.

— Опа! — остановившись, сказал он. — Рыцарь говняный! Какими судьбами? Дракона выслеживаешь? Пошли со мной, у нас как раз поросенок запоносил, а никто поймать не может, чтоб лечебный корешок в пасть сунуть. Монетку заработаешь… — Услышав позади шаги, Аскол резко обернулся. К нему приближался Бин с мечом в руках. Бин шел, опустив голову — то ли потому, что утреннее солнце слепило ему глаза, то ли для того, чтобы не встретиться ненароком с Асколом взглядом. — Опа, — еще раз сказал тот и отступил ближе к кустам. Глаза его забегали, но голос не изменился: — Я ж вам говорил, соплежуи, чтоб на моей улице со своими деревяшками не появлялись! Говорил, а? Вчера только толстому наваляли, вы тоже хотите?