Кирилл Шарапов - Проект «Изоляция»

Песенка пришлась кстати, в каком-то смысле все обитатели ковчега находились в дороге. У всех была беспокойная профессия, многие часто ездили с места на место и не понаслышке знали о дорожных общепитах, вокзальных буфетах и кормежкё в самолётах.

Майору это было близко, так как он несколько раз травился шаурмой на Ярославском вокзале. Да и песенка была жизненная, задорная, заставляющая с юмором взглянуть на различные дорожные коллизии.

Все дружно подпевали, и только Молот сидел задумчивый и глядящий в стену за плечом гитариста. Весёлая песня вскрыла в душе майора то, чего он хотел забыть: пыльный южный город, выщербленные пулями стены домов, разлагающиеся под стенами горотдела трупы боевиков, маленькая комната на третьем этаже, пробитая осколком дребезжащая гитара, молодой лейтенант с красивым голосом звучно выводит:

Пуля, влетевшая в амбразуру, попала парню в шею. Он умирал долго, хрипя, пытаясь зажать рану, через которую хлестала кровь.

Майор тряхнул головой, отгоняя видение. Геннадий по-прежнему наяривал песню, все смеялись и пели. Кто-то уже вспоминал о том, что с ним случилось в дороге. Никто не заметил, что с бывшим майором что-то произошло. Хотя почему бывшим? Русский офицер бывшим не бывает.

Майор натянул на себя прежнюю радостную маску, но настроение было испорченно.

А Геннадий всё пел:

Песня кончилась, и Молот вздохнул с облегчением. Народ пел песни, изредка прерываясь на тосты, никто не говорил о работе, и даже Майор сумел вернуть утраченное настроение.

Около полуночи почти все расползлись. Инна капитулировала перед более опытной Ангелиной и удалилась одной из первых. В баре остались Аркаша с Галей, Гена со своей пассией, которую вроде бы звали Наташей. А может и Олей, Мечислав не запомнил. И он с Ангелиной.

– Ну что, майор, обещанные «Дожди»? – спросил Гена.

Молот кивнул.

Учёный улыбнулся и ударил по струнам. Красивый голос разорвал сонную тишину бара.

Вот теперь майор окончательно понял свою ошибку. Нельзя было просить спеть именно эту песню. Да, она любимая, да, с ней связано много хорошего, но сейчас это похоронный марш для шести миллиардов людей. Песня о тех, кто спасся с земли, песня про них. От этого стало страшно. Но майор мужественно слушал. Это была его Голгофа.

Этот куплет причинил ему особенную боль. Он рвал на куски душу. Этот куплет был написан про ковчег и этот вечер. Про тот вечер, когда самолёт оторвался от бетонки военной базы. И только малая часть сидящих в самолёте знала, что люди вокруг обречены. Что они чувствовали тогда? Считали ли себя предателями? Радовались ли спасению? Или тихо плакали в душе? Майор не знал, но он чувствовал всё это, слушая Гену.

– Просто прожитое – прожито зря, – тихо повторил майор. – Всё зря. Ладно, товарищи, я, пожалуй, откланяюсь. Завтра тренировка, с утра пораньше нужно быть в форме. Ангелина, тебя проводить?

Женщина изящно встала и протянула майору руку.

– Конечно. Мне было бы очень приятно.

«Будет», – пообещал майор мысленно. Попрощавшись с оставшимися, они вышли в коридор. Они начали целоваться ещё в прихожей её квартиры, платье улетело в одну сторону, китель Молота – в другую. Страстные поцелуи прекращались только для нового глотка воздуха.

Утром майор ушёл, стараясь не будить партнёршу. Он знал, что она не обидится: каждый получил то, что хотел. Никаких обид и сожалений, никаких претензий. Это была их ночь. И он, и она знали, что она будет единственной.

Ковчег нёсся в пространстве к призрачной цели. Всё впереди. Да и обязанностей у майора прибавилось. Теперь, как отвечающий за подготовку личного состава боевого отряда, Мечислав был обязан присутствовать на совещаниях, проводимых Ольгой. К счастью, Железная леди делала это довольно редко, предпочитая решать вопросы быстро, и собирала общее совещание всего несколько раз, и то в ознакомительных относительно ситуации целях.

Но это не было похоже на остальные. Здесь собрались все ведущие специалисты ковчега: Артём, Мечислав, начальник технической службы, учёные, медики. Некоторых Молот видел впервые. В конференц-зале ощущалась напряжённость. Прошло два месяца, а ковчег так и не вышел из потока. Это невозможно скрыть. Поэтому нужно быстро решить, что делать и что говорить людям, и выслушать хотя бы примерные предположения учёных.