Максим Субботин - Исчадия Ада. Предвестники апокалипсиса (СИ)

— Небольшая демонстрация наших возможностей, — услышал он громкий шепот.

Испуганная девушка попыталась отползти, но запуталась в простыне. Мужчина схватил ее за ногу, притянул к себе.

— Нет! — взвизгнула фаворитка.

Мужчина перехватил несчастную за горло, с видимой легкостью поднял ее над кроватью. Девушка захрипела.

— Я понял! — крикнул Кривошей. — Отпустите ее!

— Еще не понял…

Зубами мужчина стащил со свободной руки перчатку. Коснулся раскрытой ладонью груди бьющейся девушки.

Кривошей почувствовал запах паленого.

Несчастная испустила душераздирающий вопль. Мужчина отвел руку. В том месте, где он касался нежной кожи, остался сильный ожог в форме раскрытой ладони.

— Надеюсь, вы верите, что это не фокус? — спросила женщина и еще сильнее запрокинула голову Ирвинда Николаевича.

— Верю! Верю! — чуть не крикнул он.

— И вы верите, что то же самое мы можем проделать с вашей дочерью?

— Я сделаю все, как вы скажете!

— Видите как все просто, когда люди понимают друг друга? А ведь хорошее у вас жилье. Я слышала, что стены абсолютно звуконепроницаемы. Это правда?

Мужчина в темном ловко перехватил шею девушки обнаженной рукой. Несчастная захрипела. Из ее рта и носа брызнули струйки крови. Алые капли разлетелись по белым мятым простыням. Когда девушка затихла, убийца небрежно отбросил ее обратно на постель.

— Зачем? — из глаз Ирвинда Николаевича катились слезы. Не сказать, чтобы он успел сильно привязаться к девчонке, но все же увиденное основательно выбило его из колеи.

— Чтобы лучше дошло… — женщина выпустила его волосы, отвесила несильный подзатыльник. — Мы же не хотим, чтобы вы вдруг решили, что мы несерьезны в своих обещаниях.

Кривошей, который так и не поднялся с колен, протянул руку к неподвижной, окровавленной девушке, пальцами коснулся ее ноги. Тело было теплое, и от этого становилось еще страшнее.

— Сейчас мы уйдем… вы меня слышите? — женщина толкнула его ногой в бок.

— Слышу, — глухо произнес он.

— Запоминайте. От этого зависит жизнь вашей дочери. Сейчас мы уйдем, а завтра с вами свяжутся наши люди. Вы получите подробнейшую инструкцию. Видите, мы заботимся о своих исполнителях? Вам не придется думать, только правильно и старательно следовать нескольким простым пунктам. Если все сложится благополучно, вы не только получите обратно вашу дочурку, но и заручитесь внушительной поддержкой.

— Поддержкой?

— Вы не ослышались. Мы продолжаем наблюдать за всеми, кто так или иначе оказывал нам услуги. И если их начинают обижать – заступаемся. Все не так уж плохо, как вы успели себе надумать.

— А что с ней? — Кривошей кивнул на труп своей любовницы.

— Она никто! Даже не песчинка. Забудьте о ней.

— Но ведь надо… как это… тело, что делать с телом?

— У вас есть шанс попробовать с ней нечто новое… — засмеялась женщина. — А вообще, у вас вся ночь впереди. Уверена, вы найдете способ избавиться от своей несчастной малышки.

— Но я… я никогда… что если меня поймают?

Ответом ему стало молчание. Губы женщины исказились в презрительной улыбке.

— Я же не смогу выполнить обещание! — его била крупная дрожь, мысли путались.

Снова тишина. Кривошей порывисто обернулся. В комнате было пусто. Мужчина судорожно вздохнул. В воздухе стоял тяжелый запах.

— Простите, но я больше ничем не могу помочь, — сказала Эль'я Фэррол. — Им стало заметно лучше. Эритроциты в норме. Гемоглобин понижен, но это не страшно. Я дала им питательный бульон. Через час проведу еще один тест.

— Они врут? — спросил Сконев.

— Не знаю. Потеря памяти выглядит подозрительно, но не невероятно. Вспомните состояние, в котором мы их нашли. Я бы не удивилась, если б они сошли с ума.

— Вы раньше встречали нечто подобное?

— Чтобы все в комплексе? Нет, никогда. То, что произошло с их лицами – это, вероятнее всего, некая разновидность тонического спазма. Как вариант – они попали под удар электрического тока.

Глядя на вытянувшееся в недоверии лицо Сконева, девушка продолжила:

— Я должна написать заключение. В нем в качестве возможной причины я укажу именно поражение током.

— Ну, а в качестве неофициальной версии?

— Страх, — Эль'я ни секунды не медлила с ответом. — Очень сильный страх. Капитан, можно личное мнение?

— Разумеется.

— Мне кажется, мы что‑то упустили в их состоянии. Их надо было изучать, пока они были без сознания. Теперь мы ничего не добьемся.

— Вы же проводили обследование…

— Да, разумеется. Но я не знаю, чего искать. Я и сейчас не уверена, что смогла бы узнать что‑то новое. Здесь произошло нечто странное. У нас была возможность понять – что именно. Но мы ею не воспользовались. Я не воспользовалась… — в голосе девушки послышалось явное разочарование.

— Думаете, дальнейшие исследования ничего не покажут?

— Не думаю. Я уверена в этом.

— Мы сделали все, что могли на имеющихся мощностях. Не стоит себя корить. Я говорил с Хеели Де Хан. Она просит все результаты тестов предоставить Содружеству. Не думаю, что стоит им отказывать. Я так понял, ничего экстраординарного в них нет?

— Ничего такого, чего нам следовало бы скрывать.

— Вот и хорошо, — Сконев помедлил. — Проводите свой тест и можете пока отдыхать.

— Это приказ?

— Рекомендация. Вы же почти не спали.

— Не страшно. В институте во время сессии приходилось и дольше не спать.

— Как знаете. Только помните: специалист с ватой в голове малополезен.

— Я это учту, капитан.

Тьма сгущалась, становилась вязкой, держала за руки. Дэйд Касад медленно обходил нижние палубы. Звук собственных шагов становился все менее слышим. Изначально гулкий, он стихал под гнетом тьмы. Даже встроенные в визор приборы ночного видения, казалось не в силах разрезать ее плоть, хоть немного облегчить нарастающее давление. Техник чувствовал себя словно на морском дне. Над ним – многие метры темной воды. Каждый шаг дается с неимоверным трудом, каждое движение высасывает оставшиеся капли сил.

Никому и никогда Касад не рассказывал о своей боязни. Он ненавидел небольшие замкнутые помещения. Клаустрофобия открылась в нем в раннем детстве, но уже тогда сформировавшаяся привычка со всем справляться самому не позволила ему обратиться за помощью, пожаловаться. Да и жаловаться было некому. Уроженец Земли, он не имел возможности воспользоваться услугами психологов. Триумвирату нужны солдаты сильные не только физически, но и морально. Кто станет возиться с пацаном, который боится остаться в пустой, наглухо закрытой комнате? Возможно, в другом месте и в другое время ему бы и помогли, но не теперь, когда планета стала одним большим военным лагерем. Здесь у любого, кто имел сколь‑нибудь серьезную слабость, почти нет шансов достичь заметного прогресса и покинуть планету.