Марк Романов - Астарта. Корабль чокнутых трупов

Именно здесь, в жарком и негостеприимном странном мире, с кислородно-гелиевой атмосферой, и находилось сердце пиратской империи. Не подчиняющиеся никому, кроме самих себя, пиратские кланы секторов Протектората и некоторых близлежащих конгломераций звездных государств заложили здесь базу четыреста стандартолет назад, в эпоху Великого Расселения человечества. Как здесь оказался космический корабль будущих пиратов, и через что пришлось пройти его экипажу, вряд ли станет известно кому-нибудь кроме этих «рыцарей космоса», а они ребята малоразговорчивые. Особенно, когда дело касается величайшего их секрета.

Планетарные верфи, доки, обогатительные фабрики – Копыто было на редкость богатой тяжелыми металлами и делящимися веществами планетой, а глубокий Разлом облегчал их добычу непосредственно из мантии и ядра… И ни одной орбитальной крепости. Защищаться здесь было не от кого. Предтечи, по легендам, обживавшие в это время Галактику, в этом регионе не появлялись, выйти за пределы системы было сложно из-за возмущений гиперполя. Да и не нужно, в общем-то.

«Единственное безопасное место во вселенной», – думал капитан, – «Здесь некого бояться, кроме пиратов».

Да и их бояться не стоило – при таких влиятельных друзьях и поручителях перед местным Советом, как Эрик Рыжий.

Ричард встряхнулся, и усилием воли загнал тягу к рефлексии поглубже в подсознание. Сейчас нужны были максимальные собранность и холодность. Предстояла встреча с Советом. Он мысленно перекрестился, как привык делать, пока был на Суздале, трижды сплюнул через левое плечо, и очистил свой разум от всего лишнего. Теперь его сосредоточению мог позавидовать бы и док Травкин – перед обзорным экраном стояла холодная машина, чьим единственным предназначением был объективный анализ и вынесение решения. Перед экраном стоял Судья.

Команда собралась в кают-компании, откуда боцман давно уже вынес все, что не являлось первой необходимостью для жизни. Джек и Гай, не сговариваясь, держались настороже, как-то незаметно умудряясь находиться везде и нигде.

Ульрих стал неоспоримым героем дня, на время даже позабыв о мучительной депрессии. Травкин загрузил показания телеметрии фон Цепеша в свой комм, в котором еще битый час изучал рефлексы вампира, вычислял коэффициент зависимости физических возможностей от стрессовой ситуации, а заодно и отыскал тюбик с универсальным регенератором для Анны.

Андроид, конечно, не была человеком, но живые ткани на искусственном скелете реагировали на воздействие физической силы в соответствии с заданным регламентом.

Иначе говоря, на лице Уискер цвела прекрасная, фиолетово-синяя опухоль, заметно затрудняющая возможность говорить. Переломов не было, да и быть не могло. Для того, чтобы сломать кости Анны, требовалось что-то гораздо большее, чем даже самый сильный дар по лицу.

Андроид сидела в углу, непривычно молчаливая и сосредоточенная, посверкивая в лучах ламп толстым слоем розоватой регенерирующей маски, желеобразно трепещущей на бледной коже.

Рик не заходил. Он отправился на мостик вместе с Рыжим Эриком, им было, о чем поговорить, да и Копыто Дьявола должно было вот-вот показаться в зоне видимости.

– А ты совсем ничего не чувствуешь? – помявшись, спросил Ульрих, присев рядом с Анной. Его аристократическое воспитание серьезно конфликтовало с банальной логикой. Умом вампир понимал, что вряд ли андроид нуждается в его участии, но смотреть на девушку с разбитым лицом он просто так не мог.

– Чувствую, – старательно выговаривая слова, кивнула Анна. – Холод, тепло, боль, ожог, давление, и еще некоторые внутренние процессы в организме.

Ульрих снова замялся, пошевелил губами, будто проговаривая что-то для себя, а потом все-таки решился:

– Извини, я немного знаю о твоей модели, но разве ты сейчас не чувствуешь боли? У тебя лицо не болит?

– Сейчас – нет, – андроид попыталась улыбнуться, но маска превратила улыбку в страшную гримасу. – Я отключила болевые рецепторы. Но если тебя интересует, чувствую ли я боль во время ударов, то – да, чувствую. Гораздо слабее человека, просто как информативный сигнал. Если я полностью отключу восприятие внешних раздражителей, я не смогу контролировать критические повреждения, что может привести к моему частичному или полному выходу из строя.

Фон Цепеш сосредоточенно кивнул, поджав тонкие бескровные губы. Он помедлил, а потом протянул руку Анне.

– Я рад быть с тобой в одной команде, – сказал он. Андроид пожала его сухую прохладную ладонь, стараясь не очень сильно сдавливать тонкие кости.

– А я рада, что ты помог нам сегодня, – неожиданно сказала она, глядя на смутившегося Ульриха. Тот нервно улыбнулся, убрав руку.

Наблюдающий за этой сценой Гай, сощурился, не подавая вида, что что-то заметил. Конечно, выражения андроида становились богаче день ото дня. Одно только боцманское «ебать-колотить» он слышал от Анны уже два раза, а уж научиться правильно вставлять русский мат в речь не могли даже люди из других народов, не говоря уже про электронную душу Уискер. Холодная логика и система исчислений не позволяла прочувствовать нужность момента, в одном слове «блядь» отразив весь набор эмоций, от восхищения до описания полного проигрыша.

– Мы скоро будем на месте, – возникнув рядом с Анной, вежливо произнес Травкин. – Давай, я удалю остатки мази, уже можно.

Анна послушно развернулась лицом к Доку. Кожа приобрела некоторую желтизну, но, в целом, была совершенно в порядке. От удара не осталось и следа.

Гавриил аккуратно стер вязкую маску со щеки андроида, ловко свернув одноразовую салфетку и сунув ее в карман.

В этот момент по короткой связи пришел приказ всем членам команды проследовать на мостик. Джек выразительно посмотрел на брата. Боцману был знаком этот взгляд Гая, когда голубые глаза Травкина смотрят в никуда, а тонкие длинные пальцы врача перебирают края одежды, будто наигрывая незримую мелодию.

Таким задумчивым Гай выглядел только тогда, когда его посещала очередная идея сотворения нового мира. Мира красоты, свободы и наркотического транса.

– Ты что задумал? – шепнул ему на ухо Кацман.

– Ничего особенного, брат мой, ничего особенного.

Гавриил мечтательно улыбался, предвкушая предстоящую работу.

Джек только покачал головой, пробубнив что-то невразумительное насчет идиотизма, провокаций и игр с богами, но Гавриил пропустил мимо ушей несвойственную его брату религиозность.

Завидев Ричарда, вся команда Астарты дружно забыла, как дышать, говорить и даже материться. Вытянувшись по струнке смирно, они встали рядком, ожидая распоряжений.