Олег Маркелов - Отставной диверсант

– Дурак ты, Патрик. Я не блондинка, – беззлобно напомнила она, имея в виду совсем не цвет своих волос.

Славомир хотел было вставить пару слов в шутливую перепалку парочки, которая, по его наблюдениям, весьма симпатизировала друг другу, но тут со стороны расположения спецназа, послышались оживленные голоса.

– Господин капитан! – выделился среди остальных голос оператора наблюдательного терминала. – Вы не могли бы к нам вернуться?!

Зенин моментально забыл о пикетирующейся молодежи и торопливо вернулся к развернутому прямо на лабораторном длинном столе терминале системы контроля доступа.

– Он появился? – спросил капитан, совершенно уверенный, что они находятся в нужное время в нужном месте.

– Еще нет, – покачал головой оператор, не отрывая глаз от монитора. – Но кое-что интересное есть. Система еще не сработала и цель не появилась. Однако я уверен, что он уже близко. Посмотрите, как остальные уходят.

Славомир нагнулся к широкому экрану и действительно сразу же увидел то, что так привлекло внимание оператора даже до сработки тревожного сигнала. Там, на экране, белые светящиеся точки, которыми процессор обозначал все живые организмы, до этого снующие совершенно беспорядочно, начали поспешно оттягиваться с одной стороны экрана, словно освобождая дорогу кому-то значительно более опасному, чем все они. А в следующую секунду тонко и оттого неожиданно заверещал приглушенный зуммер тревожного сигнала – объект превышающий заданный барьер массы появился в зоне действия датчиков.

– Одиночный объект предположительно идентифицированный, как наша цель на пятом нижнем ярусе! – громко оповестил оператор, и эта фраза мгновенно привела в действие механизм группы спецназа. Лениво жующие, сидящие и даже лежащие, бойцы взвились, сразу же оказавшись полностью застегнутыми, подтянутыми и со своим оружием в крепких руках.

– Отлично! Работаем! – хлопнул в ладоши сержант, словно чье-то внимание еще требовалось привлекать. – Коридоры довольно узкие. Поэтому вниз идут те же двойки, что устанавливали датчики. Камеры не выключать. Применять оружие по обстановке. Но помните, что он нужен нам живым, пусть и не очень здоровым. Не забывайте, парни, что он сделал недавно с союзниками. Он хоть и здорово подранен, но все еще очень опасен. Поэтому, жду от вас предельной концентрации и внимания. И еще… Я хочу видеть всех вас живыми и невредимыми. Поэтому, если не будет иного выбора, просто убейте ублюдка. Вперед!

Восемь бойцов молча направились к ведущим вниз проходам и лестницам, на ходу на всякий случай, подпрыгивая, чтобы заранее устранить какой-нибудь звук плохо пригнанной экипировки. Вскоре все они скрылись из вида, а остальные бойцы группы спецназа и капитан Зенин сгрудились у монитора. Сейчас замерцал и второй экран, до этого не задействованный. Теперь на него передавалось изображение с закрепленных на головах спецназовцев камер наблюдения. Через несколько минут к красной точке, которая добралась уже почти до центра экрана добавились появившиеся с разных сторон такие же красные парные точки. Все окружающие монитор молча наблюдали, как вокруг центральной метки сжимается кольцо преследователей, подходящих по разным коридорам. Неожиданно центральная точка, двигавшаяся до этого момента с постоянной скоростью, вдруг остановилась.

– Внимание, цель остановилась! – среагировал немедленно оператор, сообщая об изменениях идущим на захват товарищам. – Такер и Борский, вы ближе всех к нему. Мне кажется, что он вас услышал.

Он хотел сказать что-то еще, но в этот момент центральная красная точка стремительно сорвалась с места и устремилась навстречу ближайшей паре.

– Такер! – закричал оператор. – Он очень быстро двигается прямо на вас. Наверное, бежит! Сейчас!

Точки совместились, почти слившись в одну красную кляксу. На двух маленьких окнах транслирующих изображение с камер Такера и Борского все размазалось непонятным стремительным мельтешением. Первой остановилось изображение камеры Борского – объектив уткнулся в стену и замер. И тотчас камера Такера рухнула на пол, начав транслировать крупный план бетонного покрытия пола.

– Черт! – выругался оператор, наблюдая, как одна из красных точек отделилась от двух других и быстро направилась в сторону еще одной двойки.

– Внимание всем! – подал голос сержант. – Объект явно знает о вас и каким-то образом видит. Росин, он движется прямо на вас. Будьте готовы к контакту через три, два один…

Сержант сместился ко второму экрану и впился взглядом в изображение с камер…

Малыш ощутил присутствие охотников совершенно четко. Словно все стены по его желанию могли стать призрачно-прозрачными, а живые существа оставались плотными, пульсировали различными оттенками красного. Ближайших двух охотников он настиг так стремительно и неожиданно, что они даже не успели понять, что с ними произошло. Он не играл в кошки-мышки, мучая противников, но, не стремился и убивать, если оставалась возможность миновать их иначе. Конечно, никаких сантиментов в отношении убийства своего противника он не испытывал – не впервой. Но эти солдаты ничего ему не сделали и в угол его пока не загнали. Но вот нейтрализовать их максимально быстро и эффективно, пусть даже и убив – было жизненно необходимо. Тяжелым ударом в голову Малыш нокаутировал первого и, не задерживаясь, метнулся ко второму, выдернув у первого из ножен на груди тяжелый боевой нож. Второй вскинул короткий автомат, но выстрелить уже не успел – обоюдоострое длинное лезвие вошло точно над воротом бронежилета. Автомат скользнул из ослабших мгновенно пальцев, а Малыш уже вернулся к первому, чтобы убедиться, что нокаут достаточно глубок…

Никсон действовал, словно на сдаче норматива в учебке. В считанные секунды переоделся в чистую одежду, позаимствованную у оглушенного спецназовца, надел бронежилет и прихватил оба автомата и все наличествующие снаряженные магазины. Правда, из одежды по размеру ему подошли только штаны со множеством карманов и ремнем увешанным подсумками, но и это сейчас было нелишним. Он чувствовал приближающихся преследователей, но они находились в стороне от маршрута его движения, а отклоняться от цели только для того, чтобы устроить охоту на охотников было совершенно неразумно. Сейчас ему везло, но один удачный выстрел с их стороны или один меткий взмах ножом и его миссия окажется бесславно законченной. Поэтому, не теряя драгоценного времени, Майкл побежал. Он несся по темному коридору, сворачивая и огибая углы. Прямо по курсу оказались еще двое и Малыш выскочив из-за поворота открыл огонь с двух рук. Его ждали, потому, что начали стрелять за миг до того, как он появился. Пуля ударила в грудь, разворачивая, но Никсон удержался на ногах, продолжая стрелять. Только скользнула по краю сознания удивленная мысль о том, как он спокойно теперь воспринимает и сами ранения и тот факт, что не смертельные из них сами затянутся и заживут в такой срок, в какой простому человеку кровь не успеют остановить. Магазины опустели, но и противник затих, вытянувшись на полу. Малыш переступил через тела солдат и вновь побежал. Он был практически на месте. У старого пожарного щита он остановился и решительно распахнул дверь. Несколько уверенных движений и среди подвешенного инструмента и расставленных огнетушителей появилась узкая щель прохода. Никсон бесшумно нырнул в нее, оказавшись в тесной комнате с круглым колодцем спуска в покрытии пола. Без колебаний, Майкл сел на край колодца, и, нащупав ногой старые, но крепкие скобы ступеней, скользнул вниз. Спускаться пришлось не меньше двадцати метров в кромешной темноте, настолько плотной, что даже его глазам не удавалось ничего разглядеть. Но, в конце концов, шахта кончилась, и едва его ноги коснулись пола, как в помещении вспыхнул мягкий слегка желтоватый свет, открыв взору небольшое помещения из бетона и уводящий в сторону узкий коридор. Окрыленный близостью цели, Майкл быстрым шагом миновал этот туннель и очутился перед толстой бронированной дверью. При приближении Никсона сработали датчики движения и в воздухе перед дверью возникла примитивная голографическая клавиатура. И тотчас, по всему бетонному коридору сдвинулись в потолке многочисленные заслонки, открывая сопла встроенных огнеметов – не справившийся с кодовым замком неминуемо превратится в слой жирной копоти на бетонном полу.