Д Димитрюк - За горизонт. [СИ]

Тссс…. Чмяк!

— Ых! — Дензел отсушил мишени ногу. И нагнулся, нашаривая в песке очередной голыш.

Тсссс… Чмяк!

— Ых! — получив камень в плечо, мишень закрутило, и она тяжело плюхнулась на бок.

На мой взгляд, с этим камнем Дензел переборщил, мне даже показалось, что у жертвы хрустнула ключица.

Мишень бы и рада, катаясь в ногах заорать, вымаливая прощение. Но для этого нужно как минимум пропихнуть в легкие глоток воздуха. А вот отбитые потроха пока этому активно противятся.

Тссс…. Чмяк.

Прежде чем прибережный песок запорошил мишени глаза, мишень увидела, как в дюйме от ее носа зарылся в песок очередной камень.

Дензел закончил воспитательный процесс и присел на корточки рядом со скрючившейся в позе эмбриона мишенью.

— Повезло тебе, что ты на меня нарвался. Сестренка бы тебе яйца отрезала. По одному отрезала. А русский, русский заставил бы тебя их сожрать, — парнишка дружески похлопал мишень по плечу. Мишень заскулила, плечо было отбито камнем.

Пока все смотрят на Дензела и корчащуюся на песке жертву, я вполглаза слежу за изнасилованной негритятами молодой женщиной.

И знаете, что я вам скажу — стерва она. Еще почище этого полоумного клоуна бесформенной кучей валявшегося у ног Дензела. Она тоже совсем не против увильнуть от работы и проверить слабину окружающих. Но, стерва умная, предпочитающая учиться на чужих ошибках.

То, что люди попали в рабство, автоматически не переводит их в разряд белых и пушистых. Мразь, даже побывавшая в рабстве, скорее всего, останется мразью.

— Русский, не спишь? — Грета плавно, как кошка юркнула на свое спальное место, расстеленное рядом со мной.

— С какой целью интересуешься? — налетающий порывами ветер и мерное шлепанье волн о борт судна настроили меня на лирический лад, а вот на любовный совсем не настроили. День выдался тяжелый, да и просто не тянет на любовные утехи. Тянет в город к детям и оставленной с ними рыжей. Влюбился я, что ли?

— Что ты со свой долей с бандитов делать будешь?

Даже за вычетом четырех АК моя доля в добыче тянет на четыре тысячи экю.

— Что буду делать? Машину хорошую купить нужно, чтобы через весь материк прошла. Что останется, в товар вложу. Когда в следующий раз нормальный магазин увижу? Есть мнение, что никогда. Грета, ты к чему клонишь?

— Давай мы тебе броневик продадим в счет твоей доли.

Хм, вот это поворот! Нормальная броня, это гут. На нее много не нагрузишь, но мне отчего–то кажется, что по приезду ее можно очень выгодно продать. С другой стороны, броня за четыре тысячи экю не может быть нормальной.

— Что за броня? Как у Вольфа?

— Нет, поменьше. Там две оси всего……. Было.

— Было?

— Ну, — девушка замялась. — Там, собственно, только в броне кузов остался. Все что можно с него давно сняли.

— Бронекорпус?

— Да, бронекорпус. Извини, я не сильна в терминах.

— Что за бронекорпус, опиши.

Со слов девушки получалась картина из фильма о второй мировой. Разве что каски фашистские и ствол MG не торчит. Двухосный, колесный бронетранспортёр, без крыши. Размером две трети от вольфовой «Ящерки». Три двери — водителя, пассажира и двойная задняя. Экипаж шесть или семь человек с гарантией.

Хм, жаль, что не БТР-152, там три оси с независимым приводом на каждую ось и как следствие чудовищная проходимость.

А две оси?

Немецкое времен войны вряд ли бы уцелело.

Послевоенное?

Что–то не приходит на ум ничего. Не мелькала подобная машина в телевизоре. С другой стороны, много ли советский телевизор покажет?

Наше?

У «Бардака» нет дверей сзади. Хм, у БТР-40 есть.

БТР-40 — это очень гут с точки зрения безопасности. А вот груза он много не возьмёт. Даже с одноосным прицепом — тем, что у меня имеется на данный момент, не увезет. Зато его архивыгодно можно продать по приезду.

Безопасность — грузоподъёмность — прибыль на финише. Брр — ребус.

— Радость моя, а от чего такой распрекрасный приз до сих пор ничейный?

— Как ничейный? — искренне удивилась девушка. — Приз мой и брата.

Н–да.

— Но вы–то тут. А приз где–то………не здесь, да.

— Мы его случайно нашли, — и, услышав мое подозрительное хмыканье, добавила, — Почти случайно. Одни шустрые ребятки броню конвоя угнали. С концом угнали, больше эта броня нигде не светилась, мы уточняли.

— А вы их выследили? — перебиваю девушку.

— Нет, мы в том конвое ехали. Тогда нас вместе с семьями научников с Базы на Рейн переселили.

— Ученых.

— Что?

— Не научников — ученых.

— Да какая разница! Не перебивай, слушай дальше. Тогда маршрут на Рейн миль на сто западнее проходил и сейчас там почти не ездят, ибо некуда. На том маршруте пара ветряков стояла — воду для проходящих конвоев качали. Вольф давно на них глаз положил и нанял нас, узнать на месте ли ветряки. Мы с братом, под это дело, возможные маршруты угонщиков прочесали. И нашли бронемашину. Если техника нигде больше не объявлялась, то, скорее всего, она попала в хорошую аварию. А таких мест там не так чтобы и много. Если знать, где искать, конечно.

— А чего же вы ее Вольфу не впарили?

— Что сделали?

— Вольфу не продали, это же как раз его хлеб.

— Перебьётся, — не сказала, а просто сплюнула фразу девушка, — жадный он.

— А кроме Вольфа подобная техника никого не заинтересует?

— Заинтересует, конечно. Тебя, например. Но, — девушка замялась, — достать ее не так чтобы просто.

Блиц–допрос выявил, что вытащить броню не просто непросто, а при нашем арсенале средств, скорее невозможно. Но, попробовать однозначно стоит. Что я теряю? Две–три сотни экю на заправку «Татры».

Будем рисковать?

Однозначно будем.

— Грета, давай так. Если трофей действительно ценный, и мы его вывозим, я его покупаю на твоих условиях. В противном случае, я забуду, что его видел. Ищите на него другого клиента.

— Идет, — согласилась девушка. — Тебе можно верить.

Вот и договорились.

Зарядивший с полудня мелкий, теплый дождик загнал людей под длинные навесы, в две линии вытянувшиеся вдоль берега. Налетавший с разных сторон, порывистый ветерок задувал сырую взвесь под навесы, причудливым образом закручивая дым большого мангала.

Но все это не смущало, а скорее забавляло укрывающихся под навесами людей из запоздалого для этого времени года небольшого конвоя. Жареное мясо и колбаски с чесноком, свежее пиво и доброе местное вино, вкуснейший кофе и молотые орехи в меде отличный повод для хорошего настроения. Тем более, если людям выпало первое в новом для них мире «настоящее» приключение — поломка парома на переправе Веймар — Ноаехафен.

Вышедший к пассажирам, уставший и безразличный ко всему капитан парома обещал починиться часа через три, ну край, к вечеру. И теперь на палубе парома сверкала электросварка, и набатом била кувалда.