Дмитрий Казаков - Война призраков

– Восславим же Господа за доброту! – Отец Гарсия, похоже, вознамерился провести небольшой молебен прямо по внутренней связи. Накладывающиеся друг на друга голоса братьев гулко отдавались в голове Джафара, который один продолжал молчать.

Он с силой выдохнул, вытесняя воздух из легких, и одновременно напряг мышцы всего тела, от крупных до мельчайших, о которых обычный человек и не подозревает.

Пришло время действовать, а для этого нужно было вспомнить кое-какие уроки сэнсэя Ли.

Впервые Виктору пришлось идти наперекор психике маски. Джафар Абу-Наср Ибн-Мухаммед Аль-Фараби ужасался творимому насилию, но по натуре, будучи человеком мягким, никогда бы не выступил против него активно. Кроме того, он искренне увлекся верой пророка, и хотя некоторые ее аспекты были ему неприятны, не осмелился бы ослушаться отца Гарсию. Он просто бы дождался, когда «Антарес-6», нанеся Земле серьезные раны, погибнет, и с легким сердцем отправился бы в загробный мир, веруя, что там встретится с Господом…

Но для сотрудника СЭС подобный план действий был совершенно неприемлем. Понятное дело, что негоже агенту такой организации выполнять задание при помощи вульгарного оружия, но сегодня другого выхода не оставалось.

Закрыв глаза, Виктор упорно возвращал себе контроль над чувствами и мышцами. Ощущение было такое, словно он изгонял, из собственного тела чужака, отчаянно цепляющегося за жизнь.

Должно быть, сходные переживания испытывают те, кто страдает раздвоением личности.

– Вот и все, – сказал он спустя пять минут с такой интонацией, которая никогда не была свойственна рабочему из Семнадцатого поселка и тем более – священнослужителю, окончившему духовное училище в Новой Филадельфии, – поднявшие меч…

Давно, на второй день полета, Джафар принес сюда парализатор. Тот самый, с которым прорывался на охраняемую базу. Теперь. Виктор взял его и взвесил на руке. Оружие было легким, но другого все равно не имелось.

Пальцы забегали по сенсорам почти со скоростью мчащихся по космосу нейтрино. Управление всей системой связи огромного корабля в считанные мгновения оказалось замкнуто на этот пульт, а затем Виктор, помедлив мгновение, одним нажатием отключил внутренние коммуникации.

– Вот и все, – повторил он, успев услышать удивленный вскрик отца Гарсии, и ударил прикладом по пульту.

Через несколько минут тот превратился в крошево деталей и кусков пластика. Отсеки линкора оказались отрезаны друг от друга. Чтобы восстановить связь, воинам джихада придется добраться сюда и подключить один из запасных терминалов.

Но времени на это у них не будет.

Взяв парализатор на изготовку, Виктор крадучись засеменил к лестнице, ведущей наверх, к командной палубе. Потом стремительно взбежал по ней и столкнулся с одним из соратников. Должно быть, отец Гарсия отправил того вниз разобраться, почему забарахлила связь.

– Что… – успел сказать тот, и глаза его расширились, став больше дула парализатора.

– Ничего, – тихо ответил Виктор, переступая через упавшее тело.

Его появление в рубке вызвало настоящий переполох. Отец Борис, снявший сенсорный шлем и о чем-то переговаривающийся с пилотом, выпучил глаза, отец Гарсия, раздраженно шагающий туда-сюда, неприлично округлил рот.

– Что это значит, брат? – гневно вопросил он.

– То, что вам не повезло, – ответил Виктор и повел парализатором справа налево. Сидящие обмякли в креслах, отец Гарсия мешком бухнулся на пол.

Виктор взглянул на проекцию носовой полусферы. Солнце выглядело не просто звездой, а желтым, доброжелательно лучащимся диском, рядом с ним крошечным голубоватым оком подмигивала Земля.

Неуправляемый корабль продолжал мчаться к ней, но это уже было не важно.

Вниз, к посту контроля двигателей, Виктор спустился на лифте. Тут тоже царила легкая паника. Отец Гастон о чем-то раздраженно переговаривался еще с двумя воинами джихада.

Виктору очень повезло, что еще не была сыграна боевая тревога и что отсеки корабля не были надежно изолированы друг от друга. Случись подобное, ему бы осталось лишь биться лбом о герметичные переборки, убрать которые можно только из командной рубки.

Шагов священнослужители даже не услышали. Просто как сидели, так почти одновременно повалились вперед, лицами на пульты. На одном из мониторов замигал тревожный алый огонек – нос обездвиженного отца Гастона нажал тот сенсор, которого лучше было не касаться.

– Так, посторонитесь. – Виктор бесцеремонно отодвинул бывшего убийцу вместе с креслом в сторону и потянулся к сенсорам.

Ему предстояло выполнить нелегкую задачу – заставить двигатели войти в режим самоуничтожения. Если бы дело случилось на гражданском звездолете, подобный трюк было выполнить почти невозможно, но на линкоре, как и на любом другом корабле В КС, такая возможность предусматривалась с самого начала – на случай, если судно окажется под угрозой захвата инопланетянами. Пусть оно лучше сгорит в атомном пламени, чем военные секреты попадут в руки (крылья, щупальца или даже ласты) врага.

Виктор работал, одновременно прислушиваясь – не откроется ли лифт, выпуская кого-нибудь из бывших соратников, решивших разведать обстановку. Но пока все оставалось тихо.

Вариант с уничтожением линкора был, само собой, не самым лучшим. В идеале полагалось обездвижить всех до единого бойцов специального отряда, связать и, сидя в линкоре, дождаться прибытия гостей с Земли.

В том, что они явятся, сомневаться не приходилось.

Вот только Виктор не был уверен, что без серьезного оружия ему удастся одолеть полтора десятка тренированных накачанных головорезов. Срок действия парализующего шока истекает через тридцать минут, и пришлось бы бегать по всему кораблю, по очереди оглушая каждую партию крестоносцев.

Кроме того, его задача – устранить угрозу, а не изображать героя. И он ее устранит, пусть для этого придется использовать «грязный», но зато верный вариант.

– Все. – Виктор оторвался от пульта, только тут обратив внимание, что весь вымок от пота.

– До взрывной реакции двигателей осталось десять минут. – Мягкий женский голос прозвучал только в помещении поста, хотя при работающей связи его должно быть слышно в любом, самом отдаленном уголке корабля, где могут остаться люди.

На экране побежали цифры: девять пятьдесят девять, девять пятьдесят восемь, девять пятьдесят семь…

У Виктора осталось не так много времени, чтобы добраться до спасательной шлюпки и покинуть линкор. Захлопнув дверь поста, он бросился к лифту – выходы к шлюпкам находились на жилой палубе.

Выскочив из лифта в коридор, он не успел сделать и шага, как что-то тяжелое, похожее на летящий камень, врезалось ему в голову. Виктор не сумел даже защититься, а парализатор выпал из мгновенно ослабевших рук. Единственное, что он сумел сделать, это избежать удара о стену, а после падения притвориться потерявшим сознание.