Алекс Орлов - Игра без правил

– И знаешь что… – произнес Брейн, прислушавшись к своей интуиции, – собери нам мясных консервов, хлеба, масла, фруктов, если найдутся.

– Фрукты – только сублимат. Но сублимат военный, капля воды, и клубника как только что с грядки.

– Хорошо, пакуй, и воды этой тоже не забудь.

Хозяин бросился стаскивать товары с запылившихся полок, а Брейн вдруг заметил в углу торгового зала огоньки еще живого банковского терминала.

– Эй, а он у тебя что, еще работает?

– Работает, – сказал хозяин. – Только кому это сейчас нужно? Мои клиенты на подножном корме живут, банковских операций не проводят.

– Ну что же, хотя работа еще не закончена… – Зои встретилась взглядом с Брейном и улыбнулась. – Но я тебе верю, разбойник, пойдем, соединимся в едином порыве.

Терминал действительно работал, и на хорошей скорости – не пришлось долго ждать, пока карточки будут опознаны, все произошло за секунды. Потом Зои набрала нужную комбинацию, и все восемьсот тысяч рандов упали на счет Брейна.

Сделав свое дело, Зои вытащила карточку и отошла, а Брейн еще какое-то время любовался новым состоянием своего счета.

Мечта о доме у теплого моря становилась все ближе, однако праздновать он не спешил – понимал, что все могло перемениться.

В начальственный кабинет на самом вернем этаже бетонной высотки ворвался офицер разведывательного отдела. Он столько дней провел на рабочем месте без душа и регулярного питания, что теперь, когда удалось засечь объект, презрел всякие условности.

– Сэр, мы его засекли! Мы его поймали!..

Но, натолкнувшись на строгий взгляд скучающего начальника, офицер остановился, поправил китель и пригладил волосы.

– Что у вас, майор Квазик?

– Сэр, мы сумели засечь этот автомобиль.

– Что за автомобиль?

– Он уходил от всех фильтрующих постов полиции и национальной гвардии и теперь оказался на дороге в Лапуту.

– В Лапуту?

– В Лапуту, – повторил Квазик.

– Отлично. Кажется, это…

– Заброшенная база, сэр. И совершенно пустой город. Можно высадить туда батальон спецназа, и они все прочешут.

– Все прочешут, – повторил генерал, криво усмехаясь. – А что скажут про нас коллеги?

– Ну… А что они могут сказать? Они провинциалы, сэр. А у нас главное управление, между прочим.

– Я начальник, ты дурак?

– Примерно так.

– Ладно, что удалось выяснить?

– К сожалению, сэр, информация со спутников поступает с задержкой – обработка на сервере, приоритет задач, то да се.

– По делу, Квазик! – не сдержался генерал.

– Прошу прощения, сэр. Одним словом, теперь мы знаем, что объект был вынужден забраться в Лапуту.

– Что представляет собой это… эта Лапута?

– Был городок на двенадцать тысяч населения, включая военных и членов их семей. Они обеспечивали проводку до добывающих территорий. Когда добыча прекратилась, партизаны ушли – грабить нечего. Потом ушли и военные, им сократили бюджет. А затем хлопнулся и весь город, жизнь там прекратилась.

– Это очень занимательно, но зачем туда устремился наш объект?

– Ему некуда деваться, сэр, он попался. Разрешите, я домой пойду, а? Очень помыться хочется.

– Идите.

Начальник сомкнул веки, подождав, когда за майором закроется дверь. Потом надавил кнопку интеркома:

– Журбена ко мне.

– Слушаюсь, сэр.

Начальник снова прикрыл веки, прислушиваясь к окружающим звукам – тарахтению генератора на двадцать шестом промышленном этаже. Там проводили финишную сборку сервера и не могли положиться только на одну лишь энергетическую сеть.

А еще лифт – трень-брень. За что он там задевает в шахте? Холифилд дважды вызывал службу ремонта, но они ничего не нашли, и снова – трень-брень. Причем не всегда, а лишь иногда. Стоит смежить веки и – трень-брень. Холифилд даже выбегал в лифтовой холл, но возле шахты этот противный звук пропадал. А когда генерал возвращался в кабинет, звук появлялся вновь.

Наверное, это какая-то медицинская проблема и следовало обратиться к врачу, но… Но военные врачи такими пустяками не занимались, им подавай законченных шизоидов или сквозные раны, а гражданские специалисты – им требовался допуск и последующая ликвидация. Так никаких врачей не напасешься.

Примчался Журбен – капитан спецназа при главном управлении министерства безопасности. После ранения он слегка приволакивал ногу, и хотя внешне это было незаметно, генерал по звуку определял приближение Журбена.

Едва распахнулась дверь и показалась квадратная фигура, Холифилд махнул рукой, останавливая капитана с распахнутым для доклада ртом.

– Не нужно, приятель, просто послушай, что я скажу, – сказал он, и Журбен какое-то время стоял с открытым ртом, а когда закрыл его, это стало знаком, что он готов принимать информацию. – У тебя двенадцать часов, капитан. Ты должен прибыть в Лапуту, это на Фармапласте. Прибыть и возглавить операцию по поимке чрезвычайно опасного преступника. Он нужен нам живым или доступным для идентификации.

– Я понимаю, сэр, но пока я буду добираться…

– Пока ты добираешься, на месте будут сформированы необходимые силы, командовать которыми ты сможешь уже в пути.

– Спасибо, сэр, именно это я и хотел сказать.

– Отлично, капитан. Выдвигайся.

Несмотря на очевидные признаки заброшенности города – осыпающаяся со стен штукатурка, разросшиеся деревья и одичавшие клумбы, – улицы выглядели чисто. Никаких рваных газет, упаковок, пакетов.

Птицы обжились на крышах кафе, кролики сидели на перекрестках и нехотя уходили на обочину, заметив приближавшуюся машину.

– Как в страшной сказке, – сказала Зои.

– Не так уж тут и страшно, – возразил Брейн, замечая выцветший указатель «К базе» и следуя по стрелке.

Дома стояли с не заколоченными окнами, в витринах кое-где остались забытые манекены. Парикмахерская все еще приглашала к себе клиентов глянцевыми плакатами новых причесок, булочная сулила скидки на утренние булки вечером.

Свернув еще на двух поворотах с указателями «к базе», Брейн наконец остановился напротив железных ворот, рядом с которыми находилось вполне обжитое КПП.

– Что мы будем здесь делать? – спросила Зои.

– Не знаю, – пожал плечами Брейн. – Нужно посмотреть, что там, на этой базе.

– А что там может быть?

– Не знаю, – повторил Брейн. – Когда я что-то увижу, появятся какие-то мысли, наметки. А пока ничего нет.

– Почему мы стоим?

– Ждем, когда кто-то выйдет.

– Ты думаешь, тут кто-то есть?

– Определенно есть. На окошке покрашены рама и решетка. Крыльцо потерто. По нему до сих пор ходят.

– Но на базу никто не заезжает.

– Да, если только нет другого въезда.

Между тем в окошке промелькнуло лицо. Потом дверца КПП приоткрылась, и обитатель домика вышел на крыльцо.