Владимир Свержин - Мир ротмистра Тоота

— Вы что же, вознамерились учить меня воевать? — возмутился Ориен Тоот.

Странник со вздохом покачал головой.

— Ни в малейшей степени. Вы делаете свое дело, я свое. Тем не менее, надеюсь, результаты моих трудов будут вам полезны. Соблаговолите выслушать. В Островной империи прекрасно осведомлены, что у нас есть ядерное оружие. Более того, в укреплениях, построенных островитянами по заказу хонтийского военного командования, мы регулярно обнаруживали различные виды бронепокрытий, назначенных противостоять как ударной волне ядерного взрыва, так и радиации вкупе с ионизирующим излучением. По сути, предложив свою помощь хонтийцам, островитяне использовали эту страну как своеобразный полигон для испытания новых военных разработок. Сейчас они перешли в наступление. Подозреваю, что оно было как-то скоординировано с недавними боевыми действиями в Хонти и Пандее. Возможно, благодаря вашим слаженным и решительным действиям имперцы просто не успели развернуть свой ударный флот. Завершение войны наступило для них чересчур быстро. Но, — Странник остановился перед столом, за которым сидел Ориен Тоот, — резонно предположить, что если враг знал, что ему придется действовать в одиночку и все же решился начать войну, то у него есть действенные средства противостояния нашему ядерному вооружению. Поэтому более чем вероятно, что массированный обстрел флота ядерными зарядами малой и даже средней мощности не принесет желаемых результатов, а следовательно, фланговые группировки, предназначенные для решающего охвата противника, действительно окажутся легкой мишенью для корабельной артиллерии. Кроме того, — Сикорски открыл вечную свою папку, своеобразный ларец Пандоры, — посмотрите на эти фотографии.

— Это силуэты кораблей, — глядя на снимки, констатировал Ориен.

— Да, сегодня утром их сфотографировал капитан шхуны.

— Как же тогда они попали к вам так быстро?

— Не важно. У вас свои тайны, у меня свои. Лучше обратите внимание на вот эти корабли без тяжелой артиллерии.

— Транспорты? — предположил главнокомандующий сухопутными войсками.

— Нет. Это авианосцы. Сами можете видеть, сколько их. При этом два — практически копии линкоров, только без пушек главного калибра. Если такие корабли включены в состав ударного флота, то либо на островах ничего не слышали о нашей свихнувшейся противовоздушной обороне, что крайне маловероятно, либо, и это, увы, больше похоже на истину, островитяне знают, где и как отключить автономные центры управления ПВО.

— Но ведь это невозможно! — Ориен поднялся из-за стола. — Компьютеры всех зонарных пунктов управления меняют коды ежедневно, без вмешательства человека. Иначе мы бы сами взяли под контроль противовоздушную оборону.

— Существует математический алгоритм… — Странник не договорил.

Телефон взорвался судорожным звоном.

— Господин маршал, — раздался в трубке голос секретаря. — Ваш брат на проводе.

— Соедини, — холодно бросил Ориен.

В наушнике раздавалось шипение и потрескивание, за которыми далеко, еле слышно звучал голос Аттайра:

— …необходимы подкрепления… тяжелая артиллерия… самоходные баллисты… оборудовать лагеря беженцев… сборные пункты…

Ориену до жути хотелось накричать на брата, приказать заткнуться, потребовать схватить в охапку Юну и спасаться как можно скорей. Перед ним из глубины сознания всплыл старый дом в Харраке, понурый морской офицер, пришедший известить первого лейтенанта Ориена Тоота и его младшего брата, что отныне они сироты: крейсер их отца уничтожен в неравном бою. Маршал вставил два пальца за ворот, стараясь оттянуть его: вдруг стало невыносимо душно. Он искоса поглядел на Странника, вытирающего блестящую лысину темным клетчатым платком. «Тридцать три раза массаракш. Я не могу, не должен такого говорить даже любимому младшему брату — побежит он, и ни о какой эвакуации больше не может быть и речи. Начнется паническое бегство, подобное камнепаду, сулящее разгром еще до начала битвы».

— Господин наставник решил вернуться под военные знамена?

— Ориен, пойми же…

— Ах нет, господин наставник решил, что какой-то там маршал нуждается в его уроках. Извините, господин учитель, как-нибудь в другой раз.

— Послушайте меня, маршал Тоот, не так давно в подземелье…

— Нет, это вы послушайте меня, полковник Тоот. Я желаю… — Ориен ударил ладонью по столу. Словно испугавшись, связь оборвалась, голос брата скрылся в треске и вое помех. Затем и вовсе пошли гудки.

— Подкрепление уже идет к Белле, — слышалось в наушнике Аттайра Тоота сквозь шелест и потрескивания. — Не волнуйся, завтра двадцать седьмая резервная бригада будет в городе.

Этой ночью Атр лег спать довольный. Весь долгий вечер был занят делами. Непростыми, но знакомыми и близкими сердцу. Он формировал колонны, диктовал маршруты движения конвоев, ругался с тыловиками, добиваясь создания пятидневного запаса продовольствия и питьевой воды для эвакуантов. Вернувшись домой, Тоот наскоро поел и рухнул в постель, радуясь не зря прожитому дню. Ему снилось что-то странное: подземелье, освещенное тусклыми лампами-дежурками, стеллажи, заполненные диковинными железными цилиндрами, какие-то станки, устройства неизвестного предназначения. Аттайр бродил между ними, пытаясь сообразить, что к чему. Но стоило притронуться к одному из цилиндров, Тоота встряхнуло так, будто кто-то невидимый одернул заигравшегося ребенка. Еще несколько секунд, и толчок повторился. Аттайр приоткрыл глаза. Вдалеке что-то грохотало. Тяжело и гулко.

— Что это? — испуганно спросила проснувшаяся Юна. — Гроза?

Тоот прислушался.

— Нет, орудийная канонада.

— Неужели опять? — глаза жены, и без того большие, сейчас казались просто огромными.

— Тише.

Артиллерийский залп ударил вновь.

— Стреляют далеко. Но очень мощный калибр.

— Атр, — Юна ухватила мужа за руку. — Скажи, это война?

В уголках ее глаз появились слезы.

— Не волнуйся, — Тоот попытался успокоить любимую. — Вероятно, у Рачьего мыса тяжелая батарея форта поймала всплывшую подводную лодку и теперь долбит ее, пока не превратит в решето.

— Это правда?

— Юна, родная моя, ну как я могу сказать, правда или нет? Но, возможно, так и есть.

Он поглядел на часы. Уже светало. Аттайр наскоро умылся и начал разминаться, привычно разгоняя по жилам кровь, отрабатывая заученные до автоматизма удары, уклоны и броски. Между тем канонада не утихала. Аттайр краем уха слышал от коменданта, что на Рачьем мысе есть форт, и знать не знал, имеется ли в нем тяжелая артиллерия. Ему очень хотелось верить, что имеется и что пришедшие ему в голову объяснения верны. Но сердце подсказывало, что вряд ли все так радужно. Уж слишком явственно слышались раскаты выстрелов. Даже снятые пушки главного калибра с поврежденных линкоров на такой дистанции не могли звучать столь громко. И эти толчки… Уж точно они не могли возникнуть при взрыве снаряда в воздухе или воде. «Скорее всего, где-то идет бой, и стреляют по нашим позициям», — подумал он с безысходностью.