Светлана Тулина - По чужим правилам

Он обернулся в дверях. Пожал плечами. Опять блеснули в улыбке белые зубы. Но голос оказался неожиданно серьёзным. И тихим.

— Конечно, научишься. Как только появится причина, так сразу и научишься. И тогда уже я буду тебе не нужен. Спокойной ночи.

Дверь за собой Бэт закрыл, как всегда, беззвучно. Но Стась не услышала бы даже, хлопни он ею со всей силы, потому что уже спала.

Она спала, и не видела, как Бэт курит на балконе сигарету за сигаретой, вытягивая каждую чуть ли не в одну длинную затяжку. Он столько надежд возлагал на Морткопфа. Идеальный экземпляр, уж если с кем и могло сработать, так только с ним. Настоящий гад, пробы ставить негде. Сам искал в сети материалы — чтобы наверняка. Да любого, взгляни он даже мельком, трясти начнёт, а не то что тсенку, в миротворки готовившуюся…

Не вышло.

Она так и не смогла разозлиться по-настоящему. Знала, что надо, верила и старалась изо всех сил, но не смогла. И опять этот виноватый взгляд, словно у потерявшегося щенка. А, значит, вся последняя неделя — насмарку. Все мелкие подначки, придирки, спровоцированные ссоры с ребятами, постоянное напряжение — котэ под хвост. Она снова будет извиняться и смотреть виновато, такая вроде бы непобедимая — и совершенно неприспособленная к обычной жизни за пределами ринга.

Бэт курил редко, но теперь мял внезапно опустевшую пачку, смотрел на мигающую в ритме Деринга городскую рекламу и думал о том, как же трудно отыскать дыру на штанах у нудиста.

— Когда же ты перебесишься?!

Эльвель не ответил. Даже головы не повернул.

И уж, разумеется, не стал возвращаться.

Да Эрсме и не ждала ответа, так просто крикнула, от синих глаз, в спину. Большинство их встреч в последнее время оканчивалось именно так — он нагловато скалился и уходил, а она что-то кричала ему вслед. Проблемы переходного возраста, растянувшиеся на пятнадцать оборотов. И каждый раз возникала неприятная мысль о том, что, может быть, у поводка тоже есть преимущества. Поумнее нас люди придумали, и, потом, для его же пользы… Многие матери так поступают — и ничего, Эйнис вон даже с дочерей не снимает, хотя это, конечно, уже перебор, девочкам так никогда не стать капитанами… Старшей, кстати, Эльвель нравится ещё с островов, предлагала место запасного, жаль, что ему наплевать. Впрочем… Капитан на поводке, без команды и опыта, начинающий набор с запасных… Тоже мне, кандидатура!

Хотя…

Никто из дочерей или тем более сыновей Эйнис никогда бы себе не позволил сказать своей матери: «Ну чего ты ноешь?» или «А мне это надо?», тут даже не сами слова важны, а интонация. Или вот это, последнее — «Ну куда она денется?»… Нет, подержать немного на коротком поводке вконец отбившегося от рук великовозрастного оболтуса — вовсе не то же самое, что закрепить на нём намертво взрослых и вполне самостоятельных дочерей…

Эрсме очень боялась этих встреч.

Когда-нибудь она может не выдержать и крикнуть ему что-то, о чём потом будет жалеть.

Нет, она знала, конечно, что никогда не использует поводок.

Но не была уверена, знает ли об этом Эльвель.

А вот о том, что мысли о поводке посещают её в последнее время всё чаще, он знал — чтобы это понять, достаточно было разок взглянуть в его вызывающие насмешливые глаза.

Он всегда любил нарываться.

— Когда-нибудь ты нарвёшься на действительно большие неприятности! крикнула она ему в спину, понимая, что он вряд ли услышит на таком расстоянии.

Он услышал.

Но не обернулся.

Сегодня он перевёл песенку о славном малыше и его четырёх стервочках на оверсайф.

И спел.

Аукнулось аж до самой площадки.

В ближайшие дни одному вниз соваться не стоило — могли сгоряча выбить из Игры насовсем, не успев подумать о последствиях.

Именно поэтому он именно сегодня явился с сыновним визитом к Эрсме. Её ссейт располагался у одной из центральных вертикалей, на среднем уровне, и ему пришлось трижды ненадолго задержаться по пути.

Славно.

Ту, ушастенькую, можно будет даже и оставить на некоторое время — она очень даже ничего, а у него давно не было постоянной девочки для развлечений. Если не изменяет память — она без пяти минут капитан, а, может быть, и уже.

Ха!

У благородных арбитров будет ещё один повод для шокированного негодования…

…Когда-нибудь ты нарвёшься…

Сегодня днём он проснулся от собственного крика.

И больше уже не решился заснуть.

Когда-то он считал, что ничего нет страшнее потери свободы. О, златоглазые, как же наивен он был! Остаётся лишь посмеяться да переложить на священный язык песен что-нибудь попохабнее.

А что ещё остается, если просыпаешься глубоко заполдень от собственного крика…

Когда-нибудь ты нарвёшься…

Хотел ли он того ребёнка? Да Аврик его знает! Поначалу было просто забавно — ну надо же! Вот так, нахально, при всех, в такой пиковой ситуации — взять и предложить…

Никто ведь не предлагал. Кроме неё. Ни тогда, ни сейчас, Эхейкса — так, жертва, сам всё подстроил, она поначалу и не догадывалась. И не слишком-то, кстати, обрадовалась, когда узнала.

Нет, там иное было.

Сама.

Первая.

Предложила.

Попросила почти.

Ах, какое искушение! Ну как же было устоять-то, тем более — видя перепуганные рожи этих папенькиных сынков, что воображают себя…

Когда-нибудь ты нарвёшься.

Хотел ли он того ребёнка?..

Поверил ли на самом деле столь странному предложению?

Предложению, которое она даже не собиралась выполнять…

Ни на миг не собиралась.

Смешно.

Он о чём-то думал, чего-то боялся, переживал даже, а она… Просто ушла. Забыла. Не подумала даже.

Самым логичным было бы испытать облегчение. Рентури прав, трижды прав. Но в том-то и дело, что Эльвель редко поступал правильно. Вот и сейчас.

Он разозлился.

Впрочем, простое слово «разозлился» не передаёт и десятой части того ощущения, которое он испытывал. Не помогало даже то, что сегодня ему таки удалось довести арбитров до почти что апоплексического состояния.

Хотелось чего-то большего.

Гораздо большего…

— Рентури! Скажи нашим, что пойдём сегодня. Сразу после рассвета.

— Сегодня?..

— Ну да. А чего тянуть?

Здесь тоже звёзды были под ногами. Мелкие такие, хрупкие, наступил ботинком — и нету звезды, поэтому ходить приходится осторожно. Жалко их, шустрые живые звёздочки, гордость станции. На Хайгоне светлячков нет.

И на медбазе тоже нет. Откуда там светлячки?

А вот звёзды под ногами там тоже были. И можно было на них наступать ботинком, что Пашка и делал с большим удовольствием.

Эти звёзды были врагами — они сделали больно Жанке.