Светлана Тулина - По чужим правилам

Они опять потеряли след.

— Ты обязательно должен что-нибудь съесть! Здесь эклеры хорошие, я узнавал! И сендвичи есть!

Дэн заглядывал в лицо с несчастным видом, суетился, смотрел умоляюще. Дэн — это Дэн, лучший выпускник курса, как-никак. Хорошие ромео плохо переносят долгое отсутствие подопечных, автоматически переключаясь на ближайший подходящий по иерархии объект. Это дело надо пресекать. И в самом начале. Иначе потом не отмахаешься…

Лайен мотнул головой, разбрызгивая капли с мокрых волос:

— Сядь. Я сам.

Дэн сел за столик у окна и смотрел вслед с видом побитой собаки.

Они сегодня нашли этот корабль. Тоже мне, корабль! Вот у Френни — это да, это впечатляет. А тут — крохотное судёнышко, потрёпанный полу-грузовичок, они бы ещё яхтой это обозвали! Фантазёры.

Но, как бы там ни было, они его нашли.

Сегодня утром.

И узнали, что хитчер, известный под именем Реда Драка покинул борт этой псевдо-яхты ещё вчера и возвращаться не собирается. Какая-то ссора у него вышла с капитаном-владельцем, что ли, очень улыбчивая девушка с полным набором металлических зубов сама толком ничего не знала. Но в том, что Ред Драк сюда больше не вернётся, была уверена точно. Даже показала вскрытый сейф — в качестве подтверждения своей уверенности. Хотелось бы, конечно, поговорить и с самим капитаном-владельцем, но, к сожалению, находился он в состоянии, для разговоров малопригодном. Так что пришлось ограничиться этой, улыбчивой.

Конечно, они первым же делом наведались в клинику Рихтера. Они наведались туда ещё даже до того, как обнаружили корабль. И потом прозванивались — каждые час-полтора. Но пока что всё было неизменным — Стась не только не появилась для предварительной регистрации, но даже и не подтвердила оформленную и оплаченную ранее заявку.

Это, конечно, ещё ничего не значило. Клиник подобного типа было на Талерлане более двух сотен, проверить все — дело нереальное. Они обследовали шесть ближайших — и уже ноги стоптали до жопы, тут ведь по телефону тебе не ответят даже какое сегодня число, только лично, традиции, чтоб их! От этих гребанных традиций озвереть можно. И очень хочется с кем-нибудь подраться. Или хотя бы чего-нибудь как следует пнуть.

Капли ползли по стеклу, посекундно меняя траектории, обгоняя друг друга, сливаясь и снова разбегаясь. Вот ведь странно — стекло-то, вроде, ровное, так почему бы и не катиться им ровненько так, сверху и до самого низа? Ветра тоже, вроде, не наблюдается, а они всё равно мечутся, как живые, вправо, влево бросаются, словно стараются самих себя убедить, что вовсе не вниз они скатываются, а так просто, вечерний моцион по стеклу совершают в произвольном направлении.

Стась наблюдала за каплями, сидя за крайним столиком — в углу, у самого бара. Крохотный этот столик был удобен тем, что предназначался только для одного посетителя — с остальных трёх сторон за него было просто не влезть. К тому же свет из окна падал только на столешницу, а сидящая у самой стенки Стась оставалась в тени.

Но за удобство это приходилось платить тем, что подходящие к бару часто задевали её — не специально, просто не заметив в полумраке. Потому-то и жалась Стась к самой стенке, не желая менять столь понравившееся ей место.

Она сидела тут уже долго. С самого утра. И надеялась просидеть если не до вечера, то хотя бы до того момента, когда кончится дождь. Очень уж удобное место, рядом с портом, да и цены божеские, а кофе — вполне терпимая. Если бы ещё не эти постоянно спотыкающиеся посетители…

Ну вот, сглазила! Опять.

Высоченный бритоголовый амбал с огромным блюдом эклеров и сендвичей (дюжины две, не меньше!) в одной руке и кофейным набором на двоих — в другой начал неловко поворачиваться от стойки, зацепился ногой за ножку стула и чуть не рухнул всеми своими шестью с половиной футами прямо на столик перед Стась. Вывернулся просто каким-то чудом, даже эклеры не рассыпал. Только из носика кофейника прямо на незащищённое предплечье брызнуло парой обжигающх капель. На столик плеснуло больше.

Стась отшатнулась, задержав дыханье. Не то, чтобы очень больно — просто неприятно. Вот потревоженное неловким движением забинтованная запястье — это сегодня гораздо больнее.

Амбал засопел, буркнул что-то, что с большой натяжкой можно было принять за извинение. Лицо у него было странным — квадратный подбородок, перебитый в нескольких местах нос, тяжёлые надбровья — а под ними светлые глаза пронзительной голубизны. И на костяшках пальцев этакие характерные мозоли. Знаем мы, откуда берутся такие пальчики…

Он неловко поставил свои подносы на Стасин столик и наклонился, пытаясь вытереть столешницу салфеткой и поглядывая на Стась как-то странно. Впрочем, на неё мало кто не странно поглядывал, да и что он увидеть мог в полумраке…

Внезапно амбал выпрямился — резко, на полувдохе. Круглые глаза моргнули, губы сжались в тонкую линию, по челюстям заходили желваки.

Стась подавила невольный вздох — отсидеться не удалось.

Её узнали.

А такие узнавалки заканчивались стандартно — дракой и выпивкой. Или выпивкой и дракой. Очередность компонентов могла варьироваться, а вот сами они оставались неизменными. Ну, иногда ещё удавалось удрать.

Но сегодня на улице шёл дождь и удирать не хотелось.

Стась повела плечами, начиная разминку — а что делать остаётся? — но тут амбал её удивил.

Забыв про оставленные на Стасином столе подносы, он рванулся было куда-то в сторону выхода. Но тут же, не сделав и пары шагов, вернулся, навис над столиком с несчастнейшим выражением на крупной и ставшей какой-то совсем детской физиономии.

Странно, но Стась он совершенно не пугал. Несмотря на все свои габариты и странное поведение. Пожалуй, Стась было даже смешно.

— Вы не пугайтесь, ладно? — он старательно приглушил голос до рокочущего почти шёпота. — Дэн сейчас вам всё объяснит… вы только не пугайтесь… и не убегайте… ладно? Дэн! Дэн, м-мать т-твою!!!

Стась не удержалась и фыркнула. Мысль о том, что кто-то может испугаться этого перекаченного щенка с глазами обиженного ребёнка показалась ей просто нелепой. Вот второй, обернувшийся на его крики — дело совсем другое…

Напрягшись, Стась смотрела, как он подходит. Тоже высокий и плечистый, но при этом не производящий впечатления громилы. А это куда опаснее. Блондинистые локоны чуть ли не до плеч, брови в разлёт, лицо как с рекламы. Но пальчики такие же, как и у бритого. Да и встал он так, что перегородил единственный выход — вот, кстати, и ещё один недостаток такого, казалось бы, удобного места…

Стась вздохнула. Драться ей не хотелось. Но, похоже, никто не собирался сегодня её спрашивать, чего ей хочется, а чего — нет…