Роберт Торстон - Нефритовый сокол

Джоанна выключила связь и, раздумывая о происшедших в ее характере переменах, двинула «Призывника» к расщелине. Джоанна призналась себе, что в последнее время стала много врать. То есть не совсем врать, скорее недоговаривать и отвечать вопросом на вопрос. Конечно, она сожалела, что ей приходилось поступать так, но именно такое поведение помогло ей выполнить задание на планете Догг. И здесь, на Туаткроссе, Джоанна многое узнала благодаря скрытности и хитрости. Джоанна удивлялась только одному: почему эти качества, столь ненавистные раньше, так нравятся ей теперь?

Большой Шрам, Туаткросс

Зона оккупации Кланом Стальной гадюки

7 декабря 3057 г.

У Джоанны было такое чувство, будто Большой Шрам уменьшился в размерах. Из кабины боевого робота расщелина казалась гораздо уже и короче. Скалы перестали впечатлять своей высотой. Джоанна знала, что это влияние приборов, они сжимали окружающее пространство. Это было очень правильным и полезным, в таких условиях водитель робота мог лучше увидеть обстановку и мобилизоваться.

Возникли и другие странности. Исчез непрекращающийся на плато Куртэн рев двигателей боевых роботов, грохот взрывов и лязг металла. В наушниках слышались только завывания ветра. На войне тишина кажется более угрожающей, чем шум битвы. Джоанна прислушалась. До ее слуха донесся стук. Слабый вначале, он постепенно становился все громче и громче. Джоанна поняла, что это приближается Наташа Керенская. Вскоре с противоположной стороны расщелины показался «Жестокий Волк», один из самых тяжелых многофункциональных роботов. Джоанна двинулась ему навстречу. За мощной поступью «Жестокого Волка» она почти не слышала шагов своего «Призывника».

Стук в наушниках ослаб: видимо, Керенская сбавила скорость. Джоанна обрадовалась, она хотела, чтобы битва началась в том самом месте, где Нефритовые соколы попали в ловушку. Там расщелина немного расширяется, и это может дать Джоанне, любившей приводить противника в замешательство оригинальными решениями, некоторые преимущества. Джоанна вспомнила, что где-то наверху сейчас находится Диана, и эта мысль, как ни странно, прибавила ей уверенности.

Взгляд на часы показал, что уже вечер. Джоанна удивилась, что время пролетело так быстро, ведь бой между Кланом Нефритовых соколов и Кланом Волка начался на рассвете. Дневное время на Туаткроссе длится очень недолго да и почти ничем не отличается от вечера или ночи. Собственно говоря, Джоанне все эти мелочи были глубоко безразличны, она готова биться с Наташей Керенской хоть всю ночь. Для нее не имело никакого значения ни время суток, ни пространство. Женщина всегда жаждала только одного-битвы. Желание нестись в роботе на противника, обмениваться с ним ударами, превратить его в пылающий шар – вот что всегда владело Джоанной. Она Нефритовый сокол, и этим все сказано.

«Жестокий Волк» приближался. Джоанна остановилась у того самого места" где когда-то вместе с остатками Соколиной гвардии закапывала погибших на Туаткроссе Нефритовых соколов и их роботов.

Диана подумала, что сегодня подъем занял больше времени, чем прошлой ночью. Правда, теперь не пришлось лезть по скалам, перед воинами стелилась длинная и извилистая тропа. Диана постоянно оглядывалась назад, на Чоласа и Кастилью, они шли сзади шагах в пяти от нее. Диана немного нервничала, но не оттого, что приходилось долго подниматься. В другое время она легко взбежала бы по широкой тропе и даже не почувствовала усталости. Девушку беспокоило другое – необходимость делать вид, что она не знает, кем на самом деле являются Чолас и Кастилья, а те, кажется, начинают кое-что подозревать.

Вскоре воины достигли верхнего плато. Диана ускорила шаг, ей хотелось посмотреть на бой Джоанны с Наташей Керенской. Сначала Диана восприняла приказ звездного командира пойти в разведку как скрытую команду убить гнусную парочку, но вместо этого Джоанна дала Диане совсем другое задание, и если она убьет Чоласа и Кастилью по своей инициативе, то может во многом помешать Джоанне.

Кастилья и Чолас все так же продолжали тащиться позади, и Диану это насторожило. Зная повадки Волков, она предположила, что парочка что-то задумала.

Анализируя поведение Чоласа и Кастильи, Диана пришла к выводу, что они держатся вместе не потому, что слишком привязаны друг к другу, а потому, что не могут существовать отдельно. Даже среди молодых воинов они держались особняком. В дуэли с Джоанной воины тоже выступили вдвоем, словно они не способны драться самостоятельно.

Если бы Диана не знала, что Чолас и Кастилья – шпионы, их поведение показалось бы ей странным, но не более того. Теперь же, зная об их предательстве, Диана не могла наблюдать за Чоласом и Кастильей без отвращения. И не потому, что сама Диана не признавала дружбы, нет. Среди Нефритовых соколов теплые товарищеские отношения были не редкость. Только в понимании Дианы дружеские отношения выглядели иначе, она допускала беззлобное подшучивание, эпизодические легкие стычки, но прежде всего – взаимовыручка и способность биться плечом к плечу. Такими были ее отношения с Жеребцом и Джоанной, с полным основанием их можно было бы даже назвать дружескими. Не раз они выручали друг друга в тяжелых боях.

Но в глубине души Диана чувствовала, что между ними тремя лежит глубокая пропасть. Во-первых, она вольнорожденная, и какие бы отношения с Джоанной у нее ни были, женщины не могли даже прикоснуться друг к другу, а не то чтобы, подобно Чоласу и Кастилье, чуть ли не постоянно ходить в обнимку. Казалось, что самые лучшие отношения должны были сложиться у Дианы с Жеребцом, но и это не так. Хоть и вольнорожденный, Жеребец считался другом Эйдена Прайда и держался независимо. В бою она могла смело рассчитывать на него, но и только, в обычной жизни он находился так же далеко от нее, как и Джоанна.

«А может быть, настоящая дружба и предполагает отсутствие фамильярности?» – думала Диана.

Она относилась к Жеребцу и Джоанне с большим почтением, как и следует это делать младшему воину. В конце концов Диана пришла к мысли, что ей повезло. Несмотря ни на какие расхождения и различия, оба ветерана прекрасно относились к ней, она была довольна этим и не требовала большего.

Отношения же между Чоласом и Кастильей далеко выходили, по ее мнению, за рамки обычных. Друг к другу они относились необыкновенно внимательно, часто шли на взаимные уступки. Это напоминало ей странные истории из книжек, которые ей иногда давал читать Жеребец. В них Диана узнавала о мужчинах и женщинах, испытывавших друг к другу какую-то страсть. В книгах постоянно упоминалось о какой-то судьбе, связавшей их навечно. Ни тогда, ни тем более сейчас Диана не понимала этого. Больше всего Диану поражало обилие слов, обозначающих чувства. В подавляющем большинстве книжки заканчивались печально, да, впрочем, и общее впечатление от чтения не оставляло радостного ощущения. Диане герои не нравились, описываемые в книгах события казались ей надуманными, хаотичными и излишне усложненными. На самом деле, считала она, в жизни все значительно проще, а все эти романтические бредни, стоны, хитросплетения чувств и заламывания рук не стоят внимания Нефритового сокола.