Андрей Белоус - Рассвет

Причем, как я отметил, после первых, довольно удачных выстрелов ее накрыло второй ракетой и точность стрельбы значительно снизилась. Оператор центральной турели, видя неотвратимость уничтожения правой турели, присоединился к своему коллеге, развернув ствол орудия в мою сторону. А потому, вместо того, чтобы попытаться добить левую турель я решил поздороваться с центральной и последнюю ракету в обойме выпустил по этой цели.

Опустившись в кузов, надежно закрытый кабиной Драндулета, я успел отметить конечную диспозицию из того, что оказалось возможно рассмотреть. Просматривающиеся сквозь густую завесу пыли смутные очертания Тандозера, позволяли понять, как он расположился в конечной точке своего маршрута. Результат атаки укрепления экскаватором стал доступен, лишь когда мы уже достигли этой точки. В спешном режиме меняя обойму в Ракетнице, я с первого взгляда поставил действием Дон Кихота уверенный зачет, и респект с уважухой в довесок. Достичь своей цели – основания турели ему удалось на самом излете. Поэтому хоть экскаватор и не смог повалить ее полностью, он все же добился ее частичного опрокидывания, в результате чего она замерла, наклонившись под углом сорок пять градусов, бессмысленно уставившись орудием в купол тоннеля.

Наступал момент истины. Я достиг точки, когда оказался полностью открыт для верхних турелей, но несмотря на полную незащищенность на ситуацию влияло множество факторов. Во-первых – скорость, с которой я проносился мимо огневых точек. Ни о каком прицельном огне в таких условиях и речи быть не могло, а потому полностью игнорируя их появление, я заканчивал заталкивать в Ракетницу очередную обойму. Необходимо было поторапливаться, потому что Драндулет сейчас начнет тормозить, чтобы остановиться в указанном месте.

Но я справился вовремя и перебрасывая Ракетницу на ремне за спину, выпрыгнул из Драндулета как только тот начал торможение. Пару шагов мне удалось сделать еще придерживаясь за борт Робота, но затем под воздействием инерции я понесся дальше, вынужденный сохранять равновесие уже сам. Главным являлось успевать переставлять ноги, тем более что и конечная цель находилась недалеко. Стоящий поперек ворот Тандозер своей громадой отгораживал приличный участок перед воротами, обеспечивая надежное укрытие от всех исправных турелей.

Теперь Тандозер просматривался абсолютно четко и казался еще более огромным, потому как стоял отчетливо в дыбах, уткнувшись острием лопаты в верхний правый угол ворот. Чтобы оказаться на защищенном участке, мне пришлось резко изменить курс, оборачивая заднюю часть Тандозера. И как только мне удалось изменить направление движения, на моем прежнем маршруте один за другим разорвалось несколько разрядов плазмы. Боковым зрением я отметил, что огонь велся с центральной турели, но не позволив вновь захватить себя в прицел, скрылся из поля ее видимости за корпусом Тандозера.

В последний момент я бросил взгляд на левую турель, ставшую теперь правой. Увиденное наглядно указывало, что действовать нужно немедленно. Выбрав позицию, позволяющую находиться вне досягаемости средней турели, я поймал в прицел Ракетницы правую. Ее ствол еще заканчивал поворот в мою сторону, но у меня сложилось впечатление, что подобная заминка произошла не по причине ее поломки. Вероятнее всего оператор не мог быстро сфокусироваться на цели в результате неисправности камеры наблюдения.

Но мои размышления не мешали действовать, а потому первая ракета устремилась к турели, когда она все же развернулась в мою сторону. Расстояние являлось предельно малым, вследствие чего и точность попадания оказалось поразительной. Я угодил точно в центр пузыря, причем по понятной причине именно в этом месте и находился ствол плазмера. Похоже, оператор решил открыть огонь, просто пока он еще мог это сделать. Ни о какой прицельной стрельбе и речи не шло, но и стрельба наугад иногда приносит результат. Поэтому, как только прицел озарил зеленый свет, я отправил в турель следующую ракету.

Кажется теперь начал подклинивать и механизм поворота. По два, три заряда попадали в одно место, причем отследить перемещение ведения огня труда не составляло. Вновь зеленый свет в прицеле, и обдав реактивным шлейфом, последняя ракета в обойме отправилась вслед за двумя сестричками. Турель наконец-то заклинило, а то я начал всерьез опасаться, что на нее придется потратить еще одну обойму. Да и так, куда дальше – пять ракет! Потребовалось почти две обоймы, чтобы поразить одну турель. Учитывая, что у меня в запасе осталось всего десять, жечь такое количество дефицитных боеприпасов еще и по центральной турели желания не возникало никакого.

Да и времени это займет уйму, а я еще не выяснил результат своего замысла, находившегося в районе застрявшей в верхнем углу ворот заточки лопаты. К тому же и необходимости в этом не наблюдалось, оценил я, все же заряжая Ракетницу новой обоймой, добытой из сидора. Корпус Тандозера надежно прикроет меня на всем протяжении пути. Подняться наверх оказалось очень удобно по гусенице, ведущей вплоть до лопаты. Забросив Ракетницу за спину, я начал карабкаться по гусле вверх, тщательно контролируя свое положение по отношению к центральной турели. Укрываться удавалось без труда, и вскоре я достиг тыльной стороны лопаты и смог выяснить, почему Тандозер замер в таком неестественном положении.

Выступающим внизу острием лопаты он надежно зацепился за пролом, выбитый в каменном обрамлении ворот, в месте их стыка. Снизу сами ворота выглядели неповрежденными, но это была лишь видимость, потому как, ухватившись за край лопаты и заглянув с ее рабочей стороны, я смог увидеть картину во всей полноте. Моя надежда на то, что в каменном обрамлении ворот удастся проделать сквозной проход, не оправдалась. Выбитый участок камня не достигал внутреннего помещения, лишь позволяя лопате не сорваться из этой выемки. Но это я оценил уже позже, потому что в первую очередь мое внимание привлекло изменение, произошедшее с несокрушимой на вид воротиной.

Верхний угол заметно отогнулся, неся на себе отчетливый след воздействия лопаты Тандозера. Видимо основной удар пришелся именно сюда, и теперь сверху образовалась щель, в самом углу достигающая полуметра. Причем эта лазейка находилась точно напротив нижней кромки лопаты, образующей возле нее своеобразный балкончик. Пара движений, и я смог, заняв эту лакомую позицию, заглянуть в помещение, находящееся с той стороны ворот.

Подбираясь к щели с максимальной осторожностью, я все же понимал, что разглядеть меня изнутри будет значительно сложней, ввиду того, что здесь пыль по-прежнему висела плотным слоем, делая освещение более приглушенным. Мои предположения полностью подтвердились, и мне удалось осмотреть внутреннее пространство, оставаясь незамеченным для скопившегося внизу ворот отряда чуть ли не из десятка Немезийцев. Упустить подобную возможность выглядело непростительно.