Сергей Плотников - Пропавшая.

— Всем внимание. — Командир подняла руку, убедилась, что все действительно смотрят на нее, и резко взмахнула. — Вперед! За снарягой и баблом!

Пол под ногами дрогнул — и резко пошел вниз. Гораздо быстрее, чем на маневрах после активации.

— Я, конечно, не спец в приводах, но работать с программными ограничениями за два года и обезьяна научилась бы. — Видя мое выражение лица, пояснил Монтировка. — У нас нет груза на подвеске — к чему соблюдать избыточные меры безопасности и давать хозяевам этой башенки фору?

Именно в этот момент стремительно приближающийся бетонный край крыши разошелся с краем моста крана меньше, чем на метр… по крайней мере, мне так показалось из рубки: двигались вниз мы теперь со скоростью неплохого лифта. М-мать! Надеюсь, долбанный хакер-самоучка не перемудрил! И что-то мне теперь подсказывает, что транспортеры-автоматы, может быть, не только от ветра побились…

Не то чтобы этажи за «окном» прямо мелькали. Быстро проплывали снизу вверх — да, но все-таки скорость спуска многотонной балки мостового крана даже после модернизации до лифта все равно не дотягивала. Даже не знаю, было это скорее хорошо, или скорее плохо. По крайней мере, я без проблем успел пересказать Василисе историю Фомки до того, как мы успели пройти половину нужной высоты. Не знаю, как остальным, но мне, чем дальше, тем сильнее, становилось не по себе: вот мы совершенно в открытую приперлись к самому охраняемому объекту полиса и теперь совершаем что-то явно незаконное — и никакой реакции. В моем не вовремя разыгравшемся воображении на открытую часть крыши небоскреба спокойно выходила группа людей в броне и неторопливо начинала пережигать тросы подвески. А мы, застрявшие как муха в паутине, между небом и землей, даже увидеть это бы не смогли: обзора вверх в рубке просто не было. Так что когда Юн подал голос, я парадоксальным образом почувствовал немалое облегчение:

— Заметили, наконец. — Вслух и с довольно презрительной интонацией прокомментировал хакер. — Пытаются связаться с оборудованием по стандартным техническим каналам и передать стоп-сигнал… хоть на что-нибудь. Ну флаг им в руки.

— У администрации главный вычислительный кластер города под руками на прямом линке. — Напомнил я очевидное. — Наверняка есть коды высшего приоритета.

— Если у контроллеров частота приемного модуля сбита, то никакой высший приоритет не поможет. — Могу поклясться, что сейчас мой «коллега»-спек под шлемом кривил губы в злорадной улыбке. — Старая наработка — мои комбайны в том числе и поэтому не смогли остановить и вернуть. Правда, удобно, когда метрополия перестает присылать регулярные обновления прошивок для «безвозмездно переданного» оборудования, а городские службы безопасности становятся независимыми ЧОПами и перестают обмениваться стратегически важной информацией? Кстати, спасибо еще раз за доступ в систему на уровне технической поддержки — я без твоего «сквозняка» до сих пор бы с защитой от несанкционированного доступа возился.

— Думаю, больше фокус с чужим ИД не прокатит — по крайней мере, не в административном центре, где все системы укомплектованы по протоколу повышенной безопасности и имеют хотя бы один биометрический сканер. — Теперь настала моя очередь морщиться.

То, что я не могу дальше пользоваться идентификатором личности безымянного мерха, меня немного… даже не расстраивало, а как-то иррационально оскорбляло. Части чужой личности, которые умудрились как-то встроиться в мое сознание (или, наоборот, подсознание?) при переносе воспоминаний, теперь уже не вызывали у меня чувство беспокойства и отторжения, когда я неожиданно для себя натыкался на нетипичные для старого себя реакции и эмоции. За постоянным стрессом и всеми этими событиями, случившимися за неполный день, я даже не заметил, как конфликтующие ранее эмоциональные реакции и участки памяти как-то «договорились между собой» и сплавились в единое целое. Я продолжал воспринимать себя землянином Михаилом, отцом двоих детей и любящим мужем Наты, но при этом студенческие воспоминания донора памяти я тоже воспринимал как свои. Словно… словно кто-то дал мне переиграть прошлое в другое время и в другом месте, получить то, что когда-то не получил мерх — ведь мы с ним и вправду были похожи. Не тогда, когда он, поставив на себе крест, валялся в наркотическом бреду на заброшенной базе Империи — а в студенческие годы, в которые он так хотел вернуться. Хотел настолько, что ради грезы был готов умереть и потерять себя окончательно… ну, можно сказать, что его мечта в каком-то смысле сбылась.

А я, в свою очередь, заполучил лишний повод ценить и любить свою семью еще сильнее — если так подумать, то шанс на такое счастье у меня был куда меньше, чем попасть потом в другую Вселенную! При этом часть наработанного за долгие годы одиночества спеком-инженером горького, холодного и расчетливого цинизма теперь не давала мне терять голову от желания как можно скорее оказаться там, где могла ждать меня супруга… и, если быть откровенным, то скорее всего и не ждала. Уж Ната бы нашла способ отыскать нас, финишируй та капсула, что ее забрала, в Имперском ЦДС… наверное. Тем более, учитывая, сколько времени я провалялся в верхнем «предбаннике» законсервированного «объекта» Империи, выбраться из которого мы даже теоретически не могли… если бы не один наркоман. Очередное невероятное совпадение в моей жизни… ладно. Но Ната нас не нашла — значит, ее просто не было на этой планете… я надеюсь. Потому, что альтернатива мне совсем не нравится. Но — могла ведь другая капсула стартовать с иной имперской планеты? Из иллюстрации с нашего семейного домашнего кристалла следовало, что могла. Правда, на дальнейшие мои действия все эти предположения вообще никак не влияли, по крайней мере, пока: все равно нужно попасть в имперский Центр Дальней Связи. Там последние доступные на планете имперцы, там же наверняка можно провести ДНК-тест или его продвинутый аналог и получить сведения о родственниках моей любимой. Ната была уверена, что родственники помогут нашим детям в любом случае — ну и мне заодно. Так что…

— Приехали! — Пол уперся в ноги легкой перегрузкой. — Нурс, Салют и Мерх, готовьтесь, я начинаю демонтаж стены.

Я почувствовал, как пальцы дочери охватывают мою руку и сжимают — с другой стороны точно так же сжал мою ладонь Егор. Мы молча переглянулись, и сын, чуть помедлив, протянул мне переделанный в плазмомет резак.

— Не волнуйтесь. Все будет хорошо. — Ответил я на не заданный вопрос банальностью, принимая оружие.

Пол-экран под ногами не давал возможности рассмотреть, что именно делает силовой манипулятор: установленные непосредственно на «руке» крана камеры, Юн переключил на свой шлем, а нам перекрывала обзор близкая стена здания. Впрочем, в любом случае бывший кибернетик справился очень быстро: меньше чем за минуту зеркальная неопластиковая поверхность фальш-фасада оказалась свернута на манер рулона и отодвинута в сторону, под ней оказался сплошной серый монолит знакомого мне по Западной Стене и законсервированной базе Империи бетона. Или не монолит, а блок? Потому что манипулятор, ткнувшись в несколько точек в стене по периметру высвобождаемого прохода, внезапно уцепился за центр конструкции — и без усилий вытянул плиту из стены, только чуть качнув «мост». Вытянул — и выкинул вниз!