Владимир Лошаченко - Наставники

Святополк сам должен напасть на него при свидетелях, тогда он будет спокоен за жену и будущего ребенка. По-хорошему, им здесь не место, у него мелькала мысль отправить Вёсну в Муром.

Главные события развернулись на следующий день — пожаловал сам Святополк с польской дружиной. Начальник дружины Горясер — толстый лях с багровой мордой − колотился в ворота и орал дурниной:

— Выходи, самозванец, на княжий суд.

Ворота под его напором трещали. Сашка, накинув плащ с алой подкладкой и пхнув в голенища сапог несколько обойм, сел на подведенного Онуфрием Ветерка и коротко приказал:

— Открывай!

Онуфрий, кинувшийся к воротам, откинул поперечный брус. Выехав на улицу, Сашка обнаружил отряд дружинников во главе с князем Святополком.

Соседские заборы были облеплены народом — все предвкушали незабываемое зрелище. Сашка со всей вежливостью и этикетом обратился к князю Святополку — дескать, негоже так поступать, нагло ломиться в чужой дом. И вообще надобно князю Святополку обучиться хорошим манерам.

По рядам зрителей прокатился смешок. На Святополка было страшно смотреть − побагровевшая морда и выпученные глаза свидетельствовали о близком апокалипсическом ударе.

— Смотри не лопни, чмо болотное, — посоветовал Пожарский. — И вообще, сударь, вызываю вас на смертный бой. Выходи один на один, князь Святополк, если не трусишь, конечно.

Дружина на конях сидела, открывши рот. Сашкино предложение оказалось последней каплей.

— Поймать, четвертовать, посадить на кол, — заорал Святополк, брызгая слюной.

Ляхи во главе с Горясером бросились выполнять приказ своего князя, окружая Сашку со всех сторон.

— Наконец наступил час откровения, — пробурчал Сашка, вытаскивая «Гюрзу».

Частые выстрелы слились в одну очередь, Сашка сменил магазин. Пули прошибали доспехи дружинников на раз. Перед Пожарским образовалась широкая просека, пустив Ветерка в галоп, в один миг оказался рядом с князем Святополком.

— Молись о своей гнилой душе, братоубийца, — заорал Пожарский.

Свистнула сабля, и голова будущего преступника, прозванного в народе Окаянным, скатилась с плеч. Тело, булькнув парой фонтанчиков крови, рухнуло с коня в придорожную пыль.

Оставшаяся кучка дружинников испуганно жалась к забору. Все произошло настолько быстро, что окружающие минут пять пялились на полегшее войско во главе с князем Святополком.

Сашка, вскочив ногами на седло, встал во весь рост и заорал.

— Люди добрые, я сейчас покарал преступника и братоубийцу. Святополк убьет своих названных братьев — князей Бориса и Глеба, а затем для захвата Киевского княжения приведет поляков, в этом ему поможет король Бореслав. Не удивляйтесь, я знаю будущее. Мой вам совет, гоните из города ляхов и просите князя Владимира присоединить вас к какому-нибудь княжеству.

Народ, столпившийся на улице, повалился на колени — люди понимали, произошло нечто необычное, и в будущем они избавлены от нашествия поляков.

На другой день в Турове не осталось ни одного ляха — они дружно смотались от греха подальше. Остался лишь немногочисленный отряд наемников-варягов — двадцать пять человек. Переговорив с их вожаком, седоусым Нарвиком, посоветовал пока подчиняться княгине Вёсне, тем более что им оплатили за год вперед. Для жены явилось полной неожиданностью — она княгиня.

— Любимая, поскольку ты замужем за князем, то, соответственно, ты княгиня и дети наши будут княжеского рода. Вполне вероятно, что именно тебе придется править в Турове. Сейчас отъезжаю в Карпаты, загляну на обратном пути, а затем отправлюсь в Киев. Буду говорить с великим князем Владимиром Святославовичем, из Киева дам веточку. Если что, будь готова продать имущество с живностью и уехать в Муром — для князя Глеба напишу письмо, передашь.

— Сашенька, может, останешься?

— Прости, любимая, не могу, — должен исполнить важное дело.

Сашка через день, в обличие простого воина отправился в путь-дорогу. Вторую лошадь Чалую с собой не брал — оставил Вёсне.

От Турова с попутным караваном купцов пошли на стругах сначала по Припяти, а затем по Горыни. Благо, ветер помогал, а не то бы гребцы замучились грести против течения.

В верховье Горыни Сашка простился с торговыми людьми и продолжил свой путь по земле, стараясь не задерживаться, он несся на пределе сил — все эти холмы и горушки начали вызывать раздражение, несмотря на красивые места.

После переправы через реку Прут решил спокойно отдохнуть денек — ага, отдохнул, называется. Сквозь дрему услышал — всхрапнул Ветерок, а от земли послышался отдаленный гул.

«Кого там хрен несет?» — зевая, подумал он.

Сашка по-обезьяньи вскарабкался на дерево, под которым отдыхал. Клубы пыли четко указывали на передвигающихся всадников и, что самое неприятное, в его сторону.

— Тьфу на вас, заразы, придется одеваться.

Сашка сидел в седле, как в кресле, заложив одну ногу под себя и легкомысленно болтая другой, но клапан на кобуре расстегнул на всякий случай. То, что произошло далее, запомнилось Сашке и не только ему на всю жизнь.

Когда лихой отряд полукольцом встал метрах в десяти, у Пожарского приключился нервный смех от неожиданности. Перед ним выстроился на разгоряченных конях отряд амазонок. Молодые черноволосые красавицы в разноцветных рубахах, кожаных жилетках и замшевых штанах с короткими сапожками, обвешанные золотыми побрякушками, представляли собой настолько яркое и необычное зрелище, что он только лыбился и хлопал глазами. Единственное, что портило прекрасную картину, — сабли на поясах девушек и круглые щиты у них за спиной. Впрочем, кое у кого из-за плеч выглядывали луки и колчаны, полные стрел.

Всадницы и Сашка пялились друг на друга минут пять, наконец, предводительница — девица с серо-синими большими глазами в красной шелковой рубахе пробурчала через губу несколько фраз.

— Не понял, вы говорите по-русски?

Девчонки оживились, а главная даже облизнулась:

— Радуйтесь, подруги, мы захватили русича, натешимся вдоволь.

— Стоп, стоп, я пока согласия не давал! И что значит захватили? По-моему, наоборот.

Отряд амазонок полег от смеха, некоторые свалились с лошадей и дрыгали ногами.

— Ой, не могу, давно меня так не смешили, — вытирая слезы, заявила атаманша.

— Девоньки, последний раз предлагаю — разойдемся по-хорошему, вас дома, поди, мамы ждут, — предложил Сашка.

Новый взрыв веселья. Амазонок было около ста человек, и в принципе патронов бы хватило, но рука не поднималась, это же девушки, будущие матери. Их нынешний поход — дурь малолетняя и больше ничего. Наказать и вправить мозги, конечно, нужно, но без применения оружия.

— Красавицы, дабы мне не драть горло, подъедьте поближе, если не боитесь, конечно, — произнес Пожарский с улыбкой змея-искусителя.