Крис Кельм - Сердце Альтиндора. Дилогия (СИ)

Осмотревшись, незнакомец поставил шкатулку на стол, сдвинув в сторону пыточные инструменты, провел пальцами по выпуклым узорам на крышке, и она тут же подпрыгнула и открылась, обнажив свое черное нутро.

Сам незнакомец сделал шаг назад, пропустив к столу Эльбикара и его помощника. Оба удивленно уставились на… пустую шкатулку.

В тот же миг помещение наполнил мелодичный перезвон колокольчиков. Забавно, но не более того.

— А где деньги? — спросил начавший хмуриться Эльбикар, которого вдруг посетило чувство, что его только что попытались надуть. Но вдруг пыточная камера поплыла перед глазами, ноги стали ватными… Он краем глаза заметил, как на пол упал его помощник и успел сказать: «Су…», прежде чем окончательно потерял сознание и рухнул рядом со вторым палачом.

Незнакомец проводил обоих невозмутимым взглядом, потом небрежно сдвинул ногой в сторону тело Эльбикара, приблизился к столу и закрыл крышку шкатулки. Когда в помещении воцарилась тишина, он вытащил из ушей затычки, вставленные тайком в тот момент, когда палачи удовлетворяли свое любопытство, пялясь на пустую шкатулку, и вернул работу Эденора в карман штанов. После чего, не мешкая, подошел к окну и тихо свистнул.

Появился тот самый старьевщик, которого незнакомец обогнал на перекрестке. Не дожидаясь приглашения, он достал из сумки небольшую баночку, сорвал крышку, зачерпнул немного вязкой массы и аккуратно нанес ее на прутья оконной решетки. Жир, не причинивший пальцам старьевщика никакого вреда, быстро, с шипением стал разъедать железо.

В это время незнакомец опустил тело пленника Эльбикра на пол, срезал с рук веревку ножом, взятым со стола, и подтащил бесчувственное тело к окну.

Когда едкая субстанция обглодала прутья решетки, старьевщик силой рванул ее на себя, освободив оконный проем. Оглядевшись по сторонам — не услышал ли кто? — он осторожно приставил решетку к стене, взял со своей тележки старый рваный плащ и накинул его на торчавшие из кладки огрызки прутьев.

Незнакомец поднатужился, взвалил на плечо тело пленника, поднял к окну, где его тут же принял старьевщик. Несмотря на свой небольшой рост, он подхватил пленника, словно пушинку, вытащил наружу и положил в тележку, основательно присыпав старым тряпьем. После чего помог своему товарищу выбраться из подвала.

Тележка стояла в тесном переулке — вонючем и грязном. К счастью, им пользовались редко, поэтому свидетелей похищения пленника не было. Незнакомец вытащил из оконного проема плащ, накинул его на плечи и натянул на лицо капюшон. После чего оба подельника впряглись в тележку и неторопливо покатили ее обратно к Грязным воротам…

Содержимое тележки старьевщика было доставлено в Нижний Асхонел на улицу Ветеранов к черному входу в дом лавочника Феденора. Пока хозяин лавки и скрывающийся под плащом опрятный господин несли тело пленника Эльбикара в спальню на втором этаже, плечистый старьевщик набивал рваным тряпьем пустую бочку, стоявшую возле входа. Опустевшую тележку он перевернул и приставил к стене дома. После чего присоединился к своим товарищам.

Раненого положили на кровать, и тут же опрятный господин попросил Феденора подогреть воды. А сам склонился над деревянным ящиком, в каких ремесленники держат обычно свои инструменты, и начал выкладывать на стол различные предметы: небольшие глубокие чашечки, пузырьки с подозрительным содержимым, обычную на вид кисть, какой было бы удобно красить оконные рамы.

— Как он? — спросил появившийся старьевщик, который, едва войдя в комнату, стянул с себя опостылевшую рванину, а вместо нее надел чистые рубаху и штаны, подпоясавшись старой веревкой.

— Опасных ран и переломов нет, но он очень плох, — ответил его старший товарищ, принявшийся ссыпать в одну из чашек содержимое разных пузырьков, отмеряя порции на глаз. — Боюсь, не успею его вытащить.

— Туда ему и дорога, — проворчал «старьевщик». — Душегубам самое место в Центале.

— Не хотелось бы, чтобы он умер прежде, чем ответит на наши вопросы, — резонно заметил его собеседник, переходя к следующему составу.

Вернулся Феденор, принесший небольшой котелок, полный горячей воды.

— Винеар, если я еще понадоблюсь, ищите меня в лавке, — сказал он, обращаясь к солидному господину, и снова исчез.

— Не стой столбом, Арсиги, помогай, а то мы его точно потеряем!

— Ирт-лях! Ты подпускаешь меня к своим склянкам? — удивился «старьевщик» и фыркнул: — Какая честь!

Тем не менее, он приблизился к столу и спросил:

— Что я должен делать?

— Возьми пестик и перетри содержимое этой чашки, — ответил Винеар и тут же поспешно добавил: — Только не раздави посуду!

Арсиги усмехнулся и взялся за дело.

Тем временем Винеар закончил отмерять порции трав и порошков во второй чашке, добавил пахучего жиру, залил смесь водой и, быстро размешав ее деревянной ложкой, отставил в сторону.

Следующей на очереди была кисть. Макнув ее в чистую теплую воду, он нанес уверенный мазок на грудь бесчувственного пациента. Новый штрих пролег параллельно первому, потом еще один и еще, пока вся грудь не покрылась капельками влаги. Выждав немного, Винеар взял сухую тряпку и аккуратно провел по груди бывшего пленника Эльбикара. Вместе с влагой он стер кусочки коросты, покрывавшей затянувшиеся раны и ожоги, и даже синяки и ссадины исчезли без следа. На груди остались лишь едва заметные розовые шрамы, но и они исчезли, когда Винеар повторил процедуру. После чего занялся лицом пациента.

— Рожу мог бы и не трогать, — снова проворчал Арсиги. — Нечего растрачивать Дар на этого упыря.

Но его товарищ пропустил замечание мимо ушей, и через несколько мгновений лицо раненого избавилось от ран и шрамов. Осталась, разве что, легкая припухлость, но и она постепенно сходила на нет.

Закончив с «фасадом», Винеар перевернул парня на живот и занялся «излечением» спины. Когда она стала чистой, как у младенца, утратив даже старые шрамы, Винеар натер ее собственноручно приготовленной смесью и, вернув пациента на спину, принялся натирать тем же составом грудь и лицо.

— Достаточно? — Арсиги показал другу чашку, наполненную тонкой однородной смесью.

— Да. Наполни теперь водой и помешивай, пока он не придет в себя.

— Так он уже очнулся — смотри, как зенками хлопает!

И в самом деле, пациент начал подавать признаки жизни. Его веки слегка подрагивали, а губы едва заметно шевелились, словно он хотел что-то сказать.

— Это хорошо, — облегченно заметил Винеар.

Да, парень приходил в себя. Чтобы ускорить процесс, лекарь достал из ящичка еще один пузырек и, вытащив пробку, поднес горлышко к его носу. Парень вздрогнул и распахнул глаза. Сначала он уставился на потолок, потом склонил голову набок и увидел сидящего рядом на табурете Винеара.