Крис Кельм - Сердце Альтиндора. Дилогия (СИ)

— Центальские ворота, — уточнил Шапшен, показывая свою осведомленность.

— Да, они самые, — кивнул я, соглашаясь.

— Хм… Ты так уверенно говоришь об этом, словно сам там побывал.

— А хоть бы и так, — ответил я и тут же подумал: а не сказал ли я чего лишнего?

— Серьезно? — напрягся Шапшен. На этот раз я не стал спешить, и ему пришлось повысить голос:- Отвечай!

— Да, я был там, — собственный голос я услышал словно издалека.

— Как тебе удалось туда попасть? — охватившее Шапшена волнение заставило его подняться с табурета.

— Не знаю.

— Неудачная попытка. Попробуй еще раз. Но прежде хорошенько подумай. От твоего ответа зависит, удастся ли тебе покинуть квартал Проклятых живым и невредимым? А может, мне стоит отдать тебя Эльбикару, чтобы снять возникшее между нами напряжение?

Язык мой — враг мой.

Нужно было помалкивать, а я разоткровенничался, рассчитывая на помощь этого человека. Раз ему удалось вытащить меня из подземелья, значит, он там неплохо ориентируется.

Я мог бы, конечно, сказать, что попал в подземелье случайно. Но как в этом случае объяснить мое страстное желание вернуться туда опять?

И я решился.

— Ты поверишь, если я скажу, что прибыл сюда из другого мира?

Сказал и, затаив дыхание, уставился на Шапшена, дожидаясь его реакции.

— Из Центалы? — напрягся он еще сильнее.

— Не совсем. В мир, который вы называете Центалой, я попал, можно сказать, тоже случайно. Меня там чуть не сожрала местная тварюга, поэтому мне пришлось пройти через ворота и оказаться в Варголезе.

— Разве такое возможно? — спросил Шапшен, но я не понял, что он имеет в виду, пока он не уточнил: — Разве возможно путешествовать между мирами без разрешения Великого Стража?

Вот, оказывается, что так взволновало Шапшена!

Ни существование множества миров, ни способность путешествовать между ними, а разрешение Великого Стража.

Но припомнив каноны вырголезской религии, я понял возникшее недоразумение.

Древние варголы издавна почитали предков. Собственно говоря, почитание не было религией в полном смысле этого слова. Дань уважения, поклонение, просьбы замолвить словечко перед Великим Стражем… Да и его самого можно было назвать божеством лишь с большой натяжкой. Я не вдавался в подробности, но вроде бы этот персонаж существовал на самом деле. Он не был варголом, пришел откуда-то с северо-запада, почему многие считают его представителем пимперианской цивилизации. Многому научил диких варголов, поднял их с колен и поставил на ноги. Попутно защищал своих протеже от полчищ различных чудовищ, наводнивших в те годы весь мир. Люди начали ему поклоняться еще при жизни. Но Великий Страж был против.

— Помните о мертвых и помогайте живым, — сказал он, отправляясь в дальний путь.

Так гласит легенда. Не понятно только, что подразумевалось под «долгим путем»: то ли его смерть, то ли уход в другой — имеется в виду параллельный — мир?

Да и его слова варголы поняли по-своему. Они начали почитать мертвых, а о помощи живым и вовсе забыли.

Великому Стражу не строили храмов, у него не было жрецов, к нему не обращались за помощью, потому как знали: он ушел в иной мир и больше не вернется. Встретиться с ним могли только умершие. Именно он встречал переступивших черту невозврата и вершил суд по делам их и заслугам. После чего достойным открывал врата в иные миры, где им предстояло родиться заново, а грешников отправлял в Центалу на забаву населявшим ее духам.

И тот факт, что мне удалось попасть из одного мира в другой без санкции Великого Стража, очень удивил Шапшена.

— У меня есть разрешение, — рискнул ответить я на вопрос человека в маске.

Это показалось мне гораздо проще, чем попытаться объяснить, что такое Проводник и как он действует. Впрочем, если честно, я и сам этого не понимал.

Поверил он мне или нет, осталось для меня загадкой. Шапшен отвел взгляд и спросил:

— А теперь ты хочешь вернуться обратно в Центалу и для этого тебе нужно попасть в подземелье и добраться до врат.

Молодец, соображает.

— Я хочу вернуться домой, — устало сказал я. — И да, к сожалению, этот путь лежит через Центалу.

Шапшен повернулся ко мне спиной, пересек комнату и остановился у небольшого окошка, заложив руки за спину.

— Я уже давно пытаюсь добраться до врат, но…

— А тебе это зачем?! — теперь пришла пора мне удивляться.

— Где-то там, у самых врат находится Источник, — почти шепотом сказал Шапшен.

— Источник? — переспросил я, подумав, что неправильно расслышал его слова.

— Да, Источник силы. Говорят, у того, кто напьется из него, исполнится его самое сокровенное желание.

Что-то я не припомню никакого источника. Речка была, а источник…

— Когда у Шторна Ганеги отняли его дар, он нашел такой Источник и не только вернул утраченную силу, но и стал самым могущественным цанхи за всю историю Варголеза. Правда, он не остановился на этом. Ему захотелось большего. Он напился из другого Источника, и его разум помутился. А еще говорят — и я знаю это точно — один такой Источник находится в сандорском подземелье, как раз напротив Центальских врат. Но добраться до них непросто. Непрошенных гостей встречает Хозяин подземелья и его верные слуги из числа могущественных центальских духов. А путь в чертоги преграждает грозный Привратник, которого никому не удавалось одолеть. Правда, говорят, к вратам ведет еще один путь, более короткий и безопасный, но мне он неизвестен. Я решил было, что ты знаешь…

— Мне очень жаль… — ответил я. — Если бы он был мне известен, я бы не поперся к вратам через все подземелье.

— Твоя правда, — скрипнул зубами Шапшен. — А как тебе удалось выбраться из подземелья в первый раз?

— Я случайно упал в подземную реку, она и вынесла меня на свет.

— Так может… — Начал было Шапшен, но я снова его огорчил.

— Подняться вверх по подземной реке не удастся: слишком сильное течение. Да и не знаю я, где находится вход в промытое ею в камне русло.

— Жаль, — вздохнул Отец нищих.

— Жаль, — согласился я. — И вот еще что… — я замялся, не зная как преподнести Шапшену неутешительное известие. — Я достаточно хорошо осмотрел остров, на котором находятся врата и… В общем, там не было никакого источника.

— Должен быть! — воскликнул Шапшен, резко обернувшись ко мне.

— Неужели твое желание так много для тебя значит? — спросил я, упрямо выдержав его испепеляющий взгляд.

— Много?! — зарычал он. — Смотри же, несчастный!

И с этими словами он сорвал маску.

Боже…

Я едва не поперхнулся комком, вставшим у меня поперек горла.

Его лицо… оно… такое впечатление, будто какой-то злодей перемешал дюжину различных пазлов, а потом доверил безумцу собрать портрет человека. В результате получилось… то, что получилось. Кроме пары глаз, расположенных по недоразумению на положенных местах, у него было еще три ока, небрежно налепленные на лицо под разными углами, где придется. На месте носа находился рот. А еще один, беззубый и сморщенный, сиротливо ютился между бровями, расположенными почему-то под подбородком, торчавшим справа. Нос отыскался там, где шея плавно переходила в покатый лоб…