Николай Побережник - Эрта. Падение терратоса

— Вот именно! Этот индюк Кассэ в состоянии выполнить свои обещания, у него в столице большое влияние в гильдии промышленников, — не прекращая вытирать пот с лысины, сказал начальник городской жандармерии.

— Успокойтесь, где столица и где мы с вами? — ответил, должно быть, хозяин дома, так как сидел во главе стола.

— Я все же очень переживаю.

— Не переживайте, а к Кассэ я наведаюсь скоро с визитом и расскажу, как положено вести дела в нашем городе. Вы лучше расскажите, что там за неожиданность в виде нескольких стрелков в составе?

— Это новая служба охраны, сопровождала Кассэ из Латинга.

— Служба охраны самого господина Кассэ?

— Нет, в охранной грамоте было написано, что эта служба организована трестом.

— Даже так… хм… надо найти к ним подходы.

— Вряд ли, среди них в основном бывшие дорожные жандармы, я сначала не узнал того парня, что у них за начальника, а потом вспомнил… Его зовут Кинт, хотя когда он служил в северном форту его звали как–то по–другому, так вот, он не из тех, кто продается. Молодой, дерзкий и не боится лезть под пули, во всяком случае, когда он служил, то у вас было много неприятностей.

— А я его помню! — сказал один из гостей, — да, дерзкий был жандарм…

— Ладно, мы не для этого собрались, господа. Наши друзья из Латинга готовы помогать и предоставлять информацию обо всех значимых грузах на север, но требуют свой процент по результатам налетов на железную дорогу.

— Может вы не заметили, — вставил сурового вида мужчина со свежей повязкой на руке, — то теперь у нас мало сил для нападений в предгорьях, на станции были убиты почти все мои люди.

— Это печально, но скоро растает снег, наши друзья из соседнего терратоса помогут нам бойцами.

— Когда растает снег, то и кочевники появятся в предгорьях.

— Вот как появятся, так и будем решать эту проблему. Итак, предлагаю проголосовать за то, чтобы отдавать пятую часть от налетов нашим друзьям в Латинг…

Голосования, разговоры и сетования на тяжелую жизнь контрабандистов продолжались еще полчаса, наконец, деловая часть встречи закончилась, хозяин дома предложил пустить в зал тех, кто ожидал в просторном холле… Но тут из поема со стороны кухни вышел высокий парень из прислуги, быстрым шагом к входным дверям и достав ключ из скважины бросил его на пол…

— Что ты…

Рванув на себе накрахмаленный белый китель дворецкого, Кинт выхватил пистолеты и встал в торце стола… Не проявляя ни единой эмоции, Кинт стрелял быстро, точно, уверенно… сбросив пустые магазины на пол, он быстро перезарядил оружие, застрелил еще пятерых и подошел к оцепеневшему Григо…

— Ты сумасшедший, Кинт, — только и смог сказать Григо.

— Я знаю… прости, — Кинт выстрелил в Григо и рванул в сторону кухни.

Переполох поднялся знатный, кругом крики, шум, беготня… трое охранников вбежали в дом со стороны заднего двора, распихивая прислугу…

— Там… там… — весь в крови и перепачканным кровью лицом вдоль стены шел кто–то из прислуги, — скорее в зал!

— Ты как, парень? Что там, в зале? — остановился один их охранников.

— Скорее в зал, он там… он, должно быть, еще там!

Отмахнувшись от охранника, парень спешил к выходу вместе с остальной прислугой…

— Скажите, это дом господина Хата? — какой–то бродяга подошел к воротам.

— Нет, пошел вон! — вышел из будки охранник.

— Но мне сказали это его дом, — повис на воротах бродяга.

— Тебе что сказано!

Охранник хотел оттолкнуть от ворот бродягу, но тот резко схватил его за руку, сверкнул клинок и бродяга угрожающе прошипел:

— Открывай ворота, если хочешь жить!

Экипаж остановился во дворах, среди лачуг бедняков, из него накрывшись плащами, выскочили двое и скрылись во множестве переулков… Сарт уже час катался верхом недалеко от рынка, водя за собой лошадь… Кругом что–то начало происходить, вдалеке развались свистки городовых.

— Молодец, Сарт, — Кинт вскочил в седло и скинул плащ, — все, теперь на станцию! У нас мало времени!

Оставив лошадей у коновязи, Кинт и Сарт быстрым шагом направились к стоящему у перрона составу. Продемонстрировав дежурному по вагону охранную грамоту треста, Кинт и Сарт разместились в купе, а спустя пять минут, паровоз, известив всех об отправлении, обдавая шпалы паром и пыхтя, потащил состав на юг.

Положив оба пистолета на столик, Кинт сидел неподвижно около часа, пока в дверь купе не постучал дежурный.

— Простите… вы будете ужинать?

— Да, конечно, — ответил Кинт, убрал пистолеты со столика и добавил, — у вас есть шант?

— Еще оставался…

— Несите, и ужин, и бутыль шанта.

— Как прикажете, — дежурный удалился.

— Ты их всех убил? — не выдержал молчания Сарт.

— Да.

— И Григо?

— Нет, Григо я прострелил плечо, и надеюсь, не сильно навредил ему.

— И ты не боялся?

— Боялся, еще как боялся, только дурак не боится.

— Как думаешь, что теперь будет?

— Я думаю, до лета, пока кочевники не поймут, что у них нет конкурентов на севере, господин Тьетэ может расслабиться, а потом начнется война контрабандистов Тека с кочевниками, им будет не до почтовых вагонов и ограблений поездов.

— Ты это все сам придумал или господин Тьетэ?

— Господин Тьетэ на эту акцию дал разрешение, но в случае неудачи, он бы сказал, что все это была моя инициатива…

— То есть как?

— А так, Сарт… Решать проблему продажных чиновников путем долгих следствий и сбора доказательств в Теке бесполезное занятие. В том особняке было несколько чиновников, в том числе начальник городской жандармерии, но это все продажные люди, зарабатывающие на контрабанде и торговле людьми, их трупы, рядом с трупами контрабандистов и торговцев живым товаром — лучшее доказательство. К тому же, я надеюсь, там осталась лежать вся верхушка преступной прослойки Тека и не только, был там кое–кто из Латинга.

— Это как? Как можно торговать людьми?

— В соседнем терратосе, на севере, это очень прибыльное дело…

Толком и не поужинав, Кинт выпил почти всю бутыль шанта сам, лишь пару раз предложив Сарту и потом, завернувшись в одеяло, отвернулся к стене и провалился в сон…

Столичный экспресс ехал очень быстро, пропуская маленькие станции, и останавливался только два раза на всем протяжении пути от Тека до Латинга. Кинт проспал почти сутки, точнее, проснувшись на следующий день, он просто лежал неподвижно несколько часов, глядя на сучки в отделанной шпоном и покрытой лаком стене купе и вздыхал.

— Спишь? — тихо спросил Сарт.

— Нет.

— Может, поешь?

— Нет, Сарт, спасибо… погано внутри.

— Шанта много ты вчера выпил…

— Шант тут ни при чем… Погано убивать людей, Сарт, убивать не в бою, не защищаясь, а вот так, вероломно… можно сказать, уподобился им же.