Олег Марин - Порог резистентности [СИ]

– Ша! – рявкнул Тимур.

Да ты совсем настоящим Смотрящим стал, насмешливо сказал внутренний голос. Осталось только Шведа скинуть и вперед – руководи сколько влезет. Всех баб под себя подгребешь, так что шизофреничка и не нужна станет. Мясо каждый день лопать будешь. Слон поддержит – ему понятие совести незнакомо как класс. Джокер поймет, для него слово Гросса закон. Рада и Риф… Тимур кашлянул – в горле внезапно пересохло. Хватит сопли жевать! Думай, бывший журналист, ты из всей компании самый башковитый, не зря тебя старикан главным назначил.

– Пошли! – крикнул он, поднимаясь.

Драться, обрадовался Слон, вооружаясь сразу двумя крюками.

– Кретин! – Тимур отчаянно всматривался туда, откуда доносились голоса. Ни черта не видно, проклятая метель! – В забой, быстро! Живей, живей!

Снегожорки поднимались, отряхиваясь от снега совсем как земные собаки. Джокер уже сидел верхом, Рада, оскальзываясь на обледенелой броне, карабкалась на спину своей твари. Только Слон, подпрыгивая и азартно размахивая оружием, призывал напарника хоть раз в жизни повести себя, как подобает реальному пацану, и принять честный бой с гнусными прихлебателями отморозка Шведа.

Тимур от души врезал приятелю, придавая ускорение, и проорал прямо в обиженно вытянувшееся лицо:

– Успеешь помереть, снегожоркин хрен! В забое узко, все сразу не навалятся! Там и будем драться, понял, идиота кусок?!

На идиота Слон, конечно, обиделся, но на снегожорку все-таки полез.

Нет, старик, ты не герой, думал Тимур, изо всех сил цепляясь за бронепластины, чтобы не улететь в снег во время бешеной гонки. Вот Слон – тот да, в любой момент готов от души погибнуть за правое дело. А ты все хитришь, пытаешься обмануть старуху с косой, протянуть еще немножко. Какого хрена ты вообще вписался в эту авантюру с уничтожением снеговиков во всем мире? А такого, яростно ответил он сам себе. Потому что Рифа увидел! Любимого братца, бывшего героя, первого контактера, исследователя аутеров, и прочая-прочая-прочая. Ставшего своим среди бабочек и муравьев, так его растак! И страшно стало, честно признался Тимур сам себе. Страшно, что через год все, чего я буду хотеть – поймать мышь, сорвать гриб посочнее, да устроить лежанку помягче. Будущего здесь у меня нет. Ни у кого из нас нет. Не заселить нам эту планету, даже если климат удастся изменить, потому что женщины на каторге стерильны. Так что, если дело выгорит, и он, если не сам вернется, а хоть девочку-с-глазами на Землю доставит, то можно считать, что вину свою перед ней искупит.

Впереди показался черный зев тоннеля. Справа от него скучали два охранника. "Чтобы работники не разбежались", – вспомнил Тимур слова Нитки. Прихлебатели Шведа разительно отличались от тех человекоподобных существ, что, с трудом волоча ноги, тащились за человечиной. Эти были одеты в новенькие, не успевшие выцвести спецухи, чуть ли не трещавшие на широких плечах и выступающих животах. Удобно устроившись с подветренной стороны ледяной скалы, охранники резались в карты. Маски валялись рядом, как и резаки.

Когда из пурги вывалилась адская кавалькада, стражники настолько ошалели, что даже не пытались вступить в бой. Один тонко заскулил и на четвереньках быстро уполз в тоннель. Второй остался сидеть, беззвучно разевая рот и делая странные движения правой рукой. Тимур не сразу сообразил, что бандит осеняет себя крестным знамением – верующих и на Земле-то после пришествия аутеров оставалось немного, а уж на Фригории они и вовсе не встречались. Кто сможет верить в Бога после увиденного на проклятой планете?

Четыре снегожорки, не снижая скорости, ворвались в тоннель. На ходу Слон ловко наклонился и подхватил оба резака, валявшихся на снегу.

Метров через двести Рада приказала тварям остановиться. Тимур осмотрелся – здесь тоннель сужался примерно до пяти шагов в ширину и делал крутой изгиб. Отличное место, чтобы обороняться.

– Так, – тяжело дыша, сказал Тимур, – Слон, мы остаемся здесь. Рада, вы с Рифом идете к порталу. Ваша задача – обработать тот лед, который уже погружен в вагонетки, ясно?

Она кивнула. Риф рассеянно крутил головой, спросонья так и не поняв, что от него требуется. Джокер, оценив обстановку, молча встал рядом с хрупкой фигуркой.

– Я пойду с ними.

Тимур неловко сполз на утоптанный снег – гонки на снегожорках оказались не самым комфортным занятием – и подошел вплотную к азиату.

– Хорошо. Охраняй ее, Джок. Возьмете двух тварей. Стой!

Тимур вернулся к Слону, отобрал один из добытых резаков и вручил Джокеру.

– Она должна выжить! – с нажимом сказал Тимур. – Ты понял меня? Мы удержим здесь основную толпу. В забое несколько человек, если надо – положи всех. Но вы должны вернуться!

Джокер кивнул и зашагал прочь, так и не проронив ни слова.

– Ну что, братан, – усмехнулся Тимур Слону. – А вот теперь можно героически помирать.

Скрежет лап снегожорок, унесших в глубину выработки Раду, Рифа и Джокера, затих, и в тоннеле воцарилась тишина. Оставшийся у входа охранник, похоже, боялся пошевелиться – вдруг страшные люди на белых тварях вылезут и все-таки убьют. Голоса преследователей сюда не доносились – мешал изгиб тоннеля. Даже говорливый Слон молчал, любовно оглаживая добытый резак.

Делать вдруг оказалось совершенно нечего. После долгих дней пути, напряженного ожидания встречи с каторгой, безумной гонки на снегожорках – пауза. Стоп-кадр. Тимур мучительно прислушивался, опасаясь пропустить момент появления врагов. А еще больше – боясь услышать крики с другой стороны, с той, куда ушла Девочка-с-глазами. Он усмехнулся – откуда, из каких глубин памяти всплыло давно забытое прозвище? Да и не осталось ничего уже ни от той девочки, ни от матерого журналиста Ларина.

Когда у входа в тоннель раздался шум, Тимур даже обрадовался, что дурацкая пауза наконец-то закончилась. Можно опять действовать – убивать, спасать, бежать – и не думать.

– Эй! Вы тут, уроды?! – заорали снаружи. – Сейчас будем вас на шашлык разделывать, поняли?!

Слон вышел из задумчивого состояния и саркастически поинтересовался, не слишком ли много возомнили о себе отдельные личности, совершенно забывшие за время правления неумного человека Шведа, как следует разговаривать с реальными пацанами? Ну ничего, тут же сам себе ответил амбал, сейчас мы кое-кому рожи-то отрихтуем, быстро сообразят, кто тут главный.

Там, где тоннель круто изгибался, замелькали расплывчатые желтые пятна. Снегожорка Тимура заволновалась, приподняла переднюю часть туловища, тревожно шевеля жвалами.

– Тихо, тихо, – Тимур, преодолевая себя, попытался успокаивающе похлопать тварь по бронированному боку.

Вот черт, растерянно подумал он, а ведь Рада-то далеко. Это я как-то не учел, идиот! Кто будет командовать этой хренью?