Олег Марин - Порог резистентности [СИ]

– Вы хорошо себя чувствуете, господин Ларин? – поинтересовался плотный.

– Нет. Я… болен, – кое-как выдавил Тимур. – У меня приступ холодовой аллергии, и прямо сейчас я собираюсь вернуться на Большую Землю.

"Хорошая легенда, – усмехнулся Гердт. – Мог бы что-нибудь менее экзотичное придумать. Думаешь, тебе поверят?"

– Мы с коллегой будем рады предоставить свой ракетоплан для транспортировки.

– Вы меня… задерживаете? – не понял Тимур.

– Что вы! Предлагаем эвакуировать вас до ближайшей больницы. Вам срочно нужна медицинская помощь, это же очевидно, – напряжение на лице представителя безопасности сменилось беспокойством.

В мозгу ночной птицей заухал Гердт: "Похоже, за тебя можно не беспокоиться. Не думал, что у тебя такие актерские способности, Ларин. Силен. Даже спецслужбы обвел вокруг пальца! Как доберешься до дома, дай знать, я отключаюсь". На секунду боль ослабла, шеф-редактор исчез из его головы. Тимур встал, но в глазах все поплыло, и он рухнул на пол, уронив стул.

– Врача! – крикнул плотный.

В комнату вбежал бледный Штерн. Подслушивал он что ли, машинально подумал Тимур.

А потом все как-то разом отодвинулось: Штерн, девочка-с-глазами, снеговики, ворующие лед. Ему нужно было лишь одно – воздух! Он пытался втянуть в себя тонкие колючие стрелы, которые больше ранили, чем приносили облегчение.

К самому его лицу склонился господин Мышьбелая, закрыв свет своей массивной фигурой. Тимура точно окунули в прорубь с холодным полыхающим огнем. "Уберите его", – хотел сказать он и не смог. Тошнотворный сладкий парфюм украл жалкие остатки кислорода.

В глазах начала сгущаться темнота. Люди в кабинете закружились хороводом.

Кирдык, успел подумать Тимур.

Из темноты вдруг выплыл доктор Хельмут с чемоданчиком в руке. Оттеснил остальных и занес над Лариным знакомый мягкий тюбик авто-инъектора.

Потом вчетвером они тащили его в вездеход и больше не приставали с расспросами. Вездеход помчался в порт, где их уже ждал баллистический экспресс.

После инъекции эуфиллина дыхание медленно восстанавливалось, но, несмотря на нормальную температуру в салоне и действие таблеток, легче Тимуру не становилось. Он балансировал на границе сознания и вдруг понял, что в деле девочки-с-глазами было что-то еще. Чего-то он не докрутил, упустил из виду. Он силился вспомнить, но не мог.

Сегура – гад, думал Тимур. Подставил меня, а сам в бега подался. Открыл в воздухе портал и шагнул неизвестно куда. А я теперь отдувайся, как хочешь.

В груди шевельнулось нехорошее предчувствие.

Вдруг аутеры узнали, что Сегура предупредил журналиста о добыче чистого льда в промышленных масштабах, и сами его убрали? Стали бы они тогда заявлять о пропаже и обращаться в ГСБ? Хотя, кто поймет эти инопланетные мешки с их нечеловеческой логикой? Уроды, как сказал Терри Дальний. Надо встретиться с ним еще раз и расспросить про снеговиков. Терри должен знать, не зря же изучал их столько лет.

Перед тем как Тимур отключился, мелькнула бредовая мысль. А может, ничего этого нет? Может девочка-с-глазами, незаконная добыча природных ресурсов, пропавший таинственный информатор Сегура и ГСБ – части сценария нового межпланетного шоу, которое продюсирует ушлый Эдвард Гердт? Вот сейчас господин Мышьбелая снимет маску, а под ней окажется Сегура. Хлопнет его по плечу своей мерзкой ложноножкой и прохрустит: "Улыбнитесь в камеру!"

В центральной больнице Пунта-Аренас Тимура за двое суток поставили на ноги. Отек спал, лицо и шея перестали напоминать подушку, к губам вернулся их привычный цвет. К его удивлению, шеф-редактор примчался в Чили, как только понял, что приступ не был симуляцией.

– По какому поводу такая трогательная забота? – спросил Тимур.

Гердт терпеливо ждал, пока Ларин оденется, чтобы отвезти его в аэропорт.

– Теперь я с тебя пылинки сдувать буду. Ты же у нас практически живая легенда. Зубр журналистики, которому все по зубам. Мамонт!

– Они вымерли, – напомнил Тимур. – И те и другие.

– Хрена с два! Их давно клонировали – бегают по московскому зоопарку и в ус не дуют, – парировал Гердт. – Слушай, а с чего вдруг тебя так резко прихватило? Вроде в помещении по большей части сидел.

– Да откуда я знаю. Я уже и не помню, когда такой приступ в последний раз был. Набегался, наверное, по морозу. Все факты добывал для любимого журнала!

– Главное, теперь как новенький. Может тебя тоже того… аутеры клонировали? Признайся, ты, действительно, общался с ними?

– Гердт! Ты же обещал.

В палату вошла симпатичная смуглая чилийка, его лечащий врач. Гердт тут же забыл об аутерах и округлил глаза, оценивая ладную точеную фигуру.

– Уже собрались? – спросила девушка и протянула Тимуру руку. – Всего доброго, господин Ларин. В будущем постарайтесь воздерживаться от подобных путешествий. При вашем диагнозе они противопоказаны.

– Скажите, я могу с вами связаться, если у нас возникнут вопросы? – вклинился Эдик.

– Конечно. Вот моя визитка, – она ткнула тонким пальчиком в экран, и на напульснике Гердта появились ее контакты. – Господину Ларину очень повезло, что рядом находился знающий медик.

– Моя благодарность к вам, доктор, не имеет границ!

– Вообще-то, я имела в виду доктора Праусса, который оказал первую помощь и доставил господина Ларина в больницу, – улыбнулась чилийка и повернулась к Тимуру. – Не торопитесь возвращаться на работу. Возможно, приступ был спровоцирован стрессом. Так что советую взять отпуск на пару недель и подлечиться.

– Вряд ли получится, – Тимур вопросительно посмотрел на шеф-редактора.

– Я лично за этим прослежу, – пообещал Гердт, подавая ему куртку.

– И еще: как вернетесь домой, запишите своего партнера на повторный курс аутолимфоцитотерапии.

– Мы коллеги, – возразил Тимур.

Врач его комментарий пропустила мимо ушей.

– Пусть обязательно пройдет курс через месяц, – строго сказала она. – Если аллергия и не пройдет совсем, то приступы станут не такими тяжелыми. Всего доброго.

Она вышла. Эдик проводил ее долгим взглядом, потом дернул подбородком и одним движением из благодушного колобка превратился в бульдога.

– Материалы при тебе? ГСБ до них не докопалась?

Тимур вытащил прозрачный кварцевый квадратик в пластиковом футляре и, отдав его Гердту, ощутил облегчение.

Тот аккуратно спрятал носитель в бумажник, убрал во внутренний карман. Пристально посмотрел на Ларина.

– Хрена с два, они у нас что получат! Дело хоть стоящее?

– Более чем. Честно говоря, я не знаю, как с этим быть дальше. Это не просто сенсация, Эдик. Это может привести к настоящей войне с аутерами.

У Гердта загорелись глаза, но мгновение спустя он натянул на лицо привычную равнодушную маску.