Дина Полоскова - Ишма. Всадница Смерти. Хроники Эпохи Взлета [СИ]

А вот когда Ишма смотрела на Рикону, ей иногда казалось, что она имеет дело с роботом. Нет, у Риконы не было механических ноток в голосе, временами она двигалась дергано, хаотично, ее тон бывал как спокойным, так и взволнованным, умиротворенным и раздражительным. Да ее голос мог быть даже усталым и добрым! Но, черт возьми, как Ишма ни старалась, она не видела в этом ничего человеческого! Хоть сама Ишма и была в некотором роде социопатом, хоть ей были по большому счету непонятны и неинтересны игры, в которые играли люди, но все же рядом с Риконой она вынуждена была признать, что тоже была живой. Как ни пыталась подавить в себе эту жизнь, скрыть от окружающих.

Рикона же одновременно была здесь и не здесь. Как будто наблюдала за миром, лежащим под стеклянным колпаком, и просто по какой-то нелепой ошибке сама находилась под ним же. Как будто одновременно присутствовала и отсутствовала здесь. Как будто ее не было и в то же время она была. Ишма сама видела, когда ее проводили мимо, в приоткрытую дверь одного из отсеков, как ласково Рикона разговаривала с ребенком, сжимавшим неловкими пальчиками желтую резиновую уточку. Рикона терпеливо объясняла ему, что больно не будет, что это как комарик укусит. Как, он, такой большой мальчик, и не знает, как кусает комарик? Ну, так тетя Ри сейчас покажет… На полном серьезе Рикона объясняла малышу, что для того опыта, который она собирается ставить, ей совершенно не нужно, чтобы ему было больно. Поэтому процедура будет даже приятной… Ишма поняла тогда, что если бы в контексте опыта Риконе нужно было, чтобы ребенок страдал, она бы без зазрения совести могла бы сдирать с него кожу.

Или вот вчера. Ишма задержалась "на процедурах". В камеру, которая один в один напоминала больничную белоснежную палату на среднестатистической планете, ее вели поздно вечером, после "отбоя", то есть сигнала к ночному сну. Каково же было удивление Ишмы, когда она увидела, как тот самый мужчина, которого она видела во время захвата "Гордости Фикса", он, кажется, управлял тем чертовым астероидом, несет на руках Рикону, прижимая ее к груди, как самое большое сокровище в своей жизни. При этом он хрипло шептал:

– Ну как так можно, Ри, милая, меня не было всего три дня, и ты все это время просидела в лаборатории. Посмотри, на кого похожа теперь моя девочка – вся исхудала, смотреть страшно. Я не спрашиваю, ела ли ты, но ты хотя бы пила?

– Инъекции, – шепчет в ответ Рикона, обнимая мужчину за шею, и беспомощно добавляет. – Ах, Тагир, как же я устала…

– Смотри, привяжу, – шутливо хмурит брови этот самый Тагир, – Будешь знать… Будешь валяться в кровати и есть, пока на человека опять не станешь похожа!

– Улетишь на неделю, – улыбается ему Рикона, – А кто отвязывать будет? Тагир, понимаешь, я должна была, там не получается никак…

Видимо, Ишма не смогла справиться с удивлением, так и застыла посреди коридора с открытым ртом. Наги, сопровождавшие ее, по инерции проскользили немного вперед.

– Что надо? – хмуро, даже грубо рявкнул на нее Тагир, крепче прижимая к себе Рикону, как будто боялся, что любимая сейчас увлечется очередной "зверушкой" и опять забудет как следует пообедать.

– Что там? – тут же подала голос Рикона, повернулась, увидела Ишму. – А, это ты.

Сказала таким будничным тоном, как будто они встретились если не в супермаркете за покупками, то хотя бы в условиях стандартной больницы.

– Ты что-то хотела? – спросила Рикона очень знакомым Ишме голосом, со знакомыми же участливыми нотками.

Девушка изо всех сил затрясла головой, отгоняя deja vu.

– Что с тобой? – Рикона как будто даже взволновалась, выбралась из смуглых крепких рук, заглянула Ишме в глаза, проверила пульс.

– Все в порядке, – усмехнулась Ишма, – Просто я это уже видела. Эту же картинку. Только с блондином в главной роли.

Тагир посмотрел на нее так нехорошо, что в другой ситуации Ишма, возможно, на всякий случай неделю засыпала бы, сжимая бейсбольную биту в одной руке и ятаган Урук-Хая – в другой, до кучи к ее обычному набору. Но сейчас – ну, что он ей сделает? Не смешите. Настоящее чудовище стоит рядом с ним, в белом халате, пульс считает.

– С блондином? Вот как, – чудовище сосредоточилось. – Значит, к симптоматике добавились галлюцинации. Ага, вот что тогда…

– Какие галлюцинации, – Ишма опять усмехнулась, как будто для нее в порядке вещей было общаться на короткой ноге с маньяками, – Римму Дем точно также из лаборатории выносил на моей памяти. И не раз.

– Римму? – Рикона слегка опешила.

– Римму. Сестру вашу. – Ишма немного запнулась, думала, как обратиться к чокнутой ученой – на "ты" или на "вы". Вроде и церемониться с мразью не хотелось, но в последний момент подумала, что не так эта мразь ей близка, чтобы "ты" ей говорить. Велика честь. Тут же удивилась, как ее вообще может интересовать такая тупость, как этикетные нормы, в такой-то момент. Не иначе, как ее Кшетти укусила.

– Вот как? Ты знакома с Риммой? Нужно будет ознакомиться с этим феноменом поближе, – пробормотала она, повиснув на руке Тагира. – Пошли, милый, – проворковала Рикона, тут же забывая об Ишме.

Тагира не пришлось уговаривать. Он подхватил хрупкую высокую фигурку на руки и широкими шагами направился дальше по коридору.

Ишма пошла дальше в глубокой задумчивости.

Причем наги, сопровождавшие ее, ощутимо напряглись. Еще бы. Мало она им тоже крови здесь попила, так оказывается, еще кое-какую ценность для их хозяйки представляет. Ишма готова была поклясться, что если бы не эта случайная встреча с Риконой, эта парочка постаралась бы ей отомстить за убитых братьев и сестер. Слишком уж неприкрытой ненавистью горели их глаза со змеиными вертикальными зрачками. Если и не обескровили бы, то уж точно не отказали себе в удовольствии "поиграть" с ее запястьями. Точнее, с венами на них.

Сейчас, слушая Назара и профессора, Ишма изо всех сил старалась вникать в разговор, нить которого то и дело ускользала от нее. О чем они говорят? Неужели о шахматах? А Назар что, умеет играть? Впрочем, какая разница. Не все ли равно. Нет, лучше послушать. Так проще отвлечься от мыслей Романе и Кшетти.

Их вылазка в радиорубку дала им возможность выиграть три или четыре дня, Ишма точно не помнила. Назар был прав. Но и она была права, когда не верила, что помощь придет. Кто сюда сунется? Одно хорошо: она успела передать дарсу Райану, что это не Римма. По большому счету миссия Ишмы могла считаться выполненной. За исключением одного.

Вчера, оказавшись так близко к Риконе, когда ученая сняла с нее силовые наручники, чтобы проверить пульс, она могла быстро ударить. Ишма знала, куда бить, чтоб наверняка. И не ударила. Растерялась. А потом было поздно. Когда еще выдастся такая возможность? Наверно, уже никогда. Она провалила задание. Пусть прямого приказа уничтожения Риконы Цхинг Фун не было, но тут и раздумывать не надо.