Джон Миллер - Кеноби

Эннилин заперла дверь на засов. Поменяла коды всех электронных замков, даже на входе со стороны гаражей. Тар Лап утром просто постучится. Она подумала было зайти в кабинет Оррина, но вспомнила, что надо заняться Джейбом.

Сын сидел за кухонным столом под одинокой лампой, глядя, как Келли любовно складывает снятый с него плащ Бена. Под плащом у Джейба оказалось тускенское тряпье. Скрыть странный костюм он не пытался, но вид у него был пристыженный.

Заметив взгляд матери, Келли проговорила в пустоту:

— Думаю, что, когда будем снова цапаться, мне надолго хватит боеприпасов.

Сын покачал головой.

— Это долгая история, — пробормотал он. — Ты не поверишь.

Эннилин придвинула стул и утомленно вздохнула:

— А ты попробуй рассказать мне.

Джейб заговорил — поначалу медленно, потом все быстрее, одно за другим перебирая события своей пока еще недолгой жизни. Утрату отца. Ненавистную работу. Потребность стать своим у Голтов, которые, как ему представлялось, не теряли времени попусту. И отчаянное желание заслужить похвалу Оррина, человека солидного и независимого.

Потом он поведал об услуге, о которой Оррин попросил у него в Мос-Айсли.

— Он говорил, это будет просто розыгрыш, — сказал Джейб. — Мы должны были нарядиться тускенами и напугать Ульбреков.

Эннилин обмякла, как будто из нее выпустили воздух.

— Уайл Ульбрек. Мой лучший клиент, Уайл Ульбрек.

Келли принесла матери теплого питья. Кружка в руках Эннилин ходила ходуном. Она поставила ее на стол, не сделав ни глотка.

— С ними должен был ехать Зедд, но он не смог, — рассказывал дальше Джейб. — У Оррина был целый склад тускенских шмоток — от других спасательных операций, видимо. Я подумал… не знаю, а вдруг это мой шанс попасть в его отряд.

— Переодевшись в тех, кто убил твоего отца, и напугав старика. — У Эннилин уже не осталось сил возмущаться. — Очень правильно, как по мне. — Она машинально махнула рукой, словно дроид. — Продолжай.

— Они говорили, что просто пальнем пару раз из ружей в оглушающем режиме, — дрожащим голосом выговорил Джейб. — Проучим старого Уайла за то, что он все время насмехается над Оррином. Да этого Ульбрека все терпеть не могут, мам, ты же знаешь!

Не понимая, на каком она свете, Эннилин поднялась и отыскала аптечку в кухонном шкафчике. Надо было что-то сделать с синяком и уродливым порезом, которые красовались у Джейба на лбу. Их она могла залечить, даже не имея представления, что происходит в голове у сына.

Джейб задышал учащенно. Подробности так и сыпались из него, пока Эннилин промывала рану. Он рассказал, как сшиб Уайла на землю, а Маллен и Вика схватили Магду Ульбрек. Поведал о прибытии Бена и бегстве Голтов. И о появлении настоящих тускенов, которые подстерегли самозванцев. Он говорил все быстрее и громче, отдергивая голову, когда Эннилин к ней прикасалась.

— Ай! Ай!

— Мне перестать? — спросила Эннилин, убирая палочку с мазью.

— Нет, — сквозь слезы отвечал Джейб. — Я должен это прочувствовать. — Он повернулся к матери с несчастным видом. — Мне перестать говорить?

Эннилин покачала головой:

— Я должна знать. Ты говорил, что тебя спас Бен?

Мальчик кивнул:

— Когда я очнулся, Оррина не было. Зато был Красный Глаз. И Бен с ним разговаривал. На общегале, — озадаченно добавил сын. — Он с ними как-то разговаривал, торговался за меня! — Казалось, каждое слово напоминало Джейбу о том, как близок он был к гибели. Он никак не мог перевести дух. — Мам, они хотели меня убить… или сделать еще что похуже! — Мальчишка замигал, из его глаз хлынули слезы.

Эннилин отложила палочку и прижала сына к груди:

— Я знаю. Но Бен был там.

— Ага. — Джейб шмыгнул носом. — Не знаю, что он им сказал, но они отпустили меня. И он забрал меня оттуда. — Он посмотрел на мать покрасневшими глазами. — А Голты меня бросили. Оррин сбежал…

— Ничего…

— …он сбежал, а остальные смылись еще раньше. — В голосе Джейба послышались тревожные нотки. — А Маллен и Вика с той старушкой… мам, они вели себя так, будто взаправду собирались ее покалечить! А я ударил старика…

— Вот это уже плохо, — молвила Эннилин, гладя его окровавленные волосы. — Но мы все сегодня узнали очень многое.

— Я хотел заниматься чем-нибудь стоящим, — запинаясь, проговорил Джейб. — У меня этот магазин в печенках сидел. Хотелось приключений. Но это не было похоже на выезды отряда. Это было… неправильно.

Эннилин оставалось лишь кивнуть. «Что же, рада слышать».

Она отпустила сына и вытерла ему глаза.

— Ты рассказал все это Бену? — спросила она, обматывая его голову бинтом.

— Все без утайки.

— И?

Джейб потер глаза:

— Он ответил, что я должен внять тому же совету, какой он велел передать Оррину, — отступиться. И еще он сказал, что только глупец слушается другого глупца.

Келли недоуменно посмотрела на него:

— И ты по-прежнему считаешь его сумасшедшим?

Джейб вяло улыбнулся:

— Не мне судить.

Эннилин и ее дети засиделись далеко за полночь, рассказывая, кто что знал об Оррине и его делах. Когда усталая молодежь отправилась на боковую, хозяйка заслонилась подушкой от ветерка и лежа стала еще раз мысленно перебирать услышанное. Столько новостей. И так много вопросов.

То, что натворил Джейб, было скверно — что правда, то правда, — но Эннилин не могла взять в толк, что же затеял Оррин. Из его слов выходило, что проступок мальчика гораздо серьезнее, чем неудавшаяся шутка. Но если фермеру понадобились деньги, то грабить Уайла Ульбрека не имело смысла: все знали, что старик держит свое состояние в ауродиевых слитках, которые хранит в тайном месте под системой очистки стоков.

Чем же тогда они там занимались?

Эннилин в седьмой раз посмотрела на хронометр, висевший над кроватью. Сегодня был день ее рождения, — в сущности, он наступил три с половиной часа назад. За все это время она ни разу не сомкнула глаз, только плакала. Незатейливо обставленная комната Эннилин более чем на метр зарывалась под землю, и окно под самым потолком выходило во двор. Запах стойл, пускай едкий и смрадный, напоминал о доме, где она выросла. Но после событий этой ночи ей было просто зябко. Она потянула на себя коричневую ткань, под которой лежала, пока не укрылась с головой.

— И как, удобно под моим плащом?

Эннилин выглянула из-под импровизированного одеяла. Освещенный лунным светом, на подоконнике сидел Бен. На нем была та же одежда, в которой он расхаживал перед своей хижиной в день ее первого визита. И лицо у него было мрачнее тучи.

Но Эннилин все равно была рада его видеть — даже здесь, даже в такой час. Учитывая его склонность являться в самый неожиданный момент, обстоятельства казались почти что нормальными.